Валерий Старский - S-T-I-K-S. Змей

— Да я и сам мелко трясусь каждый раз, когда сюда спускаюсь, боюсь когда-нибудь окончательно здесь мумифицироваться. Представляешь, три ошибки и все, в подобном случае нас из этого склепа даже горноспасатели, с лучшим горнопроходческим комплексом, никогда не достанут.

— Батя, ты уж, пожалуйста, код там свой не перепутай, а то я от любопытства быстрей кончусь, чем от удушья, да и Юнгу жалко.

Батя тряхнул слегка клеткой в левой руке:

— Юнга, это конечно да, ей, бедняге, еще столько всего сделать нужно, ты уж там получше пригляди за девочкой.

Капитан первого ранга набрал код и отошел, что-то громко щелкнуло, наверно запорный механизм, крышка дернулась и медленно, буквально по сантиметрам стала открываться, шипя, как змея рассерженная, видимо не любила всяких там пускать в свою сокровищницу.

— Заметь, Войнов, здесь не развернуться, узковато да? Архитектор, да и строители, те, что строили, не зря хлеб Оборонки жрут. Все продумали, черти головастые. Воздуха тут мало, почти нет, через час спичка тухнет. А если взрывом эту махину брать — укрыться негде, и сколько тонн пластида потребуется, думаю, даже создатель этой бронированной твердыни не знает. Только представь, вход двухметровой толщины, стальная плита, по самое не могу утопленная в крепчайший железобетон, а сам внутренний кокон, по моей инфе, толщиной более двадцати метров, того же железобетона. Правда, жесть? Сам каждый раз сглатываю, когда задумаюсь об этом.

— Согласен, это уже точно на уровне наших дедов, есть чем гордиться. Слышь, Батя, я тут тебе идею с подработкой подкидываю, забирай сюда золотой запас страны под охрану, здесь, пожалуй, безопаснее будет, чем в Гохране.

Батя ухмыльнулся:

— Идея неплоха. Только тут и так с ценностями по самое горло. Даже если представить, сколько может стоить эта вся прорывная хрень, что здесь размещена, затылок чесаться начинает. Ладно, двинули!

Сначала прошел Батин, потом коляска, а следом сам оружейник питоном вполз:

— Ни хренасе, — вырвалось из уст Оружейника, и было от чего. Они оказались на деревянной полукруглой платформе, собранной из массивного лиственного бруса, а вокруг огромная рукотворная пещера. По периметру, как лепестки ромашки, располагались подсобные помещения мастерских, а стеблем выступала штольня, обряженная в железобетонные кольца, вполне себе метрополитеновского размера, окончание терялось где-то в темноте, освещение платформы было не достаточное, чтобы увидеть ее окончание. У самой платформы, на рельсах, стояла пристрельная радиоуправляемая тележка (дрезина) с разнообразными ростовыми и не только мишенями.

— Давай, Миха, включи освещение стрелковой галереи! — и полковник протянул пульт, пояснив: — большая зеленая.

Оружейник нажал, от вида убегающих вспышек света аж дыхание сперло.

— Ух, двести, — едва ли не выкрикнул Оружейник.

— Ни глаз у тебя Миха, а форменный лазерный дальномер, все верно — двести метров. Надеюсь, хватит.

Батин с удовольствием наблюдал за сияющим лицом боевого товарища. Оружейник, похоже, говорить не мог, но жестом у горла показал, что очень хватит, даже с избытком.

— Пристрелочная тележка управляется вот этим, — и полковник слегка нажал небольшой джойстик на пульте и не маленькая дрезина, почти бесшумно, тихо засвистев электрическим приводом, со скоростью болида ринулась к дальней отметке. На большом табло над (штольней) замигали цифры, отсчитывающие расстояние удаления. — Тут же на пульте можно заранее задать удаление. — И полковник показал как.

Оружейник повторился:

— Охренеть. Ну, погнали дальше смотреть твою вотчину.

Здесь оказалось и в правду больше, чем, на что он рассчитывал, о чем мечтал. Станочная, с его любимыми Торносами [3] Высокоточные Швейцарские станки. , слесарная, кузня, закалочная, материальная, где казалось, находилось все от акульей кожи и железного дерева, до булата в слитках.

А Полковник продолжал и продолжал экскурсию по современной пещере Али-бабы. Остановившись у одной явно бронированной двери со знаком «Осторожно радиация», указал:

— Заметь, у комплекса автономка полная, и не только энергия, вода, канализация — все продумано, как на последних подлодках. Причем яйцеголовые от Атома, здесь поставили свой какой-то последний агрегат, и раз в год будут наведываться к тебе с инспекцией. Хотя все данные они и так снимают. Так что, за этой дверью вотчина не наша, сюда даже не суйся. Ну, вот и жилой бокс. Тут все, как обещал, даже тренажерный зал с небольшим бассейном есть, и зал процедурный. Процедурный — это скорей медицинский бокс, с лампами там всякими, подземелье все-таки это тебе придется посещать ежедневно. До начала эксперимента, каждый день к тебе будут спускать два уборщика и врач. Не обессудь — устав. Знаю, ты с людьми не очень сходишься, поэтому потерпи и выявляй, чего здесь еще не хватает. Не против?

Оружейник понимая согласился, кивнув.

— Согласен значится с работой?

— На все сто Батя, и спасибо тебе, не подведу.

— Ну и ладушки. Тогда двинули в Оружейку. Думаю, я тебя еще удивлю.

— Куда уж больше, я и так как пацан десятилетний впервые попавший в Центральный Детский Мир на Лубянке.

— Пожелания, просьбы есть?

— Есть командир.

— Давай!

— Как я понимаю, у нас на поверхности есть пошивочный цех по спецуре?

— Да, шьем. Даже мешки под песок для стрелков, подсумки, разгрузки, горки. Ассортимент большой. Тебе что-то нужно?

— Да нужно пару-тройку комбезов из перфорированной парусины. Пусть девчата сошьют на меня, и еще хороший скотч, все. Мокасины и усилители я и сам сошью. Батя, как ты посмотришь, если я буду передвигаться по-пластунски? Знаешь, как осточертела коляска, если честно, я ее боюсь даже больше Деда Мороза в детстве.

— Ты боялся Деда Мороза? — Капитан первого ранга улыбнулся.

— Здесь нет ничего необычного, Батя, просто логика. Посуди сам. Огромный дед, в руках дубина с навершием, за плечами мешок. Живёт где-то в глубоком лесу, носит парик и бороду с усами из свалявшейся ваты. Видимо, не хочет, чтоб его истинное лицо видели. Никто не знает, где именно этот гражданин живёт, и есть ли у него паспорт. А добрые люди не ведут подобный образ жизни. Остановить его не может ни милиция, ни полиция, и даже ПВО ничего с ним сделать не может. Приходит, когда хочет, обычно ночью, странно же. Дарит сомнительные, ненужные подарки и оставляет записки, бросающие в дрожь, типа: «Слушайся маму и папу, я слежу за тобой всегда и везде». Жуть получается, и в туалете после этого не расслабишься, кто же любит, когда за ним подглядывают?!

Батин весь этот монолог ржал как умалишённый, утирая слезы:

— Понял, тебя Оружейник, на елку не приглашаем. А на счет передвижений, делай как тебе удобней и запомни: — здесь, — и полковник развел руки, — место твоей ответственности, ты здесь царь, бог и охрана в одном лице, если конечно не считать Юнгу, без твоего ведома, сюда только со свинцом в голове могут войти, даже я. Берешь объект под охрану.