Дмитрий Леоненко - Кементарийская орбита

Илуватар был почти неразличим – ночная часть терялась в дневном небе. Освещенная изогнулась среди ажурных облаков тонким серпиком, обращенным теперь в другую сторону. Точкой мимо него скользил «скайер». Необычное в последнее время зрелище – с нашим дефицитом энергии мы не могли позволить себе частые зарядки кольцевиков.

– Кто это летит? – спросил я работающего в соседнем ряду Геккона. Можно было глянуть расписание полетов в облаке диспетчерской, но не хотелось отвлекаться от работы. Геккон же мог молоть языком без остановки – и это не мешало его рукам и глазам выполнять сколь угодно аккуратную задачу.

– Где? – Оливер скосился на кольцевик. – А, это? Твои приятели из Разведсекции. Кабрал отправляется на побережье, выяснить, годится ли устье Мэнханя для солезаготовок. Однажды нам понадобятся консерванты.

– А, – я понимающе кивнул. – Ривлер говорил о чем-то таком.

Мы закончили обрабатывать участок, лишь когда Илуватар зашел за горизонт, а Мюара зацепилась краешком за верхушки кордаитов. Оно и к лучшему – уцелевшие пчелы, чьи ульи Аяксен с утра опрыскал каким-то зельем, хмурясь и предупреждая нас, что на его эффективность рассчитывать особо не приходится, уже улеглись спать.

По пути пришлось сделать большой крюк. Собранные восьмирозеточники сжигали подальше от ульев, между опушкой леса и пшеничными полями. Мы опустошили наши мешки в общую кучу, неразговорчивый колон из Один-Агро плеснул сверху маслом и чиркнул зажигалкой. Огонь весело заплясал вокруг, зеленые стебли зачадили. Мы плюхнулись рядом, вытянув усталые ноги и тщательно следя, чтобы не оказаться с подветренной стороны от костра.

– Возрадуйтесь, – Геккон извлек из кармана горсточку крохотных картофелин.

– Грабишь поля клиентелы, расхититель? – спросил Крапивник.

– Произвожу органолептический анализ продукции, – Геккон передвинулся к краю костра, где подложенные под траву дрова уже прогорели, и уложил картошку на угли. – Ну и спасаю вас от участи снова ужинать сухпайком.

– Говори за себя, – проворчал Олег. – Нас с Димером дома ждет разогретый ужин.

– Ты отказываешься от горячей картошки, тактично пытаешься пригласить нас с Франкой на сегодняшний ужин, или и то, и другое вместе? – поинтересовался Геккон. – Между прочим, она вынуждена присматривать за детишками, пока обе смены не разойдутся по домам, и приходит позже меня.

– Не дождешься. Впрочем, заглянуть поужинать можете, – Крапивник поймал переброшенную Гекконом картофелину.

Последовало несколько минут в молчании – мы ждали, а затем очищали горячие клубни, пытаясь одновременно удержать их в руках. Затем тишину нарушило дружное чавканье.

– М-н-э-ммм-а-у, – протянул Геккон. – Вроде бы и вкус, как на Земле, но чего-то не хватает. Завтра надо будет попробовать топинамбур.

– Я сейчас готов сожрать подметку сапога и попросить добавки, – откликнулся я.

Костер прогорал, оставляя исходящие паром угли, Мюара почти села. Зажужжали ночные жуки, в кустах игларикса ярко вспыхнули глаза летучей кошки. Мы затушили пламя и направились к ярко светящимся в ночи огням колонии – к мягкой постели и горячему ужину.

По желтому простору медленно двигалась череда механических зверей. Челюсти резаков зарывались в стебли, шеи транспортеров клонились к пшенице. Периодически копнители выплевывали порцию соломы, еще больше укрепляя ассоциации со стадом пасущихся животных.

Прохладный ветер с юго-кей-востока обдувал разгоряченные лица операторов. Теоретически помощь человека требовалась дронам только при первых проходах, далее управляющие синты могли вести машины по полю самостоятельно. На практике – мы были вынуждены сажать по водителю в каждую машину, будто в древние времена. Зерноуборочные программы, отлично справляющиеся на сетеохваченных полях, на поднятой целине то и дело сбоили. Команда Ланцеи приучила дронов не выскакивать за пределы поля, но с нюансами наподобие отслеживания рядов, подстройки под уклон и так далее дроны справлялись через раз.

А иногда не справлялись и операторы.

Вот как сейчас.

– Колон Ву, – вздохнул я. – Все комбайны пересылают информацию на айдимы и мне, и вашему масколону. Зачем вы пытаетесь врать?

– Врать? – эхом отозвался стоящий передо мной пацифик, ростом мне едва по плечо.

– Да, врать. Выработка вашего комбайна не доходит и до четверти от дневной нормы.

– Машина плохая, оперколон, – глядя мне под ноги, произнес Ву. – Не собирает зерно.

Я тяжело вздохнул.

– Ву, я смотрел ваш файл. Вы обучались на оператора в течение двух лет. Неужели вас за это время не научили настраивать машину?

– Техник настраивает. Я управляю, – нам и общаться-то было тяжело. Знание Ву английского оставляло желать лучшего, а я вообще не мог разобрать его полинезийский диалект. Нам приходилось общаться посредством японского, который оба знали весьма посредственно.

Господи. Где Тро умудрился набрать этих остолопов?

– Ладно, посмотрим, – я обернулся к тихо гудящему комбайну. Пробежался по настройкам, запустил проверку технического состояния.

Конечно, я не был обученным техником, но за три с лишним месяца в колонии сталкиваться с неполадками в машинах приходилось. Я остановил механизм, подошел к резаку комбайна. Может, я сумею сам обнаружить неисправность, прежде чем вызывать техника.

Я согнулся – и тут же выпрямился. Остановка машины оказалась лишней, проблему можно было выявить, и просто проверив показатели с айдима.

– Ну вот и ответ. Ву, какая высота колосьев на поле?

– Высота?

– Пшеница. Высота, – я раздраженно сорвал колос, показал пацифику. – Сколько?

На плоском лице Ву ничего не отразилось. Он аккуратно развел ладони, измеряя стебель.

– Метр, оперколон, – надолго задумавшись, произнес он.

– А на сколько у вас отрегулировано мотовило?

Ву снова надолго задумался. Теперь уже – смотря мне через плечо на комбайн.

– Отрегулировано?

– Ву, вы что-нибудь можете… – Я усилием воли сдержал раздражение. – У вас планка задрана на лишних сорок сантиметров. Машина вышибает зерна из колосьев, вместо того, чтобы собирать! И вы еще удивляетесь, почему бункер не наполняется толком?! – Я бросил колос на землю. Потом, сообразив, что не в наших условиях можно разбрасываться зерном, поднял обратно.

– Машина плохая, оперколон, – повторил сам, будто дрон, Ву. – Неправильно измеряет.

Я покачал головой.

– Ву, это – робот. А вы – человек. Поэтому вы и сидите в кабине – исправлять его ошибки. Теоретически!

– Ошибки, оперколон?

Мне это надоело.

– В общем, так, колон Ву. Я не засчитываю вам сегодняшнюю норму. Раз вы втаптываете зерно в грязь – и ваш рацион снизится соответственно. Еще раз допустите сбой в работе – и буду говорить с масколоном Два-Агро. Ясно?