Виктор Мишин - Второй шанс. Снайпер

– Хрен с тобой, сам уже ног не чую, сворачивай, может, пронесет.

Лай собак слышался все отчетливей. Может, порошок уже кончился, его и было-то мало, а мы уже им пользовались.

Мы свернули, когда под ногами захлюпало, я не успел остановиться. Уйдя с ходу по пояс в воду, от неожиданности вскрикнул. Но крик как-то быстро оборвался. Мурат оказался ловчее меня, да и бежал он сзади. Кинув мне ремень автомата, вытянул он меня быстро, видимо это еще не трясина. Воду выливать было некогда, собачки хоть и гавкали далеко, но рисковать не стал.

Мурат довольно ловко прыгал по кочкам, я повторял его шаги. Когда остановились передохнуть на маленьком островке, на котором рос довольно густой кустарник, я достал карту.

– Мы где? – выдохнул казах.

– Я вообще-то за тобой шел. Погоди, сейчас глянем. Вот смотри, – я достал карту, – это место встречи, мы севернее взяли. Сколько от него мы пробежали?

– Ну, километр, может полтора.

– Тогда, – я почесал затылок, – вот здесь где-то, наверное, – мой палец уперся в место на карте.

– До центра болот недалеко, давай на восток загребать, вроде и загонщики поотстали?

– Да вроде тихо. Дай хоть портянки поменяю на сухие да лохматку выжму, а то уже сил нет.

Сырая одежда была тяжелой, да еще усталость навалилась. Однако одежду мы отжали быстро. Сырые портянки я привязал к ветке кустарника, торчавшего из воды. Привязал, естественно, под водой, подождал немного, отлично, не всплывает ничего. Накрутив сухие, запасные лежали у казаха в мешке, и, сунув ноги в сапоги, вздохнул легче. Хоть на время, но все же ногам полегче будет.

Дальше мы двинули на восток, прямо по болоту. Обдумав по дороге план выхода, решили свернуть на север, когда выберемся из болот. Если немчура нас просчитала, то они двинут прямо к Дону и там приготовят нам встречу. Мы заберем севернее, как встретиться с Дедом, пока не представляю.

Тот остался на берегу, ждать он будет до завтрашнего утра, потом будет выбираться один. Крайнее место встречи – там, где через Дон переправлялись.

День был в самом разгаре, когда лес неожиданно кончился. Упав на землю под деревьями на окраине, я достал карту и бинокль.

– Мурат, оглядись пока, а я прикину куда дальше. – Казах, взяв бинокль, двинул вперед.

«Так, куда нам теперь-то?» – я раздумывал над картой, когда примчался казах.

– Командир, там деревня, – отчаянно жестикулируя, протараторил он.

– Да я сам понял, – не отрываясь от карты, ответил я.

– Вроде фрицев не видно, хотя хрен их знает, конечно.

– Смотри, от нее до Дона четыре километра, ни хрена мы бегать, – искренне обалдев от результата, сказал я.

– Точно, если я сейчас сяду, то встать смогу только под дулом автомата, – пробормотал казах.

– Тогда двигаем вперед, а то и я скоро рухну, – на самом деле, я уже еле-еле стоял на ногах. Усталость, почти бессонная ночь, купание и бег в сырой одежде – все эти события не добавляли сил.

– Как пойдем-то? Там поле, как на ладони будем.

– Пройдем, немного пригнувшись, а потом ползком. Благо лохматки мы не бросили, так просто нас не увидишь. Только давай оружие проверим и почистим, а то я раз пять свой в воду макал.

– Та же история. Ты и пистолет протри.

Сняв сапоги, пусть ноги подышат, я повесил портянки на ветку, а сам уселся на землю. Стянул накидку и разложил перед собой, казах уже проделал то же самое. Раскидав быстренько МР-40, вынул из кобуры наган. Оторвал от нательной рубахи кусок тряпки, стал протирать железо. Когда с чисткой было закончено, двинули в путь, обходя деревню севернее. Перестраховавшись, в деревню идти не решились, мало чего там. Поле было ровным как стол, пришлось ползти метров пятьсот на пузе. Однако чуть язык не прикусил от усталости. Когда деревня осталась позади, решили встать и сделать бросок до рощицы, что виднелась невдалеке. Кто его знает, видел ли нас кто-нибудь, нам было уже все равно. Усталость накатила так, ноги подгибаться начали.

– Слышь, Мурат?

– Да, командир, – устало выдохнул казах.

– Не могу больше. Хоть стреляй! – Командир не должен показывать свою слабость, но мне уже было плевать.

– Давай, обопрись на меня, – предложил казах.

– Ты сам еле идешь, а я ноги стер по самую задницу, – ответил я. Ноги в сырых сапогах я действительно стер очень сильно.

– Серег, осталось всего ничего, погони вроде нет, давай потихоньку, спешить не надо уже.

– Мы с тобой уже три часа, как никуда не спешим, – буркнул я.

Двигались мы, мотаясь из стороны в сторону, еще час, а потом наступил амбец.

– Хенде хох! – выкрик на немецком раздался как гром среди ясного неба.

– Пипец! – я выругался и покрутил головой. Из-за ближайших деревьев на нас смотрело несколько стволов.

– Бросить оружие, руки вверх, – на таком корявом русском языке была отдана эта команда, что меня перекосило.

– Эй, немчура, говорите по-немецки, а то от вашего русского у меня уши в трубочку закручиваются.

– Серег, это чего, все, что ли? – Мурат тревожно взглянул на меня.

– Похоже да. Не геройствуй, смотри какие спецы, вычислили нас на раз. Будем ждать момента.

Из-за деревьев вышли несколько фигур, именно фигур. Все в отличном камуфляже, с ветками на касках, в общем, упакованы что надо. Мы подняли автоматы над головами и застыли. Подошедшие егеря быстренько выхватили у нас стволы, обшмонали, и дальше я увидел только летящий в меня приклад.

Очнулся я уже без маскхалата и сапог. В одних портках и нательной рубахе. Знатно обшмонали, не оставили ни единого шанса.

– Мурат, где мы? – шепнул я.

– Да там же походу. Они нас не потащили, вырубили, чтобы спокойно обыскать. Ты как? – Казах посмотрел на меня. У него во все лицо расплылся огромный синяк, нос был свернут на сторону, вся рубаха в кровище. Я взглянул на себя, крови тоже не мало, но нос вроде не болит, а вот башка гудит, как чугунок. В лобешник, что ли, засветили?

– Кто ви и откуда? – передо мной присел здоровенный гитлеровец в пятнистом комбинезоне. Говорил он по-русски довольно сносно.

– Окруженцы, выходили к своим после разгрома нашего полка.

– Лжете, зачем ви тратите наше фремя на франье? – с ухмылкой произнес солдат. По манере говорить, явно офицер.

– Так это ж ваше время, чего же его не тратить. Простите, не знаю вашего звания, но я говорю правду.

Мне прилетела еще одна плюха, хороший у этого фрица удар. Я поднял голову, а фриц продолжал как ни в чем не бывало.

– Господин лейтенант, обращайтесь ко мне господин лейтенант!

– Господин лейтенант, почему вы думаете, что я вру? Из-за одежды?

– Такой одежды нет в обычной пехоте. Это специальное обмундирование советских разфедчиков! Пофторю вопрос, кто ви и откуда?

– Господин лейтенант, эти вещи мы подобрали на болотах, наши совсем изодрались, мы уже давно здесь бродим… – Мы все не брились последнюю неделю, так что рожи у нас еще те.