Антон Демченко - Хольмградские истории: Человек для особых поручений. Самозванец по особому поручению. Беглец от особых поручений (сборник)

Было видно, что помощник бургомистра откровенно не понимает всех причин такой вспышки ярости с моей стороны, но сомневаться в том, что он доведет эту информацию до всех заинтересованных лиц, не приходится. Оно и к лучшему… Терпеть не могу жалость.

Дни катились один за другим, осень все чаще и чаще проливалась дождем, а я по-прежнему жил в доме на Андэхштрассе, изредка появляясь на вечерах и приемах, устраиваемых здешними «первыми» горожанами, и старательно игнорировал любые приглашения в салоны. Одно дело, вежливо поздравить племянника бургомистра с юбилеем, и совсем другое, торчать полночи в доме какой-нибудь местной «помпадуры», слоняясь без толку по комнатам и время от времени выслушивая пустой щебет очередного порождения продукта здешнего воспитания. Бр-р. И ведь некоторые из них всерьез полагают себя умными людьми… Ну, не знаю, может быть, на фоне особо «удавшихся» кадров они действительно выглядели не так жалко, но если сравнивать с нормальными людьми, то… Тихий ужас. Шмотки, цацки… собственно, все. Собственно, именно поэтому, да еще и из-за моих вежливых, но твердых отказов посетить Вену, куда меня частенько стали зазывать, как письмами, так и личными приглашениями, я быстро прослыл «сычом». Ну да, в столицу не стремлюсь, салонов избегаю, гостей не зову… как еще могло отреагировать местное общество на подобное поведение. Тут надо немного пояснить. По дороге в Инсбрук я считал, что еду в заштатный городок, а на поверку оказалось, что это чуть ли не неофициальная летняя резиденция императорской фамилии. И на этом фоне благодарность бургомистра и его камарильи за то, что я заставил столицу обратить внимание на «бедный заштатный город», можно рассматривать как определенного рода кокетство, обещающее небольшую протекцию опальному князю за невольную помощь летней резиденции в дворцовых игрищах… Именно из-за этого статуса Инсбрука здесь с мая по октябрь постоянно крутится довольно большое количество придворного люда. Отсюда же и приглашения в Вену, где многие из моих нынешних знакомых владеют домами… Хм, а я-то еще думал, почему над Хофбургским замком развевается малый императорский штандарт… тетеря.

К счастью, середина октября принесла мне спокойствие. Стоило личному поезду императрицы увезти ее, вместе с семьей, на «зимний сезон» в Вену, и в следующие два дня из Инсбрука выехала большая часть народа, так допекавшего меня своими приглашениями. По крайней мере, я на это надеялся.

Это письмо принес все тот же бессменный «почтальон», как всегда отказавшийся назвать свое имя. Попрощавшись с ним, я поднялся в свой кабинет и открыл жесткий конверт, из которого вывалилось несколько бумаг. Среди отчетов по идущему ударными темпами строительству, нашлось сопроводительное письмо от герцога Лауэнбургского и еще один запечатанный конверт… с оттиском в виде двух корон. Официальное послание из Нордвик Дан. Отложив его, я взялся за письмо Оттона Магнусовича…

Как всегда, длинное вступление, пара предостережений, слухи об аресте моего имущества в Хольмграде и замораживании тамошних счетов… и коротко о главном. В послании Нордвик Дан, оказывается, лежит приглашение в посольство, отклонять которое крайне нежелательно… Ну да, неужели господа с севера созрели до прямых переговоров?

Оказывается, именно так все и обстоит. А причиной их шевелениям стало проявление интереса к моей персоне со стороны Иль-де-Франс и Галлийских Портов, интереса, который господа из Нордвик Дан обнаружили, едва я оказался в Инсбруке… Что ж, это хорошая новость. Встреча назначена на следующую неделю, но думается, стоит заранее озаботиться билетами до Вены, а то ведь может случиться и так, что в нужный момент их просто не окажется. Несмотря на то что основной поток отъезжающих на зимний сезон уже спал, кое-кто все еще не покинул Инсбрука…

Я хотел было вызвать Грега, но вспомнил, что тот как раз сегодня отправился по делам в город, и, вздохнув, вернулся к просмотру корреспонденции.

А буквально на следующий день Грегуар доложил, что в холле меня дожидается человек, представившийся журналистом «Матэн», парижской газеты, весьма популярной не только в родных пенатах, но и пользующейся большим уважением в других столицах, за взвешенный подход к материалу и ровное отношение к любым фракциям и партиям… хотя, конечно, кое-какие лица в Генеральных штатах Иль-де-Франс для этого издания были все-таки немножко «равнее» других. Но без заскоков и эпатажа, а это уже что-то значит в стране, журналисты которой ввели в оборот словосочетание «жареные факты»…

– Что ж, передай господину Верно, что я готов его принять… – Я выудил из жилетного кармана репетир и, убедившись, что время уже за полдень, уточнил: – Но не более чем на полчаса. У меня еще много дел. Да и обед скоро.

– Как прикажете, мессир. – Грегуар кивнул и направился к двери, ведущей на лестницу.

Беседа с молодым журналистом оказалась довольно приятной, единственное, что несколько подпортило впечатление, это его вопрос об авторе оформления интерьеров в доме. Вспомнив Ладу, я был слишком резок с молодым человеком, но увидев, что он не настаивает на продолжении этой темы, остыл. А уж когда речь зашла об истории моего появления в Инсбруке… Я не хотел, чтобы мои воспоминания о последнем времени тиражировали и обсуждали на каждом углу, а потому выдал несколько… хм-м… подправленную версию своих мытарств, в полном соответствии с бытовавшим когда-то на «том свете» убеждением, что, дескать, бояре – сволочи, и государю не докладывают. Да и понимание, что в случае большей искренности бывшее родное ведомство, вкупе с Заграничной стражей, вполне могут плюнуть на законность и устроить мне несчастный случай, тоже заставляло тщательно взвешивать все сказанное. Отказаться от интервью? Нет уж, пусть поикают… Но в меру, так сказать, в самую плепорцию.

Расстались мы с месье Верно вполне дружески и будучи абсолютно довольными друг другом. Журналист старался не бить по больным мозолям, давая мне простор для словоблудия, а я, в свою очередь, порадовал его своей готовностью отвечать на задаваемые вопросы, причем почти без исключений. Табу были только вопросы о личной жизни. Но тут Жерар и сам быстро понял, где пролегает граница его интереса и моей вежливости и старался ее придерживаться… Результатом этой нашей первой встречи стала договоренность о небольшом цикле эксклюзивных интервью на различные темы. От изобретений и жизни на Руси и до политических и гастрономических пристрастий. Толковый парень этот месье. Далеко пойдет.

Вот, я рассчитывал на спокойствие в доме, после отъезда светского львятника «на зимние квартиры», и, как оказалось, зря. Не прошло и пары дней с визита журналиста, как в холле возник еще один гость.