Александр Михайловский - Рандеву с «Варягом». Петербургский рубеж. Мир царя Михаила (сборник)

После обрушенного на наши головы водопада наград, Михаил предложил присесть и начал светскую беседу. Его интересовали подробности путешествия, а также личности наших спутников. Кое-что Михаил о них уже знал. И ему они тоже были очень интересны. Особенно Коба, который, как узнал из наших учебников истории новый российский император, после революции стал «Красным монархом», превратившим Россию в великую державу.

– Николай Арсеньевич, а вы не познакомите меня с этим самым Кобой? Или как его зовут в миру?

– Иосифом Виссарионовичем Джугашвили. Сын сапожника из маленького грузинского городка Гори. Семинарист, который ушел в революцию. Личность, которой восхищались и восхищаются миллионы людей в нашем мире. Словом, человек, оказавшийся в нужное время в нужном месте, – ответил я. – Между прочим, ваше величество, вы с ним почти ровесники, Иосиф Джугашвили старше вас всего на десять дней.

– Да, – задумчиво сказал Михаил, – я стал правителем России по факту своего рождения, а он… Нет, Николай Арсеньевич, я должен обязательно его увидеть. Как и господина Ульянова, который известен в вашей истории как «товарищ Ленин». Щедра земля русская на таланты, щедра. Мне очень нужны люди, способные на поступки, решительные и с убеждениями… Особенно в свете того, сколько всего надо будет еще поменять на нашей богоспасаемой державе. Ну, а то, что у нас могут быть с ними разные взгляды на одни и те же события и проблемы… Так, может, это и к лучшему. Я уже понял, что «подморозка» общественного строя в России по рецепту господину Победоносцеву в конечном итоге завела нас в болото. Теперь, когда случится оттепель и лед растает, все мы окажемся в грязной зловонной луже.

А вы, мадемуазель, – Михаил снова обратил свое внимание на Ирину, – кем бы хотели быть в нашем мире? С Николаем Арсеньевичем все ясно – он прирожденный воин, и служба Родине для него – смысл жизни. А вот вы?

– Ваше величество, – сказала Ирина, – я выросла в семье военного. И сама в некотором смысле имею отношение к армии. Но в нашем мире я работала журналистом. Ну, в вашем мире таких как я называют репортерами, только материалы свои не я публиковала в газетах, а готовила их для показа по телевидению. В этом мире сие средство массовой информации еще не изобретено. Но писать материалы для печатных изданий я еще не разучилась. Так что займусь своим делом и здесь.

– Я знаю, что такое телевидение, – кивнул Михаил, – адмирал Ларионов познакомил меня с вашими техническими новинками. И я обещаю, что буду читать все ваши публикации, тем более что они наверняка будут такими же прекрасными, как та, что их написала.

Ирина опять зарумянилась и потупила глазки. Михаил стал подкручивать было свои рыжеватые усики и «звенеть шпорами», но, видимо, вспомнив о чем-то, притух и сказал нам:

– Господа, если вы не против, то я представлю вам свою невесту Масако, дочь императора Японии Муцухито. Только учтите, что она еще плохо знает русский язык и немного смущается в компании посторонних людей.

Михаил вышел из каюты и вскоре вернулся с юной очаровательной японочкой, одетой в женский так называемый матросский костюм, весьма популярный в начале века у европейской знати. Было видно, что будущая супруга русского императора при виде нас растерялась, и невольно прижалась к Михаилу.

– Охаёо гозаимасу («Доброе утро»), – с улыбкой обратилась к принцессе Ирина, которая когда-то учила японский язык, готовясь к длительной командировке в Страну восходящего солнца.

– Доброе утро, – по-русски, причем достаточно чисто, ответила Масако и тоже приветливо улыбнулась Ирине. – Как вы поживаете?

– Гэнки дэс («Спасибо, хорошо»), – с улыбкой ответила Ирина. И повернувшись к Михаилу, сказала: – А ваша невеста, государь, делает большие успехи в русском языке. Думаю, что через год она уже будет свободно говорить на нем.

– Это все стараниями епископа Николая, который долго жил в Японии и хорошо знает обычаи и язык жителей Японии. Большое ему за это спасибо.

А вы, Ирина Владимировна, не могли бы помочь моей будущей супруге побыстрее научиться всему тому, что надо знать русской женщине? Епископ Николай, конечно, знает японский язык лучше вас, но он не может научить принцессу Масако тому, чему ее может научить только представительница прекрасного пола. Чем быстрее она освоится в нашем обществе, тем лучше. Я был бы вам очень благодарен…

– С удовольствием, ваше величество, – ответила Ирина. Она подошла к Масако и что-то шепнула в ее маленькое розовое ушко. Та закивала и, обратившись к Михаилу, спросила: – Идти я могу?

– Да, дорогая, – сказал Михаил, – идите.

Дамы вышли из каюты, а Михаил повернулся ко мне, улыбнулся и сказал:

– Ну, Николай Арсеньевич, теперь давайте поговорим о наших, чисто мужских делах…

Полковник Антонова Нина Викторовна

Я решила лично представить вождя мирового пролетариата под светлые очи нового императора. Почему именно я? Да просто Коля Бесоев сказал, что одна аудиенция у него уже была, и что он замучился со всеми этими церемониями и этикетами. А потом он добавил, что, дескать, доставил к месту назначения ценный груз в целостности и сохранности, а посему хотел бы наконец-то погрузиться в мир волшебного ничегонеделания, пьянства и разврата.

Ну и ладно. Мне самой стало интересно увидеть, как будут общаться два непримиримых антагониста: абсолютный монарх и незаурядный политик и революционер, главной целью которого было свержение российского самодержавия.

Встреча состоялось в адмиральской каюте крейсера, просторной и изысканно украшенной. Я вспомнила вдруг, что «Светлана» изначально была построена как крейсер-яхта шефа российского флота, великого князя Алексея Александровича. Отсюда и роскошь в отделке каюты.

Сказать по правде, само начало этого общения меня сильно удивило. Обе высоких переговаривающихся стороны, и Михаил, и Владимир Ильич, для начала какое-то время с любопытством разглядывали друг друга, не выказывая никаких признаков взаимной враждебности. Потом император, на правах хозяина, пригласил Ленина присесть на диван, обитый красным бархатом.

– Господин Ульянов, – сказал Михаил, – мне довелось познакомиться с историей тех событий, которые произошли, или должны были произойти в 1917 году. Естественно, в той версии истории, которая была у наших гостей из будущего. Я уже знаю, что не ваша партия свергла с престола моего брата и ввергла страну в пучину хаоса. Ну, о виновниках всего того, что произошло в том черном Феврале 1917 года, мы поговорим отдельно.

Но мне известно, что именно партия большевиков через восемь месяцев после свержения самодержавия взяла в свои руки власть и не отдавала ее семьдесят четыре года. Я знаю, что именно вы после того, что вы сами назвали Октябрьским переворотом, стали правителем того государственного образования, позднее получившего название Советская Россия.