Андрей Шевченко - Александр Морозов. Дилогия

Но как теперь Мадрату жить дальше? Ведь о его победе над Морозовым раструбили по всем обитаемым галактикам! Он же станет посмешищем для всех офицеров вплоть до сопливых лейтенантов! А уж про журналюг и говорить нечего — вот кто получит прекрасный материал для репортажа!

Мадрат усилием воли прекратил паниковать о будущем и сосредоточился на настоящем, решив, что если через пятнадцать минут не будет известий о Тракате, то пусть флот Конфедерации пеняет на себя — сиссиане не прощают ничего! Даже ошибок собственного командующего!

Но и сам адмирал тоже хорош — нашёл, кому поверить! Если даже рейдеры и не врали, вдруг ужасающая гравитация повредила разум экипажа «Белой звезды»? И они решили обезглавить сиссиан, убрав талантливого военачальника? Нет, ведь и Аскольд там! Хотя это ни о чем не говорит — может быть, они воюют как против сиссиан, так и против Конфедерации. Конфедераты ведь тоже доставляют рейдерам немало неприятностей.

Вдруг Мадрата прошиб холодный пот — мысль, пришедшая в голову, потрясла его. Что, если всё рассказанное Морозовым правда, но с небольшим исключением: все рейдеры на «Белой звезде» стали рронами? Тогда они уже превратили в рронов командующих, которые, вернувшись к своим флотилиям, заразят подчинённых…

Мадрат даже щёлкнул зубами от волнения. Он пошёл на риск и вызвал заместителя Аскольда — полковника Коршуна. Тому от рассказанного тоже стало не по себе. После недолгого совещания было объявлено временное перемирие до выяснения всех обстоятельств. О дальнейших действиях противники договорились буквально в течение минуты, и по три корабля отправились в направлении чёрной дыры.

Обе стороны создали комитет по встрече в составе шести крейсеров, отдалившихся от основных сил. Вскоре вспышка света возвестила о возвращении рейдерского корабля в это измерение. Мадрат где-то глубоко в душе удивился: почему «Белую звезду» не засасывает обратно? Ещё глубже мелькнула мысль, что несколько часов назад он не представлял себе возможности «нырять и выныривать» в чёрную дыру, а теперь это кажется совсем обыденным делом.

Прошло некоторое время. Ожило телестерео, и появилось изображение возбуждённого Траката, идущее с «Белой звезды». У адмирала шла носом кровь, капая на серый китель, но он этого, похоже, не замечал.

— Мадрат, поднимай экипажи! Морозов не врал! Там в самом деле порядка тридцати кораблей, судя по мониторингу, — крейсера! И идут прямо сюда! Минут через сорок они свалятся нам на голову!

Аскольд вежливо попросил Траката отойти в сторону и тоже хотел отдать приказ своему флоту, но полковник Коршун не дал ему и слова вымолвить.

— На вас нацелены орудия шести кораблей, остальные в боевой готовности номер один! Ответьте нам на вопрос: что мы должны предпринять, если все находящиеся на борту «Белой звезды» стали рронами? Времени на ответ даём полминуты, после чего открываем по вашему кораблю огонь!

В рубке рейдера воцарилось поражённое молчание. Аскольд так и замер с открытым ртом, не зная, что сказать. Тракат тоже прокручивал в уме вопрос, не находя на него ответа. Александр опомнился первый и, довольно бесцеремонно отодвинув высшие чины в сторону, подошёл к передатчику.

— Если бы мы стали рронами, то не стали бы рассказывать вам ни о генераторе энтропии, ни о том, что мы стали рронами, простите за тавтологию. Рассудите сами: зачем завлекать к себе несколько человек или сиссиан, пусть даже и из высшего командного состава, если можно просто «сдаться» вам. А уже на вашем корабле я бы не преминул передать заразу кому-нибудь. Дальнейшая ситуация была бы такова: мой клон кусает товарища, и примерно через час один из флотов превращается в боевую единицу рронов. Затем объявляется перемирие и при личной встрече зараза передаётся во вражеский лагерь. Этот способ, на мой скромный взгляд, гораздо практичнее, чем то, о чём вы подумали! — Александр с улыбкой закончил: — Вообще-то, мысль довольно неплохая, но исходить она может только от май… то есть от генерала Мадрата.

Аскольд и Тракат облегчённо расслабились. Лица остальных, находящихся в рубке «Белой звезды», посветлели. Мадрат, напротив, насупился, чувствуя себя последним кретином. Если бы у него было больше времени, а вернее мозгов, то он и сам пришёл бы к аналогичным выводам, а так Морозов снова выставил его дураком! Генерал сжал зубы, чтобы утихомирить душившую его ярость, затем сумел немного успокоиться и отдал приказ связисту, чтобы тот передал распоряжение адмирала всему сиссианскому флоту.

В рубке яхты Аскольд спросил у Александра:

— Итак, капитан, каков ваш план? Вы единственный, кто сталкивался с рронами в бою, и должны знать их слабые стороны.

— Да я вам уже всё рассказал! Ну ладно… У них нет деформатора — это главное. Их двигатель явно слабее, чем на «Белой звезде»…

— Между прочим, наши тоже, — буркнул Тракат.

— …кроме того, Оракул сказал, что движок у них не гравитационный, а какой-то пятиплоскостной. — Морозов проигнорировал высказывание сиссианина. — Но он им позволяет совершать гиперпрыжки. Лазеры шестисотого калибра — та ещё пакость, но это терпимо. Отражатели работают, правда, держат всего лишь по четыре-пять выстрелов. Торпеды их действуют аналогично нашим — по-видимому, принцип применяется тот же. Самое худшее — это генератор электронной энтропии. Я думаю, что он создаёт поле электронной эмиссии и выводит из строя точную аппаратуру. На более «грубые» приборы он не действует. А может, генератор влияет на определённый вид электрического оборудования. Не знаю. Но его поле проникло сквозь гравизащиту, словно её и не было, значит, природа у него другая, нежели у гравитации. Мы выкрутились только благодаря Оракулу, но ведь он не сможет управлять всеми кораблями во время боя. А шестисотый калибр — это не шутка. К тому же нельзя исключать и дружественный огонь: наши корабли будут попадать в своих, ведь прицелы откажут. Получается дополнительный расход энергии и выведение из строя отражателей. Всё это нужно учесть, прежде чем очертя голову ввязываться в бой.

Тракат задумчиво побарабанил пальцами по столу.

— Значит, наши орудия будут бессильны?

— Не то чтобы бессильны, просто весьма затруднительно вести бой на неподвижном корабле, сошедшем к тому же с ума. Поэтому, как вы понимаете, ни о каком продольном вращении корпуса и стопроцентном использовании орудий и речи быть не может.

— Но ведь мы можем навалиться на них всем скопом! — сказал Тракат. — В конце концов, их генераторы тоже не бесконечные.

— Боюсь, эффективность стрельбы сразу же упадёт до нуля, как только наши корабли соприкоснутся с полем энтропии, — покачал головой Александр. — А рроны останутся подвижными и вполне боеспособными. Навалившись толпой, мы только сделаем из себя превосходную мишень, по которой даже слепой не промахнётся.