Сергей Михайлов - Академия

– Главная пультовая базы внизу, в бункере. Здесь, в моей комнате, есть коммуникатор, на который все выведено, – Ребер остановился. – Куда пойдем? Не забывай, время работает на Рейнис.

– Куда ближе?

– Ко мне.

– Пошли. А «купол» мы от тебя сможем отключить?

– Нет. Для этого надо идти в зал управления.

– Черт с ним, давай к тебе!

Они прошли по закругляющемуся коридору и, пропустив несколько дверей, вошли в очередную. «По-спартански», – подумал Кротов, оглядывая комнату. Почти пустая. Стол у стены с настольным пультом коммуникатора. Стул с высокой спинкой, шкафчик над столом и узкая складывающаяся в стену кровать – вот и вся меблировка. Кровать не убрана, видно, спал, когда началось веселье. На противоположной от кровати стене наклеен большой, почти во всю стену, экран.

– Вывести на экран или голограмму?

– Давай голограмму, на ней понятнее.

Ребер подошел к столу и коснулся пульта. Посреди комнаты появился клубок. В воздухе висел план станции со всеми тоннелями, комнатами и лабораториями.

«Дьявол, опять подземелье!» После Зорна Кротов терпеть не мог закрытые пространства. А судьба будто специально загоняла его под землю. Ребер еще поколдовал над экраном комма, и на щитке шлема Сергея появился точно такой же план.

– Я скинул тебе картинку и управление камерами.

– Я вижу, – кивнул Кротов. – Где сейчас находится полковник? Мы можем её отследить?

– Нет. У неё спецназовская «аура». Камеры не видят. Она ведь не зря готовилась.

– Ладно, давайте пробежимся по плану, и я пойду.

Ребер показывал на голограмме комнату или проход, касался их, и изображение вырастало. Сергей быстро оглядывал помещение, стараясь запомнить, и махал рукой – давай дальше. Несколько раз он включал изображение с внутренних камер, сравнивая план с натурой. Пока подвохов не было – отставник все показывал честно.

– Медблок.

Сергей включил изображение с камер. «Заодно проверю, как там Зорис».

– Твою медь! Что там такое?!

Ребер среагировал немедленно. Подскочив к столу, коснулся экрана. Увеличенное изображение медблока ожило. Обычный медицинский бокс. Почти полкомнаты занимала медмашина. Самая обычная, гражданская. У стены кушетка и два ростовых шкафчика. В углу кресло. Все сверкает белизной. Посреди этой чистоты и стерильности страшными чужеродными предметами, в лужах крови, лежали три тела. Два вместе. Женщина и раненый, узнал их Сергей. Ближе к двери, распластавшись навзничь, лежало тело Зориса. В груди зияла страшная дыра. Кротов уже насмотрелся на такие раны. Игольник в упор. Если бы не бронекостюм, то верхнюю половину тела просто оторвало бы. Похоже, кинулся прикрывать тех, двоих.

Ранза прошептала:

– Она что? С ума сошла?

Отставник был гораздо резче:

– Тварь! Никого не жалеет!

Кротов понял, что они считают – это дело Рейнис. Где-то в глубине души он уже тоже поверил, что это она. Силой приглушив эмоции, он жестко приказал:

– Ранза, отдай игольник!

Слова он подкрепил недвусмысленным жестом. Повел стволом игольника в её сторону. Та удивленно раскрыла глаза.

– Сергей, ты что?!

– Быстро!

Глаза девушки потухли. Она словно съежилась. Ничего не говоря, протянула оружие.

– Гранаты тоже.

Она отдала обе кассеты.

– Прости, Ранза. Сейчас я не могу никому доверять.

– Ты прав… – тусклым равнодушным голосом ответила она. Её поведение задело Сергея: «Что я делаю, если она ни при чем, то никогда не простит». Но голос рассудка быстро заглушил эмоции. Война есть война – расслабишься, пропадешь. А то, что время игр прошло, он понял, как только увидел трупы на полу.

– Ты к креслу!

Кротов показал стволом в угол. Ребер подошел и сел.

– Руки на подлокотники.

Тот повиновался. Сергей мгновенно примотал руки к подлокотникам паутиной. Отставник спокойно смотрел на него. Когда Кротов закончил, он пробормотал:

– У тебя с самого начала неправильный посыл. Может, мы и не друзья, но мы на одной стороне. А Лея – враг.

– Разберемся, – прерывая его, сказал Сергей. – Ранза, ты тоже остаешься здесь. Дверь я прихвачу паутиной, так что выйти не сможешь. Нейтрализатор я у тебя забрал, поэтому его освободить тоже не сможешь. Но сможешь подойти к коммуникатору, когда я буду тебя вызывать. Или, если я погибну, сможешь вызвать помощь. Я думаю, не больше, чем через несколько часов, сюда явится вся мощь Академии. Баззарис закончился.

Крик, стараясь не встречаться с ним глазами, коротко кивнула. Все, надо бежать. Убийство в медблоке произошло совсем недавно, значит, тот, кто это сделал, где-то недалеко.

– Еще один вопрос. Этот ваш Кьюти, он игольником пользоваться умеет?

– Нет, – Ребер покачал головой. – Он никогда не использует технику. Да ему и не надо. У него когти, как твой вибронож.

«Понятно, значит, зверя можно отбросить». Как и следовало ожидать, это сделал венец природы – человек.

– Где он сейчас, по-вашему? – землянин обратился к военному.

– Если, как говорят, он пошел за полковником, я думаю, он уже мертв. Один раз она его уже ранила. Второго шанса она ему не даст.

– Нет, он умный, – Ранза подняла голову и посмотрела Сергею прямо в глаза. – Ищи его, он тебе поможет.

– Он, что? – Кротов усмехнулся. – Поймет, что я хороший?

– Да!

– Тут она права, – подал голос Ребер. – Он чует людей и сразу определяет, кто ты и что.

Сергей услышал это, уже выходя из комнаты.

Выпустив паутину в паз замка, он захлопнул дверь. Подождал секунду, пока схватится, и попробовал открыть. Мертво. Оглядел себя, охлопал – все на месте. Попробовал бластер в зажиме – легко выщелкивается. Нож под рукой. Нормально. Готов. По привычке, несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, отрешаясь от окружающей суеты и превращаясь в охотника. Пошел, убыстряя шаг, вдоль коридора. И, выстраивая на ходу маршрут, побежал.

Еще в комнате он решил, что не побежит по коридорам. Во все четыре бункера был отдельный внешний вход. Скомандовал автоматике, чтобы раскрылись все двери во всех бункерах. На бегу выдернул контейнер с «мухами», вытряхнул две и запустил впереди себя. Здесь, где не было частых неожиданных препятствий, как в лесу, камеры сразу развили необходимую скорость. Летя метрах в десяти впереди землянина, они вырвались наружу. Кротов чуть замедлил шаг, оглядывая с их помощью территорию базы. Движения нет. Он поднял камеры выше. Нет, кругом все спокойно. И, что самое главное, нет никакого дождя, словно только что не лились с неба сплошные потоки воды. «Если вам не нравится наш климат, подождите минуту, он изменится, – вспомнил он земную шутку. – Это точно про Тарантос».

Сергей выскочил через подорванные двери карантинного шлюза. «Оп-па, да тут лето кончается», – усмехнулся он. На улице не только кончился дождь, но и ощутимо похолодало. Все правильно, баззарис ушел, зима возвращается – все как в книжке написано. Камеры уже нырнули в нужный вход. Сергей остановил их на входе, потом отправил по круглому коридору в разные стороны. Пусть полковника они засечь не смогут, но она-то их увидит и, может, сыграет автоматизм, попробует уничтожить. Если нет, общая картина коридора тоже не лишняя. Хотя на щитке у него имелось изображение со стационарных камер, но изображение было статичным и не менялось с самого включения еще в комнате Ребера. Может, это Рейнис картинку повесила. Как говорили в разведке, тут лучше перебдеть, чем недобдеть. Ведь еще где-то бродит этот мохнатый, тоже неплохо бы увидеть.