Дмитрий Христосенко - Кровь дракона. Остаться в живых

– Звать-то вас как?

Орки переглянулись. Самый старший, сутулый, но с широкой грудью, с длинными, почти до колен, руками, выступил вперед и, поклонившись, ответил, ударив себя в грудь кулаком:

– Грох Ур, – потом повернулся к сородичам и перечислил, указывая на каждого: – Дранг Орм, Уфшарх Орм, Уфрог Рах.

Проводник отвесил поклон на прощание и исчез, сбежал, оставив Волкова в недоумении: то ли ждать неизвестно чего у двери, то ли входить. Не у стражников же спрашивать!

Долго гадать не пришлось. Подошел Индрис, вынырнувший из лабиринта коридоров, смерил Волкова ничего не выражающим взглядом, но что-то не понравилось – поджал недовольно губы, – оглянулся на стражников и сказал:

– Господин, – отвесил при обращении безукоризненный поклон, – госпожа сейчас подойдет.

Ситуация для Глеба прояснилась – ждать.

Ждали недолго. Послышался цокот каблучков по каменным ступеням. Глеб перевел взгляд в ту сторону. Вначале в пределах видимости появились элегантные, серебристые туфельки, не менее элегантные ножки в них и приподнятый – иначе по лестнице трудно спускаться! – подол длинного светло-синего платья. Потом придерживающая этот подол ручка с изящным серебряным браслетиком на запястье. Тонкую талию, перетянутую узким серебристым ремешком, казалось, можно было охватить одной ладонью. Следом в поле зрения появилось декольте, подчеркивающее безупречные формы. Гордый изгиб шеи с серебряным ожерельем. Лицо с парой легких штрихов косметики, оттеняющих природную красоту. Светлые волосы уложены в замысловатую прическу и прикрыты серебристой сеткой.

Эливьетта протянула узкую ладошку с тонкими пальчиками, и Глеб, первым сорвавшись с места, помог сойти ей с лестницы.

– Маркиза, вы неподражаемы! – высказал он наверняка не только свое мнение, но и мнение всех присутствующих, и коснулся губами бархатистой кожи.

– Вы мне льстите, маркиз, – ответила она с улыбкой.

– Ничуть! – возразил Глеб. – Все присутствую щие могут подтвердить мои слова. А такое редкостное единодушие ни в коей мере не является лестью. Это констатация факта!

Индрис распахнул двери, и Глеб, глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, под ручку с Эливьеттой шагнул в переполненный народом зал.

– Их высочества, наследники престола, маркиз и маркиза Фаросс!

Зал затих, и все присутствующие в зале дворяне обернулись к входящей паре.

На самом деле все это торжественное мероприятие, то бишь бал, оказалось донельзя занудным мероприятием. Приглашенные дворяне, сбившись в кучки, что-то глубокомысленно обсуждали, отвешивали комплименты дамам, флиртовали, фланировали по залу от одной компании к другой.

Волкову, открывая бал, пришлось пройти первый танец с Эливьеттой, и только уроки Индриса не позволили запутаться и ударить в грязь лицом. Потом Эливьетта отправилась по залу, чувствуя себя как рыба в воде, благосклонно принимая многочисленные комплименты, кому-то отвечая легким поклоном, с кем-то перекидывалась парой фраз, возле некоторых задерживалась подольше, что-то обсуждая, присоединилась к стайке молодых девиц…

Глеб же откровенно заскучал, отошел к стене и прикладывался к бокалу с вином, экспроприировав его с подноса ближайшего слуги. Односложно отвечал на многочисленные приветствия дворян, то и дело подходивших засвидетельствовать свое почтение. Волков монотонно кивал в ответ, как китайский болванчик, скулы свело от необходимости держать радостную мину на лице, от мелькания однообразных лиц и ярких нарядов рябило в глазах. Подавил зевок.

– Маркиз, мое почтение!

Глеб обернулся, растянув губы в резиновой улыбке. Он успел возненавидеть эту постоянно повторяющуюся фразу. Узнал Эрно Альтина и буркнул:

– И вас, граф, туда же.

Эрно фыркнул:

– Маркиз, в вашем голосе недостает радости по поводу лицезрения стольких лиц ваших верных подданных.

Глеб взглянул в смеющиеся, но с искоркой настороженности глаза графа. Оглянулся, но поблизости никого не заметил, хотя раньше кто-то из дворян постоянно крутился поблизости от Волкова, стараясь привлечь его внимание. Эрно Альтин разогнал их одним своим появлением, так мелкие рыбешки стремительно расплываются и прячутся под коряги при появлении хищника морей – акулы.

Вдалеке шумно спорила толпа молодых дворянских отпрысков, картинно положив ладони на рукояти клинков, наверное, не поделили внимание какой-то леди и теперь выясняют отношения. Но обнажать клинки не торопятся, видимо, еще недостаточно набрались. Вот через пару-тройку кувшинов!.. Молодые дамочки строили Глебу глазки и зазывно улыбались, но безуспешно. Волков еще в прошлой жизни вывел для себя правило, что нет ничего хуже, чем ухлестывать за девками на корпоративках – слишком много потом возникает лишних проблем, начнут строить планы, давить, посыплются упреки. А бал – это ведь та же корпоративка, только классом повыше!

– Граф, вот только всего этого не надо! У меня такое ощущение, что я участвую в дешевом спектакле, где роли давным-давно расписаны, вызубрены, а обленившиеся актеры играют так, словно им все осточертело и их единственное желание – поскорее дождаться финала. Я не мазохист, чтоб в этом участвовать. С куда большей радостью я предпочел бы сходить с приятелями пропустить по кружечке пива, сходить в клуб, с девочками познакомиться, почитать книжку, послушать музыку или завалиться на диван с пакетиком чипсов и посмотреть телевизор, тот же футбол.

– Телевизор – это такой черный ящик, о котором вы рассказывали? С прозрачной передней стенкой и маленькими человечками внутри?

– Ну, можно и так сказать, – согласился Глеб, не желая вдаваться в технические подробности.

– А чем вас не устраивают присутствующие здесь дамы? – продолжал задавать вопросы Эрно, привыкший, в силу своей профессии, докапываться до мельчайших подробностей. – И девушки? Вон как глазами стреляют в вашу сторону, ждут не дождутся, когда я удалюсь. Едва не подпрыгивают от нетерпения.

Волкова от описанной перспективы передернуло. Он взмолился:

– Граф, но вы же не оставите меня им на растерзание! Не девушки – это какие-то хищницы! Про жуют и не заметят, только косточки выплюнут, на верное, чтоб процесс пищеварения не нарушать. Или для соблюдения приличий… Грызть кости – это ведь так некуртуазно! Да и долго – другие идиоты за это время могут разбежаться! – на нервной почве Глеб перешел на шутливый тон, чтоб скрыть дрожь в го лосе. Волков опасался местных дамочек, поднато ревших в интригах, сделав исключение, по непонят ной для самого себя причине, только для Эливьетты, хоть и понимал, что выросшая при дворе наследница престола даст всем остальным столичным красоткам сто очков вперед. И родственные чувства к Данхельту не станут помехой, если потребуется. – Нет, не хочу! Окрутят, закружат, не успеешь оглянуться – уже кругом должен! Мне б компанию поспокойнее. Кстати, что-то я не наблюдаю доблестного начальника стражи, все в трудах, заботах? Да и Тханга нет. Или его сюда не пустили?