Каждый за себя (СИ)

Рекс запустил под тонкую комбинацию вторую руку. Ему нравилось смотреть, как блаженствует женщина. Длиннющие ресницы Мэрилин лежали на щеках. Она сладко улыбалась, выгибаясь навстречу ласкам. Какая же красивая… И ведь совсем молоденькая. Сейчас, когда лицо расслабленное и счастливое, это особенно заметно. Сколько ей лет? И тут Рекс с удивлением понял, что хозяйка «Норы» ненамного старше его самого. Лет на пять. Максимум.

– Подожди, – Мэрилин открыла глаза, сдернула комбинацию и легла, устраивая голову на коленях мужчины. – Это чтобы тебе было удобнее, – пояснила она.

Рейдер рассмеялся.

– А вообще в чёрном секторе выжить гораздо проще, чем кажется, – тем временем продолжила свою мысль женщина. – Нужно лишь понять несколько основных принципов.

– Знать бы еще их, эти принципы, – ответил Рекс.

– Никому не верь, не лги там, где легко проверить, не выворачивай душу перед незнакомцами, не надейся на чудеса, не проси об одолжениях, храни спокойствие, не бойся смерти и всегда думай, что говоришь и кому . Вот и всё.

– Ну да, ерунда, – усмехнулся собеседник.

– Учись у своего старшего, – посоветовала Мэрилин. – Он всё это отлично умеет. Но помни, что слова «никому не верь» и в этом случае очень актуальны.

– Да, я понял.

Женщина открыла глаза и сказала спокойно:

– Разница между ним и тобой в том, что тебе можно верить, но… с тобой нельзя вести дела. А с Винсентом ровно наоборот. Он расчетливое и последовательное чудовище. Сможешь стать таким – сможешь стать одним из нас. А пока ты… – она поднялась, села ему верхом на колени и сказала с улыбкой: – Пока ты просто очаровательное недоразумение, которое очень хочется потискать. Поэтому хватит болтать.

Мягкие ладони скользнули Рексу под футболку.

* * *

Эледа, слегка наклонившись, замерла возле камина и рассматривала рыбок в аквариуме.

– Какая прелесть, – сказала она.

– Мисс Ховерс, не нужно так стоять, – произнес Джед. – Иначе ужин не состоится.

Девушка польщенно рассмеялась и подошла к столу.

– Рассказывай, – предложила она, когда хозяин дома помог ей сесть.

– Что именно?

– Насколько глубоко ты чувствуешь себя виноватым. Исходя из этого, я решу, стоит ли тебя прощать.

У нее на шее была кружевная бархотка с тонкими низками черных камней и удивительной огранки черной слезой, которая слегка покачивалась в ямочке между ключицами. Джед с трудом оторвал взгляд от украшения и сказал, наливая гостье вино:

– Мисс Ховерс, позвольте сделать комплимент вашему вкусу. Вы безупречны. И очень эффектны.

Эледа довольно улыбнулась.

– Говорят, одежда должна быть такой, чтобы мужчина боролся с двумя противоречивыми желаниями: желанием снять её с женщины и желанием этого не делать.

– Удивительно точно сказано, – согласился Джед, взяв, наконец, себя в руки.

Платье, действительно, было феерическое. Конечно, даже в подобном наряде другая женщина вряд ли настолько впечатлила бы агента Ленгли, но мисс Ховерс по счастливому совпадению точно воплощала предпочитаемый им типаж.

– Эледа, предлагаю выпить за тебя, – сказал Джед. От чистого сердца сказал! – Я очень рад, что именно тебя направили в этот богом забытый интернат и что именно меня прислали проверять тот твой запрос. Я по жизни везуч, но это дело, пожалуй, станет одним из самых успешных по числу приобретений.

Мисс Ховерс тонко улыбнулась:

– Приятно слышать. Рада, что ты так думаешь, и, надеюсь, наша совместная работа будет взаимовыгодной.

– В этом можешь не сомневаться, – заверил Ленгли, любуясь тем, как она розовеет от комплиментов.

– Ты сказал «одним из». А какими были успешные приобретения предыдущих дел? Тоже блондинками или брюнетками? – гостья приступила к ужину.

– Ни теми, ни другими. Остальные… приносили другие приобретения.

– Расскажи. И начинай уже есть еду ртом, а не меня глазами.

Он рассмеялся и взял вилку.

– О каком из дел тебе рассказать?

Эледа задумалась и, наконец, ответила:

– О самом запутанном! Я хочу почувствовать себя подружкой Джеймса Бонда, работающего на «Виндзор».

– Хорошо. Несколько лет назад я вскрыл канал, по которому в конкурирующую корпорацию сливались секретные технологии и стратегические материалы. Схема там была очень запутанная. Настоящий боевик – со слежкой, записывающими устройствами, могущественными покровителями и шпионами. Пока работал над этим делом, дважды пытались подкупить. Причем суммы предлагали действительно впечатляющие. Но и подкупатель, и тот, кого он покрывал, конечно, ничего не добились. Информация ушла на самый верх, обрушила целую сеть осведомителей, оборвав цепочку слива данных. Конкурирующая корпорация еще долго не могла прийти в себя от причиненного ущерба.

Эледа слушала с глубочайшим вниманием.

– А те, что покрывали осведомителей и работали на конкурентов? Их всех вычислили и ликвидировали?

– Увы, – развел руками собеседник. – Я ведь не настоящий Джеймс Бонд. Поэтому не знаю.

Девушка покачала головой:

– Это очень серьезное дело. Сколько ты над ним работал?

– Два года.

– Если честно, не представляю, как ты справился. Мне эта Айя Геллан всю душу уже вымотала. А ведь меньше недели прошло.

– Тут другой ритм, другие ставки. Всё другое. Но в целом ни одно дело не бывает похожим на предыдущее

– Мне пока не с чем сравнивать, – сказала гостья. – Это ведь мое второе расследование. А первое было – ерунда, статистическая тревога.

– И окончилось ничем, как и большинство статистики?

– Почти. Я вскрыла в рабочем секторе хищение и перепродажу за периметр успокойки. Там всё было просто: в питьевой воде для рабочего персонала понизилась концентрация вещества, ну и в итоге – драки, снижение дисциплины, уменьшение выхода продукции. Скукота, в общем… Джед, я не говорила, но с тобой очень интересно работать. И, знаешь, в какой-то степени это очень заводит.

Она улыбнулась, поднося к губам бокал.

Джед хмыкнул. Заводит. Ещё как заводит.

– Эледа, я не могу понять… – начал Ленгли, но осёкся.

– Что именно?

– Это платье…

Он замолчал, не зная, как правильно сформулировать вопрос.

– Ты очень наблюдателен, – похвалила девушка. – Это действительно платье.

Она встала. Джед поспешно сделал то же самое. Мисс Ховерс шагнула чуть в сторону и элегантно покрутилась.

– Тебе нравится?

– Не то слово… – хрипло сказал Ленгли, гадая про себя, какой изощренный мозг придумал подобный наряд.

Дело в том, что платье мисс Ховерс, скорее, оголяло, нежели одевало. Чёрная материя была совершенно прозрачна – даже струящийся широкий подол, даже облегающий лиф. Женщина в таком наряде казалась бы голой, если б не тонкая вязь вышивки, сделанная чёрным шелком и стразами. Вышивка расходилась затейливыми узорами, где-то почти прозрачными, где-то очень плотными. Поэтому сквозь ткань проглядывало, мелькая, тело: то бедро, то округлость груди… Но никаких подробностей. Однако очертания были видны. При этом оставалось совершенно неясным – под платьем проглядывает тело или всё-таки тончайшая бежевая ткань? Женщина в этом наряде обнажена или пристойно одета?