Дмитрий Силлов - Закон свободы

Пока я бегло осматривал потери, через «жару» пролетел горящий и отчаянно визжащий комок. Понятно. Касси наконец решилась прыгнуть. А орет, небось, не потому, что слабого пола, а просто страх глушит. Многим так оно проще что драться, что атаковать, что в аномалию прыгать. Правда, я к такому типу людей не отношусь. Если легкое нервное потрясывание во всем теле это и есть страх, то я обычно потом боюсь, после драки. Просто мне так удобнее. Если перед боем, или во время него бояться, меня это будет отвлекать от самого боя. А вот после – в самый раз.

Размышлял я об этом, пытаясь сбить пламя с орущей «всадницы». Получилось не очень, поэтому я просто сунул руку в огонь и повторил манипуляцию с пряжкой на поясе. После чего, шипя от боли в обожженной руке, сбил с ног девушки горящие берцы.

Когда горящие куски брони осыпались с Касси, ор сменился легким поскуливанием. Понимаю. И даже местами уважаю. Далеко не каждый матерый сталкер по своей воле в аномалию сиганет даже в экзоскелете последней модели. Есть в этих аномалиях что‑то потусторонне‑паскудное, ирреальное, не принадлежащее этому миру, отталкивающее на инстинктивном уровне. Я вот, например, сейчас всей своей кожей ощущал, как я боюсь соваться в «жару». Будь я не я, а кто‑то другой, никогда б в нее не прыгнул.

Касси трясло куда сильнее, чем меня, но она справилась. Ее автомат остался в аномалии, и сейчас в слегка колышущемся столбе пламени громко и отрывисто взрывались патроны. Там же сгинул и второй кукри. Первый «всадница» судорожно сжимала в руке – как‑то сберегла рукоять от перегрева во время прыжка, может, под мышкой зажала, или меж коленей. Если это было осознанное действие – уважаю вдвойне. Хотя вряд ли, скорее, случайность…

Впрочем, трястись сейчас было не лучшим выходом из ситуации.

– Ну, что там? – рыкнул я. – Куда дальше?

– Т‑туда, – ткнула девушка пальцем в глубь темного коридора.

Ну, туда так туда.

Я взял «всадницу» за капюшон камуфлы и слегка встряхнул. Расклеилась она что‑то после удара в череп и прыжка в «жару», а это в нашей сталкерской профессии самое последнее дело.

– Соберись, ветошь! – подбодрил я спутницу. – Подбери сопли, и марш за мной! Поняла?

Касси кивнула, стараясь унять дробь, которую выбивали ее зубы. И это понимаю. Я когда первый раз в аномалии побывал, вообще чуть не окуклился от ужаса. Это нормально. Второй раз легче будет. Если выживет, конечно, после второго.

* * *

Мы побежали вдоль ряда решеток, за которыми находились тесные камеры. Преимущественно пустые. Правда, по пути встречались и занятые. В одной скрючился разложившийся труп, уже не понять, мужской или женский. В другой лежала мумия, одетая в обрывки военной формы. В третьей – мутант. Квазимясо с аккуратно отрубленными конечностями, эдакий пузырь, лежащий на полу и пялящийся в пустоту белыми, бессмысленными глазами. На бегу я послал пулю меж этих глаз – нехорошо, когда животное мучается. Пусть даже и мутировавшее не по своей воле, а исключительно по вине людей…

А вот возле четвертой камеры‑клетки я невольно остановился.

В ней, скорчившись на куче гнилой соломы, лежало человеческое тело в рваном комбинезоне. Сквозь обширную прореху в одежде был виден ряд выпирающих позвонков, смахивающих на спинной гребень изрядно отощавшего динозавра. Человек и вправду был очень худ, и я даже подумал, что это просто труп относительно недавно преставившегося заключенного, когда «труп» вдруг пошевелился и повернул голову в нашу сторону.

На меня смотрел подслеповатыми глазами старик с грязной, всклокоченной бородой и глубокой царапиной на щеке. Царапина гноилась, и серьезно.

«Так и до заражения недалеко, – подумал я. – Если оно уже не началось».

Внезапно старик заговорил.

– А я вас знаю. Вы Снайпер, верно?

Я тоже сразу узнал этого человека, который во время нашей встречи долго и пространно рассказывал о своих теориях возникновения Зоны. Узнал по голосу. Пусть старческому, надтреснутому, но все еще полному силы. Той внутренней энергии, которая помогает человеку и совершать великие открытия, и не сломаться под пытками.

– Вы не ошиблись, академик Захаров, – кивнул я. Черт! Нам надо было бежать, но теперь я точно не мог пройти мимо. – Какими судьбами вы тут оказались?

– Помните «фотошоп», который вы привезли на мою базу? Такой хрупкий, но абсолютно бесценный артефакт, похожий на стеклянный карандаш? – усмехнулся старик. От движения лицевых мышц крупная гнойная капля скатилась по щеке Захарова, но он даже не удосужился смахнуть ее с лица. Когда тебя слишком много и часто пытают, перестаешь обращать внимание на мелочи.

– Помню.

– Так вот, я неспроста гонялся за ним. Я выяснил, что это не просто артефакт, которым удобно кроить людей, словно костюмы. Это энергетический стержень тяжелого боевого корабля «мусорщиков», приводящий в движение огромную махину, способную стереть с лица земли крупный город. А то и не один.

Мне сразу вспомнилась громадина, вылезающая из портала, зависшего над старым заводом. Жуткая боевая машина, посланная из другого мира для того, чтобы уничтожить Хармонт, родной город Рэда Шухарта.

– Так вот, Кречетов узнал, что «фотошоп» у меня, – продолжал Захаров. – И тут же загорелся идеей заполучить уникальный артефакт. Не буду углубляться в подробности о том, как этот негодяй обманом выманил меня с моей базы вместе с «фотошопом» и бросил в эту тюрьму. Не сомневаюсь, заполучив желаемое, он тут же убил бы меня на месте. Если б не некоторые мои наработки, которые он давно мечтал использовать для своих чудовищных экспериментов. Все они здесь.

Ученый постучал себя по лбу скрюченным пальцем, где на месте ногтя была корка запекшейся крови. Я заметил, что на руках Захарова вообще не было ногтей, а во рту – зубов. Кремень старик! Это очень больно, когда из тебя без наркоза медленно вытаскивают ногти и зубы. И, судя по тому, что Захаров был еще жив, Кречетов так и не получил желаемых сведений.

– Этот неуч еще долго провозится с «фотошопом», пытаясь сообразить, как с его помощью сделать идеальных суперсолдат, – хихикнул академик. – Хотя надо признать, что определенных успехов он добился. Артефакт, способный не только двигать крейсер «мусорщиков», но и кроить биологическую материю, а также ускорять ее рост, способен натворить много дел. Например, с его помощью вполне реально создать непобедимую армию биологических кукол и захватить мир. А еще можно наплодить копий самого себя и…

Старик не договорил и зашелся в надрывном кашле. Я отошел от решетки и поднял автомат.

– Что ты задумал… – начала было Касси за моей спиной. И даже рванулась ко мне. Небось, решила, что я решил пристрелить старика, чтобы тот не мучился. В принципе, это было бы разумным и милосердным решением в данной ситуации – подарить страдальцу избавление от мучений, после чего бежать дальше, ибо преследователи наверняка были уже недалеко.