Крис Вудинг - Истории «Кэтти Джей». Сборник

Фрей раскинулся на заднем сиденье открытой моторной повозки (или, точнее, кареты) и с наслаждением грелся на солнце. Здесь, на юге, весна выдалась жаркой. Лакей, сидевший впереди, судорожно вцепился в руль. Он был одет в отглаженную белую с кремовым ливрею и, судя по всему, боялся потеть, чтобы не испачкать и не измять костюм.

Фрей гладил костяшками пальцев кожаную обивку и глазел по сторонам. Угодья принадлежали Амалиции. А ведь имение являлось лишь частью ее гигантских владений. Он был в курсе, что семейство Тейдов богато, но даже представить не мог насколько.

Неплохо. Совсем неплохо.

«А как пройдет наше новое воссоединение?» — думал он с некоторым трепетом. Как-никак, Галлиан Тейд погиб при непосредственном участии Фрея. Но Амалиция сама радовалась, предвкушая, что ее отца повесят. Она ненавидела его за то, что он заточил ее в обитель пробужденцев. Кстати, в этом тоже была немалая доля вины Дариана — ведь именно он лишил ее невинности. Однако капитан «Кэтти Джей» не собирался брать на себя дополнительную ответственность за ханжество ее отца.

После смерти Галлиана его дочь возглавила династию Тейдов и унаследовала огромное состояние. «А может, девушка расстроенна. Что ни говори, а ее отца по твоей милости застрелил рыцарь из Центурии», — подумал Фрей. Оставалось надеяться, что настроение позволит ей посмотреть на недавние события со светлой стороны.

Карета остановилась у портала, перед которыми выстроились полдюжины лакеев. Высокие двустворчатые двери распахнулись, и на крыльцо вышла хозяйка.

У Дариана перехватило дух. Она оказалась гораздо красивее, чем он запомнил ее. Ей исполнилось двадцать три года, но выглядела она более зрелой и опытной. Не шаловливой заводной девчонкой, а элегантной молодой дамой. Длинные черные волосы открывали стройную шею. Одета она была в шелковую блузу, брюки, обтягивающие бедра и сапоги для верховой езды. На шее и запястьях сверкали серебряные ожерелья и браслеты.

— Дариан, — с широкой улыбкой произнесла она, спускаясь по лестнице. Фрей чуть не упал, спрыгивая на землю, однако смог устоять на ногах. О ней он ухитрился забыть, ее он бросил в скиту пробужденцев… Письма этой женщины он вообще не читал. Что с ним случилось?

Она протянула ему руку. Он пару секунд остолбенело смотрел на нее и, сообразив, поднес к губам и поцеловал.

— Прошу в дом, — сказала Амалиция.

Фрей последовал за ней. Он был растерян и обескуражен ее превращением. Вместо надменности в ней появилась уверенность. Взбалмошность стала властностью. Хотя времени прошло не очень много, Амалиция полностью подготовилась для своей новой роли.

Вестибюль, из которого уходила вверх изогнутая лестница с полированными каменными ступенями, оказался колоссальным. Тонкие стройные колонны заканчивались лепными арками. На хрупких пьедесталах (так бывает лишь в тех домах, где нет ни детей, ни собак) стояли бесценные вазы.

Возле дверей гостиной застыл очередной лакей. Он распахнул створку, и Амалиция ввела Фрея в просторный зал, облицованный панелями с позолотой. Камин был поистине королевским. Между диваном и несколькими канапе находился изящный стол. Когда хозяйка с гостем входили в помещение, молодой слуга как раз заканчивал наливать чай.

— Оставьте нас, — приказала Амалиция, хлопнув в ладоши. — Нам с Дарианом есть о чем поговорить. — Юноша мгновенно вылетел вон, благообразный лакей попятился и плотно затворил за собой дверь. Фрей перехватил его взгляд. Здоровяк в ливрее почему-то сочувственно подмигнул ему.

Капитану «Кэтти Джей» не понравился такой тайный жест. У него возникло дурное предчувствие. Он обернулся — Амалиция приближалась к нему с явно нехорошими намерениями. Ее благосклонная аристократическая улыбка сменилась устрашающей гримасой.

— Подожди ми… — начал Дариан, но получил сокрушительный удар носком сапога в челюсть и повалился на ближайшее канапе.

Еще не успели погаснуть искры у него перед глазами, как Амалиция схватила его за ворот и вздернула на ноги. Куда делась та очаровательная утонченная дама? Не могла ведь она превратиться в бешеную гарпию, которая занесла сжатый кулак и метко ударила его в лоб?

— Где… ты… был? — визжала она, подкрепляя каждый удар мощным ударом по его лицу. — Где… ты… был?

— Позволь мне объяснить, — пробормотал он. Похоже, что пара зубов уже шаталась.

— Нет! Ты всегда так! Болтаешь, я успокаиваюсь, прощаю тебя, а потом ты снова бросаешь меня! Ты лжец, Дариан. Проклятый лжец!

— Нет! — соврал он.

Она уставилась на него, приоткрыв рот, и вдруг пнула между ног.

— Не надейся увильнуть!

Фрей почти не слышал ее слов. Они пробивались сквозь туман мучительной боли. Внизу живота у него образовалась странная пустота, серый сгусток страдания, словно кишки приступили к поминкам его репродуктивной системы.

— Почему ты пропадал неизвестно где, когда я избавилась от этой треклятой обители? — гневно спросила она. — Где отсиживался мой лихой любовник-пират, пока я, сбиваясь с ног, искала его? Ну-ка, отвечай!

Он хотел возразить ей, но выдавил из себя лишь слабый писк, который расслышала бы разве что летучая мышь.

— Ни единой весточки! За целый год! — вопила Амалиция. — И не надейся, что я поверю, будто ты не получал моих писем! Я рассылала их повсюду!

Фрей поднял руку и сглотнул вставший в горле тяжелый ком, вероятно, это были (или все же не были) его собственные тестикулы.

— Я думал… — прохрипел он.

— Что? Я-то не забыла о твоем обещании! Ты клялся, что женишься на мне!

Вообще-то подобных клятв Фрей вовсе не давал, но понимал — в сложившейся ситуации об этом лучше умолчать.

— Я решил… что ты отказалась от меня.

— Повтори!

Дариан перевел дыхание. Боль в паху слегка утихла, и теперь он смог составить целую фразу:

— Я думал, что недостаточно хорош для тебя.

— О, какая чушь! — фыркнула Амалиция. — Нашел себе оправдание!

— Посмотри вокруг! — сказал Фрей. — Ты — леди. Владеешь настоящей империей. Конечно, ты любила меня, пока был жив твой отец. Кстати, ты разозлила его романчиком с безродным вольным пилотом. Но правила игры переменились. Мы мечтали сбежать, но теперь бежать не от кого. Разве я тебе нужен?

Амалиция уставилась на него, будто не верила собственным ушам.

— Мне такое и в голову не приходило!

Ее нападение дало слабину, и Фрей продолжил контратаку:

— А что будет дальше? Светские балы, званые обеды, постоянное общение с богатыми и могущественными людьми. И я начну раздражать тебя. Я надоем тебе, и ты найдешь себе другого, того, кто умеет есть суп, не чавкая.

— Дариан, опомнись! — возмутилась она, но протест прозвучал неубедительно. Она томилась по любви, старательно разжигала в себе гнев, и остальное просто ускользнуло от нее.