Андрей Круз - Короткое лето

Наумов прошел через бар, уселся на стул у стойки и слегка склонил голову.

— Брат Вячеслав.

Меня все эти формальные приветствия слегка подбешивали, но я сдержался и столь же нейтрально произнес:

— Добрый день, брат Петр.

Наумов развернулся вполоборота, оглядел бар и произнес:

— Брат Иннокентий сказал, вы варите пиво.

— Попробуете?

— Разве можно упустить такую возможность? — улыбнулся Петр и развернулся обратно. — Так понимаю, Дружина не слишком докучает вам?

— В понедельник надо будет дать письменные показания.

— Дружинники будут искать грабителей до второго пришествия, — откровенно заявил Наумов.

Я накачал в бокал пива и передвинул его через стойку.

— Сомневаетесь в их компетенции?

Петр обхватил бокал обеими руками и посмотрел на меня остро, если не сказать оценивающе.

— Сомневаюсь, что дело в банальном ограблении.

— В чем же тогда?

— А это я у вас хотел спросить, брат Вячеслав.

По спине пробежали мурашки, но, если начистоту, чего-то подобного я ждал с самого начала, поэтому улыбнулся, никак не выказав охватившей меня нервозности.

— Так понимаю, это не разговор бармена с посетителем?

— Нет.

— Тогда задавайте конкретные вопросы.

Петр Наумов позволил себе гримасу недовольства и спросил:

— Что связывало вас с убитым?

— Ничего, — коротко ответил я.

— Вы знали брата Михаила по ордену?

— Знал.

— Кто вас познакомил?

Я пожал плечами и ответил, что не помню.

Петр вновь поморщился, явно сделав зарубку на память, и зашел с другой стороны:

— Управляющая салоном сообщила, что всякий раз, совершая покупки, вы заглядывали в мастерскую убитого. С какой целью?

— Я не покупаю украшения для себя. Это подарки. На подарках обыкновенно делают дарственные надписи.

— Могу взглянуть на них?

— Нет, — с ходу отказал я в этой бестактной просьбе.

Петр Наумов недобро улыбнулся.

— И почему же?

Я дождался, пока Оксана выложит бумажки с заказами на стойку и отойдет, и уже после этого объяснил свое решение:

— Это подарки. А я никому не позволю лезть в мою личную жизнь. И сейчас я беседую с вами лишь из хорошего отношения к ордену.

— Уже не считаете себя одним из нас?

— Главное, что так не считает грандмастер. Показать указ за его подписью?

— Обстоятельства вашего выхода из братства можно и пересмотреть.

— Хотите создать прецедент? Попытайтесь. Только вряд ли из этого выйдет что-то хорошее. Позиции Братства в Форте не столь сильны, как прежде, а в Туманный я не собираюсь.

На лице Петра заиграли желваки, но он очень быстро поборол раздражение и небрежно бросил:

— Вас совсем не волнует, что убийцы останутся безнаказанными?

— Я искренне надеюсь, что этого не произойдет.

— Сомневаюсь, — покачал головой Наумов. — Мне кажется, вы в этом деле замешаны по самые уши.

— Вы лаете не на то дерево! — не сдержался я и принялся со всех сил качать помпу, наполняя пивом очередной кувшин. — И к тому же — у меня алиби!

— О! — расплылся Петр в неприятной улыбке. — Я все ждал, когда вы это упомянете! Ваше алиби не стоит и выеденного яйца! Развалить его — дело пяти минут.

— Хотелось бы услышать нечто большее голословных утверждений!

— Пожалуйста! Вы использовали походы в ювелирный салон для прикрытия встреч с покойным, — начал вещать Наумов, и у меня екнуло сердце, сколь близка к правде оказалась его догадка. А Петр продолжил с нескрываемым азартом, словно взявшая след ищейка: — Вчера что-то пошло не так, вы поссорились. Или даже сразу явились с целью убить? Справиться со стариком не составило никакого труда, вы убили его!

Я рассмеялся.

— А ограбление — всего лишь случайность?

— Не было никакого ограбления! Умышленное или неумышленное убийство — вот в чем вопрос. Вы запаниковали и вызвали сообщников, или же они дожидались снаружи с самого начала. Они вошли внутрь, устранили охранника и консультанта, взломали витрины и забрали украшения. Выстрел из чаромета — это гениально, снимаю шляпу. У дружинников не возникло ни малейших сомнений, что все убийства были совершены одновременно. Как же иначе? Иначе охранник услышал бы стрельбу и вызвал подкрепление!

Петр похлопал в ладоши, отдавая должное моему криминальному таланту.

— Все было продумано до мелочей, — вновь стал он описывать картину преступления. — Попытка взломать сейф инструментами из комнаты гравировщика дает мотив для его убийства, и дружинники приняли это за чистую монету! Они даже не удосужились обойти помойки поселка, куда ваши сообщники выбросили всю добычу. Первый просчет!

— А есть и еще?

— Ну я же здесь, — развел руками Наумов. — Просчетов у вас хватает. И я склонен списать их на импровизацию, что говорит о непредумышленном характере убийства. Но могу и заблуждаться.

Я прекрасно понял прозвучавший в словах собеседника намек, но сознаваться в надежде на снисхождение не стал бы даже в случае виновности.

— Дело стало за малым — найти мотив.

— Это проще, чем вам кажется.

— Вперед и с песней!

— Всему свое время! — веско бросил Петр Наумов, соскользнул со стула и зашагал на выход.

Я зло глянул ему вслед, беззвучно выругался и подгреб к себе бокал с пивом, которого брат за все время разговора так и не пригубил. Поборов какую-то совершенно иррациональную брезгливость, я в несколько длинных глотков выдул хмельной напиток, шумно выдохнул и тяжело навалился на стойку.

Допрос — а это был именно допрос! — оставил меня без сил. Еще и голова разболелась.

Когда внедорожник выехал с парковки и укатил по направлению к Красному проспекту, подошел Иван.

— Все плохо? — догадался он, лишь взглянув на мою осунувшуюся физиономию.

— Давление шалит, — поморщился я, чувствуя, как после неприятного разговора накатывает отходняк. Ощущение опасности навалилось невыносимой тяжестью, но пиво спасало всегда — не подвело оно и на этот раз.

— А этот? — указал помощник себе за спину.

— Ерунда, — отмахнулся я, накачал полбокала пива и усмехнулся. — Даже если захочет испортить жизнь — один черт ничего не сможет. Просто строит из себя Шерлока Холмса.

Но на самом деле я кривил душой и прекрасно отдавал себе в этом отчет. Пусть формально Братство давно утратило былые позиции в Форте, но вот неофициально…

Когда люди пропадают в реальном мире — есть шанс, что они провалятся сюда. Когда люди пропадают без вести в Форте, они проваливаются прямиком на тот свет. И хорошо если проваливаются быстро и безболезненно, а не кусками. Так откроешь газету на последнем листе, а там сплошь некрологи и объявления типа «ушел из дома и не вернулся». Никогда последней страницы не читаю.

Иван с недоверием посмотрел на меня, но лезть в душу не стал и отправился помогать окончательно сбившейся с ног Оксане. Как-то незаметно свободных мест в баре не осталось, одна компания и вовсе разместилась на оградке газона, словно воробьи на жердочках.