Павел Мамонтов - Бойцовый кот

Большая часть солдат красных ушла за стену, где они заняли позиции вперемешку с совсем уж ополченцами: женщинами, стариками и юношами, вооружёнными кто чем. Укрепления за стеной были оборудованы по уму, с превышениями над окопами передовой, так что, если по ним полезет враг, чисто теоретически по нему будет удобно стрелять. В стенах были проделаны длинные узкие щели – бойницы, удобные для наблюдения и для ведения огня. Но из траппа Хетцера никто не стрелял, кроме Шнабби, та изредка давала выстрел и сразу меняла позицию, но, судя по недовольному личику, всё мимо.

Гильдейцы утюжили позиции красных ещё полчаса из танков и миномётов. Танки-паровозы били по окопам и стене, но, сложенная из бетонных плит, укреплённая стальными листами и сеткой, она вполне уверенно держала снаряды. Из форта изредка отвечала артиллерия, если её можно таковой назвать. Три выстрела, свист мин и потом молчание. Небо между тем синело на восходе, его изредка скрывал дым от горящих строений в поселении. Гильдейцы же взяли пока перерыв.

– Привет, ребята, водички не хотите, – знакомый голос.

Андрей обернулся. Разносчица с постоялого двора. С неизменной зелёной повязкой на голове и робкой улыбкой. За спиной у неё на этот раз кроме кофра висела ещё двустволка вертикально спаренная.

– Привет, ты тут откуда? – удивлённо спросил Андрей.

– Вообще-то я тут свой родной город защищаю, – несколько обиженно проговорила девушка.

Казаков смутился.

– Сколько? – улыбнувшись, спросил Хетцер.

– Какие для тебя деньги сейчас, всё за счёт цеха.

– Ну тогда всему траппу наливай, все ведь пить хотят.

– Вот и здорово, водичка хорошая, ключевая, из лесных родников.

– То есть, значит, почти без радиации, только с химией? – съехидничал Спиц.

– Тебе вообще можно пить из лужи радиоактивной, ничего не сделается, – одёрнул его Багор. – Не слушай его, Элия, раз он такой умный, обойдётся без воды.

– Я выпью порцию Спица, – сказал Андрей, чем заслужил несколько многозначительных взглядов.

Элия на разговор не обращала внимания, наливала из фляги в жестяную кружку воду, по очереди передавала всем.

Когда она поднесла кружку Андрею, он накрыл пальцы девушки своими, продержал чуть дольше, чем следовало.

– А ты всё-таки храбрая девушка, – сказал Казаков.

Теперь уже настал черёд Элии смущаться.

Андрей пригубил из кружки. Ух ты, в самом деле отличная вода, холодненькая, ключевая, то что надо после ночного боя. Даже лучше кофе.

– Ты бы хоть представился девушке, – опять влез Спиц, – а то только смотришь, слов не говоришь.

Вот болтун! Но Казаков реагировать на него не стал, вместо этого и правда назвал своё имя:

– Андрей, а как тебя зовут, я уже знаю.

Девушка опять улыбнулась.

– У тебя необычное имя, откуда ты?

Вот тут Андрей растерянно посмотрел на своего напарника.

– Из-под Волги мы, – сказал Спиц. – Тут неподалёку и познакомились. Это далеко отсюда, на юго-западе, – и подмигнул Андрею.

Тот офигел от таких слов, но, блин, и в самом деле ни капли не соврал, действительно Волга отсюда далеко, как и его родной город.

– Вот как, теперь понятно, почему у вас такой странный говор, а мне…

Слова Элии прервал взрыв: метрах в десяти левее и на два выше головы в стальном листе раскрылся цветок из разорванных кусков железа. Внутри дыра в стене, руку просунуть можно, и торчащая арматура по краям.

– Началось, к бойницам, работаем по своим секторам, патроны бережём, – закричал Хетцер.

– Шла бы отсюда, – напоследок сказал Андрей Элии.

– Вот ещё, это мой город, сам иди куда хочешь.

– Нашла время, когда упрямиться, – буркнул Казаков, беря на прицел приближающихся гильдейцев.

Серо-зелёные фигурки в поле приближались перебежками: залегли, открыли огонь – и снова короткий бросок вперёд. Все они жались к двум паровозам, медленно ползущим по полю боя. Вот они казались Андрею просто огромными, больше тех, что он видел в миру, с обтекаемыми башнями, торчащими курсовыми пулемётами, длинной толстой пушкой, высоченными гусеницами и скошенными носовыми бронелистами. Паровозы делали короткие остановки, давали залп и проезжали метров десять вперёд и опять останавливались. А позади них работало что-то скорострельное, крупнокалиберное, когда очередь попадала в стену, бетонное крошево так и отскакивало.

Андрей пригнул голову после новой очереди курсового пулемёта танка, на щёку ему упали тёплые капли, он обернулся. Незнакомому красному рядом с ним снесло голову, осталась только нижняя челюсть. Очень хорошо тут помогла учебка Мёртвого Деда – никаких рвотных позывов или истерик. Зато сразу вспомнился Андрею его «экзамен» у мастера, там тоже были капли крови на лице.

«Элия, где Элия?!» – возникла тревожная мысль.

Андрей заполошно оглянулся, девушки нигде не было.

«Раз её здесь нет, значит, с ней всё в порядке, – убедил он себя, – ну, суки гильдейские, сейчас вы у меня получите».

Казаков честно пытался стрелять одиночными, выцеливая грязно-серые фигурки, но эффект от его стрельбы был скорее моральный. Может, сто´ит в учебке Ангела курс какой специальный пройти, если есть такие.

Паровозы спокойно и уверенно, по-наглому, приближались к передовой линии окопов. Сделать что-то с ними пока не представлялось никакой возможности.

– Хетцер, дела становятся всё херовее, – запричитал Гуга, – у этих красных тут хоть бронебойные есть?

– Сейчас узнаем, беречь патроны, трапперы, нам ещё долго тут воевать.

Из форта всё-таки ответили миномёты. Три хлопка, свист в небе, один столб земли поднялся вокруг ближайшего паровоза, второй… и литая башня лопнула огнём!

– Попали! – закричал Хетцер и, не выдержав, вскочил на ноги.

Да что там, все красные поднялись, не веря своим глазам.

Вслед за взрывом из корпуса выстрелила вверх струя пара, а потом повалил чёрный дым.

– Попали, Багор, взорвали паровоз, попали в крышу из миномёта, – радостно приплясывал Спиц возле зама Хетцера. – Ни черта себе, ты это видел?

– Видел, а нечего так по-черепашьи ползти, – довольно ответил тот.

Гильдейцы были тоже, мягко говоря, ошеломлены, перед вторым танком тут же взорвались дымовые шашки, заработали уже вражеские миномёты, и под прикрытием дымовой завесы гильдейцы начали отходить на исходный рубеж.

– Слушать меня! – Баккар отчаянно свистнул. – Первая и третья рота за мной, остальные держать оборону.

– Первая рота – это мы, – пихнул в плечо Спиц. – Пошли, похоже, веселье намечается.

– Шнабби, ты остаёшься тут, – приказал Хетцер. Снайперша кивнула.

Человек тридцать поднялись из траншеи, среди них Андрей; пригибаясь, они вышли в предполье, а там уже нырнули в подземный лаз. Этот туннель был куда длиннее того, в котором Казаков уже побывал. Сколько они проползли по нему, сказать он не мог, а когда с наслаждением высунул голову на открытый воздух, его прижала к земле мозолистая длань.