Ма. Лернер - Дороги в неизвестность (сборник)

Почти у самого борта лег снаряд, баржу изрядно качнуло, и фонтан воды обрушился на палубу.

– Самолет! – заорал Пинающий Медведь. Очень неудачно получилось. Беспилотник как раз с рассветом сел на палубу, и что там появилось со стороны Славянска, непонятно. Разрыв был серьезный.

Через несколько минут самолет стартовал и пошел вдоль реки, стараясь держаться на фоне деревьев. На реке встала еще одна стена воды. Каждые две-три минуты падал очередной снаряд, и суда поспешно пытались выйти из-под обстрела. Они мешали друг другу и без всякого порядка стремились смыться побыстрее, забыв о собственных людях, высаженных на берег. Две баржи с изрядным треском столкнулись, но скорость была низкая и особых повреждений друг другу не нанесли. Не то пятый, не то шестой снаряд угодил в несчастный пароходик, медленно шевелящий своими колесами. Он пробил палубу и взорвался в трюме. Судно буквально вывернуло наизнанку, и в считанные минуты на поверхности воды плавали одни обломки.

– Здесь есть артиллерийский наводчик, – разглядывая берег, сказал Пинающий Медведь. – Слишком они точно стреляют.

Он быстро заговорил в «Телефон», отдавая указания. Вторая баржа запустила своего летающего разведчика, который пошел в сторону холмов. Пинающий Медведь дождался, пока десант рысью понесся вдоль берега, уходя от выбросившейся на берег баржи, и махнул наводчику «ЗУшки».

– Так не доставайся же ты никому, – весело сказал тот, демонстрируя знание классики, и открыл беглый огонь по барже на берегу. Бронебойно- зажигательные снаряды начали дырявить борта и подставленное днище. Результата видно не было.

– Еще, – сквозь зубы сказал Пинающий Медведь.

В этот момент обе баржи Клана одновременно открыли бешеный огонь по деревьям на склоне. «Телефон» возбужденно затрещал от довольных криков. Беспилотник обнаружил наводчика. Забухали минометы с палуб. С короткой задержкой их поддержали все суда, еще не успевшие далеко отойти. По несчастному леску палили из всего, что имелось на бортах. Натерпевшиеся страха моряки стремились оторваться на доступном противнике. Других подходящих все равно не было. Первый самолет-разведчик ушел уже за несколько километров, но никого не обнаружил, а большие снаряды с завидной регулярностью продолжали падать. Несколько судов уже получили повреждения, были и убитые с ранеными.

– Готов, – сказал Пинающий Медведь остальным, прислушиваясь к докладам, – завалили. Там, – показывая на берег, где вместо деревьев теперь дымились обугленные стволы, – шансов уцелеть минимум. Самолет больше не видит живых.

А в «Телефон» приказал:

– Пусть пройдет еще раз и посмотрит внимательно…

– Есть, – радостно закричал стрелок, прекращая пальбу и показывая на берег. Баржа, наконец, нехотя задымилась и стали видны небольшие языки пламени.

– Вот и хорошо, – с облегчением сказал Пинающий Медведь и посмотрел на реку, где упал очередной снаряд. – Уходим. Даже случайное попадание нам ни к чему.

Снаряды продолжали прилетать регулярно, но теперь уже скорее по площадям, отталкиваясь от старых координат.

– «Тула»? – вопросительно сказал он в «Телефон».

– Сейчас, – бодро ответили оттуда. Оставшись последней в строю, «Тула» начала вываливать за борт мины. Очередная самоделка. Как ни старались Кулак и Зверь, найти морского минера не удалось. Зато люди по фильмам прекрасно помнили круглые мины с рожками, поставленные на цепи на дно. Вот и соорудили зимой нечто в этом роде в мастерских. Якорь делали из большого камня, металл жалко, и теперь все это сооружение должно было съезжать по специальному желобу за борт. Груз тянет вниз и становится на дно, цепь держит мину. Техника на грани фантастики. Хорошо еще взрыватель нормальный поставили, а не как в Первую мировую, когда использовали пружину на сахаре. Сахар в воде растворяется, пружина взводится. Плавая по воде, всегда можно ожидать попадания брызг, как не прячь мины, и при установке имеешь замечательный шанс сам себя взорвать.

Сейчас ставили мины не столько в надежде на подрыв, сколько рассчитывая запугать противника. Перегородить всерьез реку аж двадцатью штуками никто не рассчитывал. Но задержать – вполне. Речники зря рисковать не будут.

Капитаны кораблей молча расходились, пряча глаза. Говорить было особо не о чем, все уже сказано. Одно дело лихой налет и совсем другое серьезная драка с непредсказуемым результатом. Потери выйдут большие, а навару чуть. Рисковать судном и людьми никто не хотел.

На палубу, пропустив очередного морского волка в драной тельняшке, поднялся Кулак и, оглядевшись, двинулся к оставшимся. Волк, тенью следующий за ним постоянно, остался у трапа на пристани.

Из всех оставшихся только Пинающий Медведь смотрелся франтом, несмотря на не соответствующую моряку одежду. Камуфляж на нем был чистенький, выглаженный и подогнанный по фигуре. На плече красовался погон с четырьмя маленькими звездочками. Как Зверь очень логично сказал, вручая капитанские погоны: «Генерала сильно жирно будет, надо же тебе куда-то расти».

Для собственного удобства Алексей ввел привычные по старой земной жизни звания и отличия. В Клане больше не было десятников, сотников и других выборных командиров. Теперь имелись ефрейторы, сержанты и прочие лейтенанты согласно стандартной российской системе. Больше не надо было выяснять иерархию незнакомых, она у каждого на плече, согласно квалификации, знаниям, опыту и навыкам. На рукаве еще имелась эмблема рода войск.

Пока в Клане высшим званием было «капитан», но, посылая Пинающего Медведя на помощь к Кулаку, Зверь предварительно обговорил условия. Военными делами занимался оборотень, и в его полномочия после принятия решения Борис вмешиваться не имел права. Люди в Форте при необходимости тоже обязаны выполнять приказы Пинающего Медведя по военной части. А вот поставить задачу – это прямая обязанность Бориса.

Все дело было в том, что требовалось соблюдать баланс интересов, а в этом Кулак, проживая в Зоне, понимал гораздо больше. Слишком ослабить речников – означало повысить значимость заводских и тем самым получить рано или поздно второе столкновение в борьбе за власть, в котором речники непременно постараются доставить максимум неприятностей. Гораздо лучше иметь несколько центров силы и лавировать между ними. Были еще и Новая Варшава, накачивающая мускулы, и французы. Это сложнее, но выгоднее. Можно со временем превратиться в один из таких центров, с которым придется считаться.

Борис хлопнул по плечу своего старшего сына Петра и присел прямо на доски. Парень был совершенно не похож на свою сестру Дашу. Ростом не ниже оборотней, атлетически сложенный брюнет, с широким лицом, вымазанным зеленкой и йодом, и настороженными глазами. Он ходил на «Туле» капитаном. Кроме того, официально являлся заместителем отца. Зеленка была не для подражания Рембо. Просто при обстреле его судну не повезло. Осколками убило лоцмана и одного из матросов. Было еще несколько раненых, а ему самому потом долго вынимали пинцетом из кожи мелкие кусочки стекла от разлетевшегося окна.