Иван Константинов - Ястреб в огне

Цвета жизни вокруг переплетались с цветами смерти - меркнущие огни, разбросанные по камням, перемешанные с тусклыми светлячкам, остающимися от мертвых. Цвета боли, страха и отчаяния, десятков и сотен людей, еще не умерших, но уже близких к этому. И яркие оттенки страха, жадности, сомнения - какие-то люди, обыскивающие еще не остывшие тела, прячущиеся при малейшем признаке опасности, словно падальщики, разбегающиеся при виде приближающегося кара.

Северный холм, отлично видимый с площади, выглядел страшно - как гора из дыма с плоской шапкой магистрата, торчащей между черными туманными столбами, изгибающимися на запад. Там горели дома, много, по всему восточному склону, отмечая места падения ракет, и путь рейдеров к площади на вершине.

Несколько раз впереди или сбоку со звоном сталкивалось железо, слышались крики - рейдеры продолжали драться между собой, даже убегая, или сцеплялись с людьми, обирающими трупы. Арго обходил такие места, осторожно, но особо не прячась. Завидев его фигуру, бредущую с огромным мечом на плече, большинство встречных предпочитало укрыться за ближайшим завалом, или просто убежать, растворившись в пыльной завесе над площадью. Мириам провожала их дулом игольника, но стрелять не было никакого смысла. И они шли дальше - между воронок от взрывов гранат и ракет, по следу из разрубленных тел, оставленному Арго. К первой баррикаде, остатки которой все еще поднимались у центральной улицы, почти погребенные под телами рейдеров, которые так и не сумели ее преодолеть.

Мириам совсем не помнила эту улицу - кажется, они с Би поднимались в Верхний город иначе, по улочке слева, перегороженной завалом в самом начале штурма. Баррикаду пришлось обойти через разлом в стене дома, нависающего над ней черным, будто опаленным, углом. Сквозь комнату с парой низких кроватей, зияющую черным дверным проемом в глубь здания. Кровати и пол покрывали мелкие брызги крови, у выхода из разлома громоздились тела - рейдерам этот обходной путь достался очень дорого. Дальше, за ним, начиналась мостовая, сплошь усеянная телами - именно сюда стреляли Мириам, Анита, и расположившиеся рядом с ними гвардейцы.

Трупы лежали на улице плотно, словно листья под осенними яблонями. Арго шел вдоль правой стены - там было посвободнее. Широкие балки, выступающие оттуда не менее, чем на метр, служили укрытием для стрелков рейдеров. Некоторые из них, попавшие в прицел Мириам, там и остались - рядом с телами горожан, не добежавших до баррикад в самом начале штурма. Их легко было опознать по светлой одежде - грязно серые пятна среди черных и коричневых плащей, мужчины, женщины, дети, узлы и тюки с вещами, лежащие рядом, в пыли. Чем ниже спускалась улица, тем больше их становилось. А узкую горловину, глядящую на Праздничную площадь, перегораживала целая гора тел - словно небольшое отражение баррикад, сложенных наверху. Видимо, здесь был затор, толпа бегущих толкалась в узком пространстве, а рейдеры напирали сзади, стреляя из игольников и ружей. Кровь, почти незаметная на черном, была слишком хорошо видна на светлой ткани - на серо-коричневых кучах, бесформенных, точно белье, выложенное для стирки. Чье-то бледное лицо, присыпанное пылью, пальцы, сжимающие лямку рюкзака, черный клинышек бородки, глаз, зеленоватый и мутный - все новые и новые детали впивались в память, не позволяя отвернуться. Мириам слышала, как матерится позади кто-то из Молотов, тяжело дышат гвардейцы, идущие рядом, эхо далеких шагов на соседних улицах, крики позади, треск статики в переговорнике, почти не пропускающий слов.

Но на площади, среди тел и прилавков, опрокинутых бегущей толпой, было тихо.

Арго, идущий впереди, взглянул в ее сторону. Она увидела гримасу, искажающую его лицо - то ли отвращение, то ли злость.

- Думал, смогу гордиться. - Сказал он тихо. - Хоть что-то сделаю. А ты посмотри на это... И тошно уже рубить ублюдков, потому что они убегают.

- Ты сделал. - Ответила Мириам. - Я видела, как ты дрался.

- Лучше бы не видела. - Арго наклонил голову, и ускорил шаг, так что Мириам пришлось почти бежать вслед за ним.

Перед зданиями, над крышами которых поднималась решетчатая башня, было удивительно чисто - ни тел, ни обломков прилавков. Словно этот уголок площади миновали и рейдеры, и те, кто от них спасался. Вывеска над «Горькой ягодкой» висела нетронутой, и Арго, взглянув вверх, на металлическую конструкцию, обернулся к гвардейцам.

- Как к ней пройти?

Темнокожий гвардеец кивнул, и пошел вперед - к двери, едва заметной на красной кирпичной стене, у входа в хорошо знакомый Мириам переулок.

Дверь была не заперта.

Чувствуя боль, разливающуюся в воздухе, словно горький дым от костра, Мириам обогнала Арго и побежала вперед - по коридору, ведущему к деревянной лестнице, круто поднимающейся наверх, изгибающейся под острым углом.

- Держать вход. - Сказал Арго позади. А она кинулась вверх, перескакивая через две ступеньки, по лестнице, через пустые комнаты, заполненные металлическими шкафами. И снова по лестнице, в комнату, где у двери, выводящей в колодец с железными скобами, вбитыми в стену одна над другой, лежал Сломанная Маска.

И кто-то придерживал его голову, пытаясь влить в рот воду из металлической фляжки.

Жуткая маска повернулась, блеснули и снова погасли асимметричные линзы.

- Пей! - Сказала Би своим обычным голосом. - Пей, чтоб тебя...

Сломанная Маска улыбнулся. Пластины на его лице пришли в движение, так, что скопившаяся между ними кровь заструилась вниз, тоненькими ручейками, по шее и подбородку, собирая одинокие алые капли, выступившие на коже.

- Почему ты не сказала? - Не очень внятно спросил он. Кровь текла у него из носа, рта и уголков глаз, рукава серого плаща намокали красным.

- Что? - Би отняла фляжку от его губ, все еще стоя рядом на коленях, и придерживая за плечи.

- Как это... мерзко. - Он поднял перед собой окровавленную ладонь, рассматривая ее. - Все они... Чувствовать их, быть ими, убивать... как они. Ты же была там...

- Я уже давно не знаю, что мерзко, а что нет. - Она приподняла его голову, и Мириам увидела кровь на ее доспехах. Не красные пластины барона, которых больше не было, а блестящие влажные разводы, лишь слегка отсвечивающие алым в ярком солнечном луче, падающем из колодца.

- Неправда, я же вижу. - Сломанная Маска больше не улыбался. - Я видел и тебя.

- Заткнись.

- Я не хотел... правда. Просто не получилось отвернуться. Как у тебя, тоже не получается... отворачиваться.

- Еще как получается. - Би наклонила голову. Маска лопнула, раскрываясь, и Мириам шагнула вперед, разглядывая ее бледное лицо, и спутанные волосы, ставшие в несколько раз короче.

- Твои... косички? - Прошептала Мириам.

- Сгорели. - Ответила Би. - Вместе с кордом. Пришлось отрезать.