Антон Демченко - Хольмградские истории: Человек для особых поручений. Самозванец по особому поручению. Беглец от особых поручений (сборник)

На принесенной дворецким карточке каллиграфическим почерком было выведено на французском зыке: Советник полномочного посла Его величества, христианнейшего короля Людовика Девятнадцатого в Острейхе. Роннель Мирабо .

– Он в утренней визитке, мессир, – заметил Грег. Я приподнял бровь и хмыкнул. Дипломат, чтоб его мыши сгрызли…

– Хм. Оперативно, ничего не скажешь. – Покачал я головой и, убедившись, что на часах едва ли одиннадцать утра, вздохнул. – Пригласи его минут через пять. Я пока переоденусь. Все-таки человек к нам с дружеским визитом заглянул…

– Сию секунду, мессир. – Грегуар, понимающе кивнув, шагнул к двойным дверям, ведущим в анфиладу комнат, и, выйдя из кабинета, тут же плотно закрыл их массивные створки. Вот-вот. Правильно, пусть сразу и продемонстрирует, что, несмотря на время, приход такого гостя иначе как официальным визитом я считать не могу. А пока Грег медленно чеканит шаг через все четыре комнаты и спускается по длинной парадной лестнице, я, пожалуй, действительно, переоденусь.

Прохожу в спальню, оттуда в гардеробную. Атласный халат на вешалку, вместо него строгий темно-серый пиджак в тон брюкам и жилету, благо возиться с сорочкой и галстуком не придется, они и так уже на мне. Мягкие домашние тапочки-мокасины сменяются лакированными черно-белыми туфлями… Аллес. Готов к труду и обороне. Заглядываю в зеркало и непроизвольно фыркаю. Мне бы лысину и эпатажные усы… получился бы разожравшийся на стероидах Пуаро.

К чему такие старания? А я не люблю, когда кто-то пытается выехать на моем горбу и включает меня в игру, правила которой мне неизвестны. Рейн-Виленского с Телепневым хватило с головой. Так что теперь даже такая малость, как неурочный деловой визит, маскирующийся под дружеский, заставляет меня упираться рогом и действовать наперекор желаниям разыгрывающего подобную сценку визитера.

Гостя встречаю в кабинете, стоя у окна, выходящего на Андэхштрассе. Окно высокое, света от него много, и он как раз падает на вошедшего в комнату советника. Остальные окна зашторены, и в кабинете довольно темно. В результате я в тени, а он как на ладони. Старый как мир фокус, но ведь действует… Передо мной довольно молодой человек, высокий, подтянутый, действительно наряженный в утреннюю темно-зеленую визитку. В руке шляпа, очень похожая на головной убор вчерашнего журналиста. Очередной писк моды? Ладно…

– Ваше сиятельство, доброго дня. Прошу простить меня за столь ранний визит, но я только сегодня прибыл в Инсбрук и поспешил засвидетельствовать вам свое почтение, – затараторил на французском гость, одновременно делая шаг вперед и немного в сторону. И тут же оказался вне освещенного участка. Но мне и этого хватило. Достаточно было почувствовать его эмоции… Определенно господин советник Роннель Мирабо недоволен тем, что карта «дружеского» визита не сыграла.

– Ну что вы, какое прощение, о чем вы говорите, господин Мирабо?! Наоборот, я польщен таким вниманием со стороны вашего короля, – проговорил я в ответ на том же наречии. Конечно, ушлый француз наверняка читал первую статью Верно и знал, что язык Иль-де-Франс мне знаком, но, как говорится, доверяй, но проверяй. Вот он и проверяет. Не удивлюсь, если сейчас господин советник пытается понять, откуда у меня такой акцент. Ну, думай-думай, все равно ничего не придумаешь. О, снова плеснул недовольством. Конечно, злобный я приплел сюда Людовика, напрочь отрезая всякую возможность продолжения беседы, хотя бы в нейтральных не деловых тонах… Иначе говоря, все мои действия можно было бы сейчас охарактеризовать как один простой, но очень витиевато заданный вопрос: «а какого черта, собственно говоря, ты сюда приперся?» Может, не так жестко, но смысл верен. И Мирабо его понял. Ручаюсь.

– Грегуар, будь любезен, принеси нам с господином советником кофия. И венские сласти. – Я кивнул застывшему болванчиком у двери дворецкому, и тот моментально исчез. – Месье Мирабо, прошу вас, присаживайтесь. Кресло у стола в вашем распоряжении. Выбирайте любое.

На этот раз советник даже дернулся. Явно представил, как он будет выглядеть в роли просителя, сидя в кресле для посетителей у моего рабочего стола. Вот-вот. А теперь, господин Мирабо, мы немного порвем тебе таб… в смысле шаблон. Конечно, шаблон.

Дождавшись, пока советник устроится в одном из кресел, я не стал садиться на свое рабочее место, а попросту устроился в таком же кресле для посетителей, напротив него. Короткий пасс, и стоящий в отдалении журнальный столик подлетает к нам, мягко опускается на пол и становится эдакой границей между мной и посольским чиновником. А в следующий момент отворяется дверь, и Грегуар вкатывает тележку с кофием и принадлежностями для него. Споро выгрузив все привезенное на журнальный столик, дворецкий вопросительно смотрит на меня.

– Благодарю, Грегуар. Дальше мы справимся сами. Ты свободен.

Дворецкий кивает и покидает кабинет, а я тут же принимаюсь разливать по чашкам густой ароматный напиток. Вот так, да. Вообще, похоже, сейчас у моего гостя происходит самый натуральный срыв башни, а он ведь не линкор, у которого их пять штук… Но его можно понять. Пришел с визитом, решив сыграть на условном рефлексе любого светского хлыща. Утром, в неофициальном костюме, значит, и визит не деловой, а нарвался в ответ на… не пойми что. В кабинет привели по парадной лестнице и не менее парадным маршрутом. Потом эта не вписывающаяся ни в какие рамки приличия игра со светом, холодный официальный прием, чуть ли не как просителя, но… Кофий и сласти, признак неофициальности, равно как и тот факт, что хозяин дома сам угощает гостя, отослав дворецкого. В общем, есть отчего впасть в ступор.

Кстати, а у женщин с угощением дела обстоят ровно наоборот. И если хозяйка дома, при наличии прислуги, сама угощает гостью, то это даже не намек на официальность визита, а скорее прямое предложение «выпить/съесть, что дали, и проваливать»… пока не отравили, должно быть.

Сижу, молчу, старательно просматривая эмоции гостя, и аккуратно, очень аккуратно раскачиваю этот маятник. Не знаю, понимает ли господин Мирабо хоть что-то в менталистике, но ошибаться нельзя, поэтому действую предельно осторожно, иначе вся эта игра пойдет коту под хвост. Ага… Советник-то начинает нервничать, все больше и больше…

– Хм, ваша светлость… – начинает он.

– Сиятельство, – поправляю Мирабо ровным тоном и отпиваю глоток кофия.

– Что? Как? – не понимает явно сбитый с толку советник.

– Я говорю, что на Руси принято обращаться к князьям: ваше сиятельство. Исключение составляет лишь Его величество, Государь и Великий князь Всея Руси, Ингварь Святославич… – отвечаю все тем же ровным безэмоциональным голосом, отчего Мирабо еще больше нервничает.