Каждый за себя (СИ)

Минут пять начинающий рейдер метался, борясь с вполне мужским желанием подойти к Мэрилин и одновременно с мальчишеской робостью, советовавшей этого не делать. Потом всё-таки мужик пересилил пацана – Рекс выбрался из-за столика и, чувствуя затылком насмешливый взгляд Винса, двинулся вперёд.

В это время Мэрилин, вздрючив Дору, уже накачивала энтузиазмом следующую подчиненную.

– Вон, полюбуйся на свою Викки, – сказала она подошедшему Рексу и кивнула в сторону одной из девушек, стоявших на сцене. – Не танцует, а трясется, будто эпилептичка.

Рекс присмотрелся, но, как ни старался, не смог узнать среди уставших запыхавшихся стриптизерш ту яркую соблазнительницу, с которой недавно провел ночь.

– Ты так их строишь, что тут бы даже взвод корповских силовиков потел и трясся, – сказал он в защиту измученных девушек.

Хозяйка «Норы» рассмеялась.

– Так вот, значит, почему ты так осторожно подходишь?

– Нет, – Рекс покачал головой и объяснил: – Субординация. Невежливо подкатывать к начальству, когда оно устраивает разнос подчиненным.

– Это верно, – Мэрилин забавлялась ситуацией. – Велика вероятность попасть под раздачу.

– Ну да. Потому осторожность не лишняя.

Женщина лукаво спросила:

– Так, может, попросту не надо подкатывать?

Рекс ответил, глядя ей в глаза:

– Может, и не надо. Но лучше сделать и жалеть, чем жалеть, что не сделал.

Хозяйка «Норы» посмотрела на него задумчиво, после чего снова повернулась к радующимся незапланированной передышке девчонкам и опять хлопнула в ладоши:

– За работу!

Артистки пришли в движение, а их суровая надсмотрщица уже переключила внимание на собеседника.

– Идём, – сказала она с улыбкой. – Сделаем так, чтобы жалеть было не о чем.

* * *

На этот раз она привела его в другую комнату – тоже без окна, но гораздо более уютную: кровать с мягким изголовьем и тяжёлым пушистым покрывалом, небольшой кожаный диван, ковер на полу, круглый столик, огромное зеркало в половину стены, приглушенный свет, а в углу – ширма, через которую переброшено что-то невесомое, тонкое, кружевное…

– Там, в стене, есть бар, налей что-нибудь, – кивнула Мэрилин. – А я пока переоденусь.

Она с непринужденной элегантностью скинула пиджак, затем юбку и осталась только в тонкой комбинации и чулках.

– Нет, – удержал ее Рекс. – Не надо переодеваться…

Женщина удивленно вскинула брови.

– Ты в этом… очень красивая, – объяснил он, притягивая её к себе.

То кружевное, что висело на ширме, так и осталось висеть. Возможно, зря, выглядело соблазнительно. Но в короткой сорочке и чулках Мэрилин казалась совершенством, которое вряд ли что-то смогло бы дополнить или улучшить. К тому же вид у неё был домашний и обольстительный одновременно.

– Раздевайся уже, – она высвободилась.

– Ты, прямо, как врач, – сказал Рекс. – «Раздевайтесь, ложитесь на кушетку».

Хозяйка комнаты хихикнула:

– Хочешь поиграть в доктора?

– Нет, – улыбнулся в ответ гость, – совсем не хочу. Не люблю докторов. У них всякие непонятные штуки. К тому же, если врач говорит, что больно не будет, значит, готовься безмолвно орать.

– Сразу видно, что ты из белого сектора… – сказала Мэрилин, уходя со снятой одеждой за ширму. – В чёрных доктора честно предупреждают: будет больно, ори. А чтобы вопли работать не мешали, в рот суют тряпку или ремень. Ну и старую шутку повторяют, что хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается.

Она проплыла к бару, достала початую бутылку виски и пару стаканов.

– И всё-таки раздевайся, не стой столбом. Какой-то ты сегодня странный.

– Почему так решила? – удивился Рекс, снимая куртку и разоружаясь.

– Неплохо в людях разбираюсь. Издержки профессии.

– Понимаешь, – Рекс задумчиво потер лоб, – я сегодня очень обидел твою сестру.

Мэрилин замерла, а потом медленно повернулась к собеседнику:

– Вот как?

– Да. Не нарочно. По незнанию. Но это ведь не оправдывает…

– Верно, – голос женщины стал холоден. – А мне ты для чего это говоришь? Надеешься, выгорожу?

– Нет, – искренне удивился Рекс. – Просто стыдно – это раз. И не хочу так же вот случайно обидеть тебя – это два. Винс сказал, меня чудом не грохнули…

Мэрилин выразительно на него посмотрела и уточнила:

– То есть, ты сейчас все это говоришь, чтобы уж наверняка? Ну… без чуда?

Он рассмеялся:

– Нет.

– А выходит, что да. Мы остались наедине, и тут ты объявляешь, что смертельно оскорбил мою сестру, но она тебя по какой-то причине не убила. Вдруг я захочу это исправить? Не приходит в голову такая мысль?

– Не захочешь, – ответил собеседник. – Думаю, если за неё начнёт мстить кто-то другой – это её оскорбит куда сильнее, чем мои слова.

В ответ на эти объяснения хозяйка «Норы» хмыкнула, сделала глоток виски из стакана и сказала:

– Надо же, а ты начинаешь соображать. Тогда зачем эта исповедь?

Рекс подошел к ней и снова осторожно притянул к себе:

– Потому что чувствую себя идиотом, виноватым не только перед Су Мин, но и перед тобой. Стыдно, что спорол глупость. Ну и… ты ведь заметила, что что-то не так, а врать с каменной рожей я еще не очень умею.

Мэрилин протянула:

– Сильно жизнь в белом секторе расслабляет людей... Ладно уж, грешник, давай, кайся. Не вышло поиграть в доктора, поиграем в монахиню и прихожанина, – она подтолкнула собеседника к дивану и, когда Рекс сел, удобно устроилась у него на коленях. – Тебе, как я понимаю, надо выговориться? Вечер у нас длинный. А я всё же вызвалась к тебе психотерапией, поэтому, так и быть, послушаю.

– Нет, – Рекс мягко гладил ей спину, запустив руку под сорочку. – Опять скажешь, что такие долго не живут, что я какой-то неправильный… Тогда у меня обострятся комплексы – никакой психотерапии не хватит.

– Ты не неправильный, – спокойно ответила женщина. – Ты – наивный. Как все жители белых секторов, приближенные к благам цивилизации и корпоративным ништякам. Это вас и расслабляет. А надо держаться в тонусе. Потому что однажды ништяки кончаются. Они всегда кончаются, Рекс. А затем жизнь ставит тебя в коленно-локтевую позицию и начинает так яростно иметь, что умнеешь на глазах. Просто тебя она пока еще не драла во всю мощь. Но не переживай – всё впереди.

– То есть не избежать? – уточнил он.

– Даже не надейся. Пока ни у кого не получилось. И ты, уж извини, не станешь первым. В общем, если хочешь бесплатный совет – вали из белого сектора подальше.

Теплая мужская ладонь продолжала ласковые поглаживания.

– Так ведь я и в чёрном, судя по твоим словам, не жилец.

– В чёрном шансы выше, – мурлыкнула, зажмурившись, Мэрилин, – тут всё зависит только от тебя, к тому же корпы очень боятся сюда лезть. А по белым секторам рано или поздно проходятся кровавым катком.