Сергей Михайлов - Академия

– Обнимай крепче! – прошептал он ей в волосы. – Сейчас согреемся.

Ранза словно только и ждала этого; её руки обхватили Сергея, лицо уткнулось в его грудь.

– Раненую руку осторожней, – напомнил он. Чувство ответственности за это хрупкое создание переполнило его.

– Сергей, как тебя ласково называли девушки? – не слушая его и не поднимая головы, спросила она. – Там, на твоей Земле?

– Сережа, Сереженька…

– Сережа-Сереженька, поцелуй меня…

Твердое решение Кротова оказалось совсем не таким твердым. «Зато, быстро согреемся, уплывая от холодной реальности», – попробовал оправдать себя он. Их губы слились.

Сергей открыл глаза. Черт! Совсем светло. Проспал все. Верхняя стенка палатки была откинута. В кресле сидела Крик. Она нежно смотрела на него. У Рейнис никогда не было такого взгляда. Увидев, что он проснулся, она попыталась сделать равнодушное лицо.

– Сережа, мне надо на…

– Ты что, совсем с ума сошла?! – перебивая её, закричал Кротов. – Ты зачем вылезла? Почему раздетая сидишь? И как твоя рука?

На девушке, кроме армейского бюстгальтера и трусиков, ничего не было. Кротов с удовольствием окинул взглядом ладную фигурку. Ночь вспомнилась во всех подробностях. «Твою медь!» – выругался про себя Сергей, вспомнив все, что шептал вчера во время любовных игр. Он выпрыгнул из палатки и невольно присел – на нем вообще ничего не было. Ранза засмеялась. Покрасневший Кротов быстро нашел в складках палатки трусы и натянул их.

– Мне надо в кусты, – она, улыбаясь, продолжила своё. – Я попробовала с лодки – не получается, могу упасть. А рука… нормально. Заживает.

Кротов не выдержал и тоже заулыбался.

– Ладно, сейчас причалим. Но ты все равно залезь в палатку – замерзнешь.

Он только сейчас почувствовал, что стало намного теплей. Самодельное окно открыто – Ранза не стала закрывать, после того, как вылезала – это значит, что теплее стало на воздухе! Сергей выглянул в проем. Градусов пятнадцать. Куда делась вчерашняя зима? Он повернулся к Ранзе:

– Почему так тепло? Вчера снег лежал. Судя по скорости, уплыли мы, максимум, километров двести.

Кротов посмотрел на уходящие берега; река стала намного шире, но скорость течения не изменилась. Он вопросительно глядел на девушку.

– После большого баззариса тепло еще несколько раз пробует забраться в эти широты. Но размах уже не тот, и бурь не бывает. И не забудь, мы спускаемся прямо к югу. Скоро и без отголосков баззариса про зиму забудем.

– Ладно, – вздохнул он. – Понятно.

Хотя понятно ему было только то, что он не должен забывать – это не Земля.

Он поднял броню. Бррр. Ну, её к черту. От неё несло холодом. Выдернув только тонкое нижнее белье, натянул его. Ранза так и сидела, словно не слышала, что он сказал.

– Помощник командира взвода! Я требую, чтобы вы начали думать о сохранении личного состава взвода!

Крик вскинула на него недоуменные глаза – про что он?

– Не одеваясь и не прячась в палатку, ты простудишься, а раз у нас больше нет аптечек, то умрешь. И все, погибнет половина состава третьего взвода, находящегося здесь!

Ранза заулыбалась – до неё, наконец, дошло.

– Ладно, достань и мое белье…

В её глазах опять появилось то выражение, что он видел утром. Кротов быстро наклонился, не желая видеть этот взгляд, и вытащил из брони майку и шаровары. «Блин, я трус», – признался он самому себе. Он не мог ответить ей таким же взглядом и боялся, что девушка поймет это. Кротов подал белье и быстро выбрался на палубу.

Лодка шла почти посредине. Сергей поднял голову, без надежды осмотрел серое небо: пусто, только белое пятно солнца проявлялось то ярче, то темней за проносящимися облаками. Ощущение было такое словно они одни на этой планете. А где же все эти хваленые Академии и их техника, готовая под землей разглядеть врага? Кротов взял шест, который вчера прикрепил вдоль борта. Достать до дна он, конечно, не сможет, судя по всему, река здесь достаточна глубока. Кротова всегда – еще на Земле – поражало это чудо, как из небольшого ручья, пробивающегося в горах из-под камней, вдруг вырастает настоящая, полноводная река.

Он встал на носу и начал загребать шестом, пытаясь подвернуть лодку бортом. Левый берег был ближе, и Сергей поставил мертвую машину так, что её начало сносить к нему. Добившись своего, он перестал загребать и, расставив шире ноги, стал вглядываться в приближающийся лес.

В отличие от правого, высокого и обрывистого, левый берег в этом месте был пологим. Из воды, одна за другой, выходили короткие изогнутые косы. Вода в заводях, образованных ими, была совсем неподвижной. Быстро причалить не удавалось. Лишь минут через десять Кротов смог достать шестом дно. Теперь дело пошло веселее. Вскоре он почувствовал, что лодка начала цеплять камни. Дно состояло из того же некрупного галечника, что и косы. Когда они застряли достаточно крепко, Кротов натянул нижнюю часть бронника – лезть в достаточно холодную воду, с неизвестными обитателями, босиком он не рискнул.

Прыгать, чтобы не забрызгаться, не стал. Вместо этого он лег на живот, спустил с высокого борта ноги и тихо вошел в воду. Как только он сошел, лодка приподнялась, и её опять потащило. Сергей воспользовался этим и, раскачав, затолкнул легкое судно подальше на мель.

– Ранза, потерпи еще минуту! – крикнул он в сторону лодки. – Подай мне игольник.

Когда она подавала в вырезанный люк игольник, встревоженно спросила:

– Что-то заметил?

– Нет, – уверенным тоном показывая, что все в порядке, он успокоил её: – Так, на всякий случай.

Еще раз качнув лодку и убедившись, что она закрепилась надежно, он развернулся к лесу и побрел, не вытаскивая ног из воды и не поднимая брызг. «Вот и живность», – отметил он мелькнувшие во все стороны стайки то ли мелких рыб, то ли крупных насекомых. Карандаши – с ходу родилось в голове название подводной мелочи. Уж больно походили они на ученический предмет с родной Земли. Круглые – как раз в толщину карандаша – серо-коричневые создания с остренькой головкой. Они пачками разбегались из-под ног землянина.

«Черт, как я привык к этим электронным хреновинам», – подумал Сергей. Работал бы шлем, сейчас уже знал бы все об этих плавающих цилиндриках. Опасны или нет, съедобны и прочая, прочая. «Ладно, надо будет, все сами узнаем, разведчик я или кто?» – Он переключил внимание на берег. Небольшая полоса мелких голых камней, знакомый «железный» кустарник, а за ним стена, тоже знакомых, «резиновых» деревьев. Здесь они были гораздо выше, чем в верховьях.

Между деревьями он заметил легкое мельтешение. Птицы! Они исчезли, когда отряд стал подходить к окрестностям базы. С тех пор это было их первое появление. Сергей вгляделся – да, это стайки тех же мелких трескучих пичужек, что были в верховьях. Больше ничего не нарушало покой дикого леса. «Тайга», – вздохнул Кротов. Здесь, как и в родных лесах, чувствовалась дикая мощь – жили они веками без человека и еще простоят века.