Дмитрий Самохин - «Солнечная Казнь» (СИ)

Обо всем этом успел шепнуть по «разгоннику» «аргонавтам» Максим Белокость, возглавивший экспедицию в джунгли. Также он приказал замереть и не шевелиться. Включились защитные функции пленочных костюмов, тщательно маскируя их обладателей. Переведенные в режим «ментоблокады» «разгонники», должны были скрыть людей от ментальных щупов лягушки.

Ксевоот появился внезапно, выпрыгнул из джунглей на протоптанную дорогу. Сплошная стена зелени расступилась перед ним, пропуская тушу вперед, а потом сомкнулось. Ни одной поломанной веточки, ни одного потревоженного листочка, будто растения предупредили о маневре хищника, и они дали ему зеленый коридор. Теперь ксевоот колыхался по центру дороги, делая невозможным дальнейшее продвижение по выбранному маршруту. Его голова методично раскачивалась, а хоботок, вытянувшись вперед, точно средневековое копье выцеливало жертву.

«Не пугайтесь особо. Она скоро должна уйти. Мы закрылись «ментоблокадой». Потопчется и уберется. Это закрытый канал присоединяйтесь. Его она засечь не должна», — пришло по «разгоннику» сообщение от Максима Белокость.

«Это кто тут пугается?!», — возмутился Дизель. Лицо у него должно быть сейчас зверское, подумал Борис. Только непрозрачное забрало не давало проверить догадку.

«Не надо нервничать. Я не хотел никого обидеть. Флора и фауна Казни на непривычного зрителя оказывает весьма пугающее впечатление», — примирительно произнес Белокость.

«Мы понимаем, — принял извинения за Дизеля Казак. — И долго нам предстоит тут загорать?»

«Минут десять, а может и пару часов. В зависимости от рациона лягушечки. Ксевоот плохо переносит голод. Бедолага»

«Ни фига себе бедолага. Да этот бедолага схарчит нас за милую душу и даже не подавится», — возмутился Дизель. Лягушка ему определенно не нравилась.

«А может, спалим ее к чертям», — предложил Казак, который не любил попусту терять время. И перспектива провести ближайшие пару часов стоя неподвижно на тропинке в джунглях пугала его похлеще, чем налет космических пиратов, либертальцев.

Максим Белокость не успел ответить.

«Ни в коем случае!», — заявил Борис Тюрин.

Он так рвался хотя бы краешком сознания прикоснуться к чуду под названием «Солнечная Казнь», что когда это знакомство произошло, любая мысль о вреде планете либо ее обитателям казалась ему кощунственной.

Ксевоот с видом восточного мудреца восседал на дорожке и не знал, что сейчас решается его судьба.

«К сожалению, наши излучатели ее не возьмут», — сказал капитан Марк Блум, старший по званию в вышедшей на разведку группе.

«А, может, из подствольников засадим?», — предложил Василий Васин, рядовой.

«Подождем», — прервал спор Белокость.

«А чем эта тварюшка питается?», — полюбопытствовал Казак.

«Мы ей придемся по вкусу», — оценил ксевоота Дизель.

«А самое любопытное это способ охоты нашей лягушечки», — неожиданно для себя не смог сдержать восхищение Борис.

Узнав о том, что им предстоит лететь на Солнечную Казнь, Магистр залез в Большой Информаторий и постарался найти все, что было связано с уникальной планетой. Конечно, все до чего смог дотянуться, да и что не пылилось у военных в папках под грифом «Совершенно Секретно». Теперь Борис чувствовал непреодолимое желание поделиться информацией с друзьями. К тому же ксевоот еще на Бальмонте поразил его воображение.

«Я так понимаю, что выбора у нас нет. И придется выслушать лекцию?», — сокрушенно вздохнул Дизель. Если можно было мысленно сокрушенно вздохнуть, но воображение Магистра дорисовало характерные для Поля Кальянова детали.

«Никакого. Видите этот хобот, которым лягушатина крутит по сторонам, словно пожарным шлангом. Если она почует потенциальную жертву, то плюнет из хобота клеящим веществом. Между прочим чертовски ядовитым. Если плевок достигает цели, то вещество склеивает движения жертвы, сцепляет ее с землей. В результате оно не может шевелиться. Чем больше она дергается, тем больше увязает. И уже не жертва она, а приготовляемое блюдо. Яд медленно разлагает животное. И по мере разложения теряется клеящее свойство. В конце концов жертва превращается в кащицу, которую ксевоот втягивает в себя при помощи того же хоботка. И что самое любопытное, если кто-то вдруг ( хотя таких идиотов в джунглях нет ) покусится на перевариваемую таким хитрым способом добычу, и попробует ее отведать, наша лягушка возражать не будет. Яд проникнет в дурака и превратит его во второе блюдо».

Борис с торжествующем видом умолк. Ему удалось произвести впечатление.

«Спасибо. Я теперь, пожалуй откажусь от ужина», — проворчал Дизель.

«Чтобы ты отказался от ужина, нужно стадо ксевоотов, вздумавших устроить большое годовое пиршество. И то, наверное, не проймет», — подколол Поля Казак.

«Надо отдать должное, вы прекрасно подготовились к визиту на Казнь. Что весьма странно для грузовой экспедиции», — заметил Белокость.

«Не обращайте внимания. Магистр у нас обожает малоизученные планеты. Его хлебом не корми дай побывать в какой-нибудь заднице мира», — сказал Дизель.

А Казак добавил.

«Он так готовится к каждому нашему путешествию».

Тем временем восседавший посередине тропы ксевоот пришел в движение. Студенистое тело задрожало, закачалось из стороны в стороны. Толстые упругие лапы резко подбросили его тело вверх, и ксевоот исчез в джунглях.

«Режим «ментоблокады» сохраняем на время всей экспедиции. На всякий случай. Пятиминутный перекур и продолжаем путь», — распорядился Максим Белокость и сел на дороге, скрестив ноги и положив сверху излучатель.

Они вышли ранним вечером. Солнечные лучи еще нагревали «зонты» «атлантов», но в пленочных костюмах жара не чувствовалась.

По распоряжению Нихона Буё Матвей Сырухин отобрал отряд из десяти солдат, должных сопровождать «аргонавтов» в джунгли. И назначил старшим гражданское лицо ксенопсихолога Максима Белокость. Это вызвало волну возмущения у военного коменданта Фактории Ивана Саулова.

С этой весьма колоритной личностью «аргонавты» познакомились накануне за ужином. Хотя из-за сдвинутого режима дня, его вполне можно было бы назвать ранним завтраком. Высокий подтянутый мужчина с лысой головой и большими черными усами в серой форме с множеством карманов и красными погонами вошел, печатая шаг, в столовую. При его появлении военные оторвались от тарелок и резко встали, отдавая ему честь. Комендант окинул взглядом приветствующую его толпу, благосклонно поднял руки и приказал садиться.

Магистру комендант сразу не понравился своей властностью и самоуверенностью. Видно, что потомственный военный, судя по стали в глазах участвовал в боевых операциях, а теперь вынужден командовать охраной гражданского объекта на забытой богом планете. Возможно, назначение на Казнь было своего рода ссылкой. И это гнетет его.