Дмитрий Христосенко - Кровь дракона. Остаться в живых

Следом за стрелками к вышедшей из города армии присоединились два отряда наемников, одни в сине-красных, другие в желто-черных одеждах, численностью по сто пятьдесят и двести бойцов. Командиры наемников поставили свои отряды следом за дворянскими дружинниками, перед толпой ополченцев и прислали Глебу вестовых.

До вечера они успели пройти, по прикидкам Глеба, почти двадцать километров или почти столько же фаросских верст [15]. Когда вдали, выделяясь на фоне вечернего неба, появилось очертание огороженного невысокой каменной стеной городка, дворянские дружины сломали строй и, пришпорив лошадей, поскакали к поселению, обогнав неторопливо тащившуюся по дороге войсковую колонну. Наемники проводили их завистливыми взглядами, кто-то выругался, кто-то посетовал, что дворяне опять займут самые лучшие места, но, скованные железной дисциплиной, не решились покинуть строй без приказов командиров, а командиры такого приказа не отдавали.

Когда они въехали в небольшой городок, Глеб сполз с седла и пошел пешком, держа коня в поводу и стараясь не морщиться от боли в отбитой долгой ездой заднице.

Сзади послышались команды, офицеры распределяли солдат на постой поотрядно, отделяя по ходу движения небольшие группки бойцов и отправляя в ближайшие дома. Возможные возражения хозяев не учитывались, считалось, что они обязаны принять на постой солдат, обеспечив их как минимум крышей над головой. Таким образом, отряд таял по мере продвижения к центру города, и вскоре с Глебом остались только охранники и гвардейские стрелки.

На пути стали попадаться дома, во дворах которых отдыхали солдаты рыцарских дружин, раньше других подоспевших к городу. Дверь таверны, над которой был вывешен флаг с гербом, означавший, что здесь расположился благородный господин со своей дружиной, распахнулась и на улицу выбрался пошатываясь солдат в одной рубахе, прижимая к себе откупоренный кувшин и распространяя вокруг запах дешевого вина.

Глеб поморщился. В свое время он отслужил в российской армии и понимал, что солдат – тоже человек, и ему иногда требуется расслабиться, но нормы приличия они соблюдали и никогда не позволяли себе нагло расхаживать перед офицерами в таком виде. И уж тем более не позволяли себе нажираться до невменяемого состояния в боевой обстановке.

Солдат тупо пялился на приближающийся отряд, сделал несколько шагов на заплетающихся ногах и почти повис на коновязи, едва не выронив кувшин.

– Иик! – выдохнул он.

Глеб огляделся по сторонам и увидел возле трактира наполовину врытую в землю широкую деревянную бадью, наполненную водой. Он обернулся к своему сопровождению и заметил седоусого ветерана с нашивками сержанта. Лицо солдата показалось Волкову знакомым, и после небольшого насилия над памятью он вспомнил, что этот ветеран был среди тех, кто присутствовал вечером после бала в казарме и слушал земные песни в исполнении Глеба. Кажется, солдат плакал во время исполнения.

– Как тебя зовут, сержант? – спросил Волков, по дозвав ветерана.

– Капль, господин. Сержант Капль.

– Видишь это непотребство, Капль?

Сержант посмотрел, на что – точнее на кого, – указывает Волков.

– Да, господин.

– Бросьте эту пьянь в воду, пускай протрезвеет. – распорядился Волков и отвернулся.

– Будет сделано, господин! – с энтузиазмом отозвался старый служака и махнул рукой своим подчиненным.

К пьянице подскочили четверо солдат, крепко ухватили за руки и ноги – как он ни отбивался! – и, раскачав, бросили в бадью. Размахивая руками и ногами и при этом громко вопя, пьяница описал красивую параболу и с шумным плеском погрузился в бадью. Вода плеснула во все стороны, и раздался новый крик.

– Не захлебнется? – обеспокоенно спросил Глеб.

– Нет, – успокоил сержант. – Такие не тонут. Да, сами взгляните, командир, вон лезет.

Глеб обернулся и увидел мокрую фигурку, перевалившую через бортик бадьи.

На крик из трактира вылетели собутыльники насильно подвергнутого водным процедурам дружин ника.

– Я – баронет [16]Огден. Что тут происходит? – громко спросил молодой дворянин, выступив вперед.

Волков взглянул на багровое от выпитого вина лицо молодого дворянина и сказал:

– Приведите себя в порядок, баронет. И своих людей тоже.

– Что?! – вырвался возмущенный крик у рыцаря.

Возможно, выпитое вино помутило баронету Огдену рассудок, и он просто не понял, с кем разговаривает. Возможно, считал, что в управление его дружиной не может вмешиваться и наследник престола. Но так или иначе сдержать свое недовольство баронет не смог… или не захотел. Волков, являясь лишь номинальным главой похода, тем не менее отступать тоже не собирался, он считал, что солдаты должны быть солдатами, а не упившимися до скотского состояния человекообразными созданиями.

– Баронет…

Тханг тронул Волкова за плечо. Глеб обернулся, и орк указал глазами вверх по улице. Там двигалась навстречу Глебу целая процессия богато одетых людей.

– Градоначальник, – шепнул Тханг в качестве пояснения.

Волков вновь обернулся к баронету Огдену и, глядя ему в глаза, отчеканил:

– Баронет, у вас есть час, чтоб привести своих людей в порядок, – после чего использовал типичную для российской армии фразу, словно вновь вернулся в те времена, когда он был сержантом и заместителем командира разведвзвода. – Вопросы есть?! Вопросов нет. Исполняйте.

После этих слов развернулся, словно не сомневаясь, что возражений от баронета больше не последует – возражений действительно не последовало, ошарашенный этим натиском Огден так и остался стоять столбом, глядя ему вслед, – и размашисто зашагал навстречу градоначальнику.

Городской голова еще издали рассыпался в любезностях:

– Ваше высочество, для нас такая честь, такая честь, принимать вас в нашем городе. Разрешите представиться – Ларье Риц, – подскочив к Глебу, он подхватил его под локоть и повлек за собой. – Ваше высочество, узнав, что вы прибываете в наш небольшой, но славный город, я приказал слугам приготовить для вас лучшую комнату в моем доме. Вы же окажете мне честь и остановитесь на постой именно у меня? А еще лучшие люди города, – при этих словах «лучшие люди», составлявшие свиту градоначальника, закивали, – решили сегодня дать бал в вашу честь, ваше высочество…

Глеб представил, как он вновь вынужден будет бродить по огромному залу, делая умный вид, вести пространные беседы, в душе умирая от скуки, отбивать натиск местных красоток, готовых с радостным визгом запрыгнуть в постель наследника престола… якобы наследника… и ему стало плохо.

– Только не это! – в ужасе прошептал он.

При этих словах градоначальник даже притормозил, задумчиво пожевал губами, но потом его лицо озарилось улыбкой, и он умело перестроился на новый лад.