Кристоф Водич - Бухта Надежды

Начальник кивнул. Отряд подхватил вещи и потянулся вслед за Грубером и Джосефом. Дью остался со своим братом, помогая ему и другим раненым повстанцам добраться до медпункта.

— Увидимся, — Начальник махнул рукой Хэнку и Лиз, которые крутились возле своих товарищей.

Сооружение, скрытое под тоннами земли и бетона, походило одновременно и на военный центр управления, и на частный исследовательский комплекс. Но все же больше на научный объект, пригодный к длительному проживанию персонала.

В коридорах и комнатах базы чувствовался размах, с которым подходили к строительству прежние хозяева. Комфорт будущих обитателей комплекса явно стоял не на самом последнем месте при проектировании сооружения и принятии решений о финансировании. Но вместе с тем всё было весьма продумано, технологично и создавало впечатление надежности. Комфорт комфортом, но эффективное выполнение комплексом своего предназначения превыше всего.

— Это место было почти готово с точки зрения коммуникаций и систем жизнедеятельности, — по ходу дела рассказывал Грубер. — Вентиляция и фильтрационные установки, дизель-генераторы, санузлы, насосные станции, вода из подземных источников, комнаты отдыха. Научное крыло подготовлено к установке специального оборудования и началу работы, но, судя по всему, в последний момент проект заморозили, а объект законсервировали. И мне кажется — почему не объясню, но есть такое ощущение — что то, что мы видим — лишь часть нечто большего, к чему мы не имеем ни доступа, ни способности обнаружить признаки существования.

— И есть представления о том, что это за объект?

— Не более того, что вам уже рассказали по дороге. Но сдается мне, чудные дела творились нашими же руками задолго до Семичасовой войны.

— Да, мы все наслышаны о разных версиях, — пространно ответил Начальник.

Среди Сопротивления давно ходили слухи о том, что человечество не было таким уж непричастным ко всему происходящему, включая пресловутые портальные штормы, с которых началось вторжение. Но подтвердить или опровергнуть эти слухи пока никто не мог. Или не хотел.

— Что интересно, — продолжал Грубер, — в здешних хранилищах мы нашли внушительные запасы топлива, медикаментов и долгохранящейся провизии. На вкус та еще хрень, но в сложившейся ситуации — сами понимаете. А местный реактор только чего стоит… — Повстанец многозначительно указал на плафон, освещающий чистый коридор.

— Хотите сказать, что это место просто ждало своего часа?

Дрейк утвердительно кивнул.

— Вот и дождалось, — с хмурой ухмылкой произнес Лоренцо.

— По правде говоря, нам повезло не только с базой, но и с людьми, способными поддерживать ее жизнедеятельность. Иначе простой кучке людей с автоматами здесь долго не продержаться.

И в этих словах действительно была правда. Механики, инженеры и врачи были на вес золота. Дороже золота или любого другого драгоценного металла, потому что спустя двадцать лет после катастрофы оно уже никому не нужно как средство обмена, обогащения или подчеркивания статуса. В ходу нынче совсем другие ценности.

База жила своей жизнью. Навстречу попадались другие повстанцы: кто в боевой экипировке, кто в замазанной рабочей одежде, а кто и в белом халате научного сотрудника. Встречались и вортигонты, бредущие куда-то по своим делам. Это была не «нора», а скорее улей, где каждый самоотверженно выполнял свою задачу во благо не только своего убежища, но и всего вида.

Все вооружены, независимо от рода деятельности и текущих обязанностей. Даже у проследовавших мимо отряда пожилого худосочного мужчины и молодой хрупкой на вид девушки, которые несли какие-то замысловатые приборы, на поясах висели пистолеты и по паре подсумков с запасными магазинами. Все готовы к тому, что улей мог быть потревожен в любую минуту.

На плече самого Грубера висел автомат Калашникова с пристегнутым подствольным гранатометом. Модификация под патрон 5.56х45. На специальных планках покоились коллиматорный прицел и тактический фонарь. Этот автомат был нечастым гостем в рядах Сопротивления, действующих в этом регионе, и Нолан знал о нем лишь по рассказам. Но судя по взглядам Сергея и Начальника, они бы не прочь такой заиметь.

— Откуда добро? — спросил Начальник, показывая на оружие Дрейка.

— Это? — усмехнулся Грубер. — Нашли несколько на складах. Совсем новенькие, в консервационной смазке. Болгарская сборка.

— Повезло.

— Ага, хорошая машинка.

Череда поворотов, дверей и лестниц, табличек и указателей, встречных и попутных лиц в итоге привела отряд в небольшой кабинет, заставленный вдоль стен шкафами и стеллажами. На местами продавленных полках громоздились многочисленные книги, туго свернутые рулоны, разнокалиберные подписанные ящички и пеналы и много чего другого. На одной из верхних полок лежала акустическая гитара, заметно выбивающаяся из общей картины.

В дальней части комнаты стоял широкий стол с ярко светящейся настольной лампой. На столе и на стене за ним расположилось сразу несколько карт, разрисованных отметками. В глаза бросилось множество мелких исписанных листиков, прикрепленных к картам разноцветными кнопками. При виде на них Нолан вспомнил Хайнца и его «Сердце дровосека». Как там полковник сейчас?

Рядом с картами на стене висел плазменный дисплей с широкой диагональю, сейчас выключенный. Вот такого в «Сердце дровосека» точно не было, хотя вряд ли и здесь эта техника часто использовалась.

Сбоку стоял высокий металлический оружейный шкаф. Одна из дверок была приоткрыта. Сквозь щель Нолан заметил очертания Franchi SPAS-12 — дробовика, стоявшего на вооружении Альянса и периодически попадавшего в качестве трофея в руки Сопротивления. Угловатый приклад был сложен, а в сайд-седдле виднелись красные цилиндрики патронов двенадцатого калибра.

Над шкафом — часы с хромированной металлической рамкой, выполненные в хай-тек стиле. Секундная стрелка с едва заметным клацаньем двигалась над темной поверхностью циферблата, окаймленного строгой хромированной рамкой. Еще в нескольких местах на глаза попались несколько незамысловатых фотографий, изображавших преимущественно морские и горные пейзажи. Особняком выступал слегка надорванный по краям плакат-календарь с рекламой одной из известных авиакомпаний минувших дней. Даты на календаре не совпадали с текущими, но изображенные на глянце стройные стюардессы с белозубыми улыбками и в строгих фирменных костюмах с яркими платками вокруг тонких шей явно импонировали хозяину кабинета.

Собственно, самим хозяином выступал наголо бритый широкоплечий мужчина с черной бородкой и исполосованным мелкими шрамами лицом. Одет он был в темные тактические брюки и черный свитер, застегнутый под горло, сквозь который угадывалась внушительная мускулатура.