Каждый за себя (СИ)

Эледа задумчиво потерла подбородок и мягко заметила:

– Надеюсь, мистер Хейли, причина вовсе не в том, что вам попросту лень вникать в офисную работу и горбиться над чужими отчетами?

Агент Ховерс буравила Винса пронзительным взглядом. Однако ее телохранитель с елейными нотками в голосе ответил:

– Смею напомнить, что я приставлен к этому телу, – он кивнул своей подопечной, – не для того, чтобы оправдывать его надежды. А для того, чтобы его хранить. Поэтому занимаюсь тем, чем должен: храню. И помалкиваю, если дело не касается защиты.

Лицо Батча вытянулось, а агент Ленгли удивленно перевел взгляд с бесстрастного лица Винса на онемевшую Эледу, тонкие брови которой, как ни пыталась она сохранить невозмутимость, сами собой ползли вверх.

– Мисс Ховерс, думаю, на сегодня достаточно, – поспешно сказал Джед. – Пока прервемся. Вашим людям явно надо отдохнуть. Да и вам тоже. А мне – узнать, что удалось выяснить лаборантам. Встретимся здесь же, – он посмотрел на дорогие часы. – В пять тридцать.

Эледа поднялась, метнула на Винсента испепеляющий взгляд и вышла. Батч, растерянный и обескураженный, отправился следом. Винсент, впервые за все время сменивший равнодушие на усмешку, покинул кабинет последним.

* * *

Кто, когда и почему назвал Малыша Олли Малышом – было загадкой. Легенд на эту тему бродило много и всяких, от совершенно идиотских до вполне правдоподобных. И хотя сам Олли прозвище носил гордо, подступиться к нему с расспросами никто не осмеливался. Во-первых, потому что в глаза называть Олли Малышом могли только несколько человек в секторе. Во-вторых, потому что Малыш был фигурой достаточно одиозной не только благодаря своей, хм, фигуре, но и благодаря славе, которая вот уже полтора десятка лет тянулась за ним наподобие дымовой завесы.

В тридцать седьмом секторе Олли появился пятнадцать лет назад на видавшем виды военном пикапе, доверху набитом оружием. У кого он отжал такое богатство, никто не знал, а спрашивать не решились. Помимо оружия Олли привез с собой братьев в количестве пяти штук и страшнющую беременную бабу, всех – со стволами и настроенных далеко не миролюбиво.

Бригада быстро окопалась в наиболее целом угловом доме по второй радиальной, занесла долю уважения местному бонзе, после чего, порешав насущные вопросы, открыла оружейную лавку, в которой и воцарился Малыш.

Страшная баба, кстати, оказалась Малышовой женой, и тут же взялась рожать. За пятнадцать лет родила четверых. Чего Олли в ней нашел, хрен его знает, вроде был абсолютно не сентиментален, а поди ж ты.

Впрочем, на весь сектор Олли, конечно, славился не женой-страхолюдиной, а магазином, в котором продавалось то, чем можно было убивать, калечить, свежевать и уродовать людей с особым изощрением. За широтой ассортимента Малыш очень следил. И все новинки, равно как и кое-какие раритеты, у него всегда были. Видать, сильно в свое время Олли разочаровался в людях, если теперь с таким вниманием относился к средствам их уничтожения.

Когда хлопнула входная дверь, хозяин сидел за прилавком и лениво сортировал патроны.

– Хой! – сказал с порога Керро.

Малыш оторвался от явно наскучившего ему занятия и при виде посетителя поднялся, являя над прилавком большую часть себя.

Роста Олли был невеликого, где-то под метр восемьдесят, но здоровый, как трансформаторная будка. Почти квадратный. Что положить, что поставить. И ни грамма жира. Про свои габариты Малыш говорил скупо: «Ел в детстве мало, а как подрос – оторвался».

– А я, Керро, за тобой уже курьера посылать собирался, – пробасил хозяин магазина, убирая коробки с патронами под прилавок.

– Чего такого шлепнулось в наших краях, что ты вдруг обо мне вспомнил? – удивился посетитель.

– Заряженный блок НУРСов и бортовой миниган, – в голосе Олли звучала такая гордость, словно он сам приложил руку к случившемуся. – Поможешь с клиентами – треть тебе.

Рейдер хмыкнул:

– В мертвых, что ли, навернулся? Далеко? А что так мало сохранилось?

Малыш покачал головой и вздохнул:

– В двадцать девятом. Километров пятьдесят. Носом ткнулся. Курсовая скорострелка наглухо накрылась, а во второй борт ракета прилетела – так что там тоже ловить нечего. – Олли сел обратно на стул и добавил: – Не беспокойся, наводка от надежных людей.

Керро в ответ пожал плечами:

– Товар не особо актуальный. Кто-то в засаду влетел?

– Не, – отмахнулся собеседник, – корпы воздушный бой учудили. Хорошо хоть далеко от нормальных людей. Ладно… ты чего ко мне пришел-то? Новинок нет, а расстрелять все патроны ты точно не мог.

– Принес я тебе, Малыш, благую весть, – Керро скрестил руки на груди. – Ты когда-то мне говорил, что будешь должен. В общем, появилась возможность долг закрыть.

Олли заметно погрустнел:

– И чего потребуешь? В рейде поучаствовать? Литр крови и кило мяса? Че-то не верю я, что ты за бабками пришел.

– Бабки твои мне без надобности, – «утешил» его собеседник. – Шестьдесят кил любого твоего товара кролям по их выбору закроют долг.

– Лучше б литр крови и кило мяса, – мрачно ответил Малыш, после чего сказал со значением: – Очень много. Очень.

– Отрицаешь долг? – Керро посмотрел на Олли внезапно опустевшими глазами. В голосе не было ни угрозы, ни обещания, но взгляд, только что с живым интересом устремленный на собеседника, стал вдруг отсутствующим. Так смотрят на предмет, но не на живого человека.

– Признаю. Но шестьдесят кил... – хозяин магазина замялся.

– Ты или признаешь, или отрицаешь, – в тоне рейдера по-прежнему не слышалось угрозы, но теперь и голос словно выцвел, лишился последних эмоций. – Но не торгуешься, Олли. Не торгуешься.

– Присылай своих кролей, – махнул ручищей Малыш. – Признаю долг.

В глаза Керро вернулся интерес:

– Бесплатная подсказка. У них с тяжелым оружием напряг. Выстави пару пулеметов и граников с БК – мигом вес выберут. А у нас в секторе этот товар неходовой.

– Еще торговать меня поучи, – огрызнулся собеседник. – Сказал же, присылай своих кролей. Недёшево, Керро, твоя помощь обходится.

– Не дороже жизни, – пожал плечами рейдер и вышел.

* * *

Когда-то, когда «связисты» и иже с ними только-только обживали свою высотку, Керро все ломал голову – и не лень им каждый раз лезть наверх, являя чудеса акробатики, перебираясь со штыря на штырь и цепляясь за стены? Это ж сколько энергии иметь надо? Человеки-пауки, мля, сутулые.

Позже его успокоили: мол, ты че, мужик? Есть другие ходы, есть. Но ты по ним пройдешь или с ключом, или со взрывчаткой. Ключа у тебя, уж прости, нет и не будет, а на взрывчатку «связисты» обидятся.

Поэтому Керро радовался, что обычные его дела крайне редко требовали помощи цифроголовых, и заглядывать на их скалодром ему случалось от силы раз в полгода. А то недельку полазишь и вполне решишь, что обида «связистов» – не такая уж серьезная проблема. Пусть обижаются. Кто выживет.