Михаил Михеев - Наследница

– Привет, это снова я. Ну да, я еще и оборотень, – и засветил градоначальнику по лицу так, что сломал ему челюсть вторично. С интересом посмотрел, как тот улетает в глубь своего кабинета, сметая на своем пути не по провинциальному изящную мебель и превращая ее в кучу дров, вздохнул. Творений знаменитого мебельного мастера Ишогго было и впрямь жалко. Ну и ладно. Захлопнув дверь, Торн рысью проскочил коридор, как раз для того, чтобы нос к носу столкнуться с давешним усачом. Тем, который их арестовывал.

И почему они все бледнеют? Торн, не останавливаясь, впихнул усатого в его комнату, задраил дверь, повернулся к Кире:

– Слезай.

Шок у девушки уже прошел, во всяком случае, среагировала адекватно и сразу. Когда она выпустила наконец его бока, Торн ощутил несказанное облегчение. Откровенно говоря, он всерьез опасался, что вампирша выдернет ему пару кусков шерсти вместе с кожей. Встряхнувшись, он повернулся к пленному:

– Жить хочешь?

Тот промолчал, только закивал часто-часто.

– Это хорошо. Где наши вещи? Только врать не надо, ни за что не поверю, что они остались в гостинице.

Как оказалось, шмотки их и впрямь были реквизированы, доставлены сюда и в целости и сохранности сложены в кладовке на первом этаже здания. А лошади, как поведал отчаянно желающий остаться в живых пленный, расположились на конюшне по соседству. Ну что же, желание сотрудничать должно вознаграждаться, поэтому усатого безо всякого членовредительства заперли в той самой кладовке, а Торн, подхватив упакованные, спасибо местным стражникам, вещи, дополненные некоторой суммой, реквизированной в качестве компенсации (не много, но на пару лет скромной жизни, если что, хватит) направился за транспортом.

Кстати, здание к тому моменту опустело – местные, видать, прослышали, что по нему бродит чудовище, и рисковать шкурой не желали. Единственный встреченный стражник, то ли слишком храбрый, то ли слишком глупый, чтобы бежать, попытался изобразить героя, но Торн махнул лапой, перерубив древко алебарды, и помог ему принять верное решение. В окно сиганул рыбкой, хорошо еще, здесь первый этаж, не убьется.

Полчаса спустя они покидали город. Торн снова в человеческом обличии, а Кира, продемонстрировавшая чудеса скорости переодевания, – в нормальной одежде. Никто не пытался их задержать, более того, улицы словно вымерли. Вот что значит репутация!

Что же, тем лучше, а в фанфарах Торн не нуждался. Копыта процокали по мостовой, а затем гулко застучали по утоптанной дороге. Все, наследили они знатно, и оставили охотникам явственный след. Так что в чем-то незапланированное путешествие оказалось даже на руку.

– Знаешь, какой вопрос меня интересует? – мрачно поинтересовался Торн, вороша толстой палкой светящиеся глубоким внутренним жаром угли. Вопрос был риторическим, поскольку даром ясновидения Кира не обладала, и оба это понимали. Тем не менее, она все же отрицательно мотнула головой. Торн вздохнул: – А интересует меня, когда ты все же научишься убивать.

– Э-э?

– Вот тебе и э-э, – буркнул Торн. Запекающееся на угольях мясо пахло умопомрачительно вкусно, и оборотень с трудом сдерживался. Трансформация отняла массу сил, а потом еще целый день пришлось трястись в седле. Вот только кормить Зверя мясом с кровью – один из способов потерять над ним контроль. Не сразу, конечно, и совсем не обязательно, однако лучше не рисковать. – На этот раз я успел. А если бы нет? Кто тебе мешал оторвать им головы?

Кира зябко поежилась, тоже поворошила угли прутиком, который тут же радостно вспыхнул. Устало сгорбилась и призналась:

– Испугалась я. Очень. Смотрю на них – и шевельнуться не могу. А потом тот… ну, которого ты первым… В общем, он меня по лицу ударил – и все, дальше как будто поплыло в глазах.

Синяк на скуле, шикарный, со ссадиной, и не собирающийся пока рассасываться, подтверждал ее слова. Торн вздохнул, протянул руку и, взяв девушку за подбородок, слегка повернул, чтобы лучше видеть. Осмотрел – сегодня, наверное, уже в третий или четвертый раз, махнул рукой:

– До свадьбы заживет. Драться тебе учиться надо.

– Меня учили…

– И не научили. Умение фехтовать не означает умения убивать. Тебе просто духу не хватит намотать противнику кишки на железо. А голыми руками тебя и вовсе не тренировали, сама признавалась. Было дело?

– Ну… было.

– Значит, придется тебе учиться. Закончится наше приключение – познакомлю с хорошим наставником. Хотя, честно говоря, сейчас твое неумение и мои вынужденные действия создали нам как минимум две проблемы.

– Это какие?

– Ну, во-первых, теперь наши преследователи знают, что я оборотень. Или не знают, но в самое ближайшее время эту информацию получат. Стало быть, козыря в рукаве мы лишились. А во-вторых, когда все закончится и я перестану тебя опекать, герцог этот получит вполне реальный шанс на тебе отыграться. Вряд ли он будет разбираться, кто прав, а кто виноват. Обычно в таких ситуациях наделенный властью вельможа сначала отрывает всем подряд головы, а потом уже думает. Городские, может, и отвертятся, свалив все на нас. Мы пока их опережаем, да и вряд ли у них есть кто-то, способный меня запросто догнать и остановить. А вот позже… Я-то для них буду недосягаем, войну они затевать не осмелятся, а вот тебя начнут ловить.

Кира после его слов выглядела не лучшим образом. То ли потому, что осознала величину грядущих проблем, то ли из-за того, что Торн дал понять – не собирается он опекать ее вечно. Однако сказать она ничего не успела, ибо в этот момент их весьма бесцеремонным образом прервали.

– Вы, молодой человек, весьма и весьма ошибаетесь.

Торн аж подпрыгнул на месте, с трудом удержавшись от того, чтобы перетечь в боевую форму. Просто успел осознать, что если бы хотели, то давно убили бы. Однако руку с эфеса убирать не стал, хотя противника не видел и даже не обонял. И это выглядело по меньшей мере невероятным. Рядом замерла в напряженной позе Кира, наполовину вытащив из ножен шпагу. В ответ откуда-то сбоку раздался смешок.

– Кто здесь?

– Я. К костру подойти разрешите? А то неудобно разговаривать так, как сейчас. Мне-то все равно, а вот вам, подозреваю, расклады доставляют некоторый дискомфорт.

– Да, конечно, прошу вас, – лучше воспитанная Кира ответила прежде, чем Торн осознал суть просьбы.

– Благодарю, – и к очерченному неярким светом костра полумраку шагнул словно бы ниоткуда высокий худощавый человек с длинными седыми волосами. Не старик, просто седой. – Мясо переверните, а то сейчас подгорит.