Дмитрий Леоненко - Кементарийская орбита

– Хм-м, – пробормотала Дофия. – А через пару сотен лет этот фактор, чем бы он ни был, не создаст организм, патогенный для человека?

– А вот это забота масколона Фельдбах. Да я бы и не волновался сильно. Мы с вами организованы посложней прокариот, – произнес Лазарев.

Микоагентщица покачала головой.

– Игра с базовыми уровнями экосистемы. А мы даже не представляем толком, что происходит у нас под ногами. Мы можем спровоцировать кризис, который ударит по всей биосфере планеты!

– Геномные мины во всей микрофлоре из наших генотек, – вмешался ее муж. – Их устанавливали именно по этим соображениям. Мы можем пресечь неконтролируемое размножение терра-организмов парочкой несложных фаг-агентов.

– Ладно, мы с вами заболтались, – произнес Лазарев. Группа действительно уже пять минут стояла, увлекшись разговором, у ворот зернохранилища. – По местам!

С наступлением короткой южной зимы интенсивность работ снизилась. Теперь календарные выходные иную неделю были выходными и фактическими. Переборка зерна, обработка плодов, подготовка зерна для следующего сева сменялись коротким отдыхом, дающим бесценную возможность наконец-то выспаться.

«Семя» торопливо опустошало свои грузовые трюмы и криоотсеки, отправляя на грунт пассажирские, грузовые и многоцелевые модули. Несколько дней назад бортинженеры Хейма закончили титаническую работу – собрали из трех комплектов магнитных подшипников один рабочий, возобновив работу вышедших из строя бортовых обогатителей. Выгадав для колонии лишние несколько лет нормального энергоснабжения. Пока, правда, на вызванном аварией центрифуги и гибелью модуля с батареями дефиците электричества это никак не сказалось.

Козлята и фармпиги переселились в утепленный хлев. Он располагался вплотную к периметру, но, невзирая на это, когда ветру случалось задуть с той стороны – атмосфера колонии обогащалась неповторимыми ароматами, особенно впечатляющими с учетом специфики пищеварительной системы адаптантов. Никто, впрочем, не жаловался. Все прекрасно понимали, насколько поголовье земного скота увеличивает наши шансы.

Кабрал закончил обследовать морской берег по обе стороны от устья Мэнханя. В пяти километрах от береговой линии и в тринадцати к юго-кей-востоку от реки он обнаружил крупное озеро. Ежегодно в сезон штормов оно заполнялось морской водой, когда волны, порожденные приливом и бурей, захлестывали берег. В сухой сезон вода понемногу испарялась, оставляя налет соли на берегах озера и осолоняясь сама. С учетом пониженной солености планетарного океана добывать соль в лимане было проще, чем в мангровых болотах вдоль береговой линии.

В соли мы нуждались. Заготовка урожая почала наши запасы, и те скудные солонцы, что мы отыскали по берегам рек, проблему решали только отчасти. Калдейра выделил на добычу соли одну рабочую группу, и теперь шла подготовка к основанию у морского берега постоянного поселения. Чтобы не тратить ресурс кольцевиков на его снабжение, мастерские взялись за сборку небольшой баржи с двигателем от летуна. Неуклюжее, но крепко сколоченное, суденышко должно было и миновать мели в течение Мэнханя, и выдержать качку от приливных волн ближе к устью.

Вечерело. Мы сидели у Крапивника, отмечая день рождения Рыжей слабым пойлом, перегнанным в мастерских из кухонных отходов и местных псевдоягод. Формально это было нарушением, но СБ предпочитала смотреть сквозь пальцы на подпольную виноторговлю. То ли оттого, что и самим безам был не чужд порок, то ли понимая, что умеренное расслабление пойдет колонистам лишь на пользу. Конечно, до известных пределов – попадаться безопасникам в пьяном виде я бы никому не посоветовал.

Разговор крутился вокруг всем известных вещей. Недобор в поселковом амбаре, похолодание – тут определились две группы. Я, Крапивник и Рыжая хвастливо заявили, что легкие заморозки Южного континента и в подметки не годятся настоящей сибирской зиме. Я припомнил заодно и холода в горах северного приледниковья планеты. Геккон, Франка и Ланцея дружно возразили, что привычка некоторых выходцев из ледникового периода к существованию при температуре около абсолютного нуля не означает, что нормальные люди должны молча сносить холод, сковывающий лужи тонкой коркой льда.

Это, конечно, было преувеличением. Ниже нуля температура держалась только одну ночь. И то к утру лед начал таять, и улицы поселка вернулись к своему обычному состоянию густого месива.

Беседа получила новое направление – мы припомнили Совету неоднократные обещания замостить улицы. Надо сказать, Вэнь тоже можно было понять – в окрестностях колонии наблюдался дефицит камня, подходящего для мощения дорог. Кто-то предлагал пустить на дорожное покрытие обшивку шаттлов. На что масколон Орлов заметил, что резка обшивки в необходимых количествах займет слишком много времени, да и втаптывать в грязь космические материалы у него не поднимается рука.

– Горбыли, – Крапивник задумчиво посмотрел сквозь стену дома в сторону пилорамы. – Досок у нас пока хватает. Пропитать их, чтобы не гнили – и выстелить хотя бы тротуары. Уж пропитку-то Орлов нам выделит?

– Мысль, конечно, – согласился Геккон, крутя в пальцах кружку с брагой. – Но нужны еще и люди, которые будут этим заниматься.

– Да ну нафиг, – Олег энергично взмахнул айдимом. – Собраться в выходной, кинуть клич в АС, попросить у Орлова лес и хотя бы деготь. Вымостим дорожки хотя бы вокруг себя, а там и вся колония подтянется. Есть желающие?

– Сигни в облако, – посоветовал я ему. – Там и посмотрим. Лично я за, Геккон тоже. Думаю, и Владимир нас поддержит.

– Ну вот и отлично, – Крапивник наклонился к айдиму, его пальцы забегали по панели.

– Тогда – за общественную инициативу, – Геккон поднял кружку. Я присоединился, Рыжая, на чьем запястье блестел лаком резной браслет – подарок Крапивника – тоже взмахнула стаканом.

Стоило нам осушить стаканы – лампа под потолком неожиданно погасла, окунув комнату в темноту.

– Что за блок? – недовольно спросила Франка. – Ланцея, ты что-нибудь слышала про внеплановые отключения энергии?

– Не припоминаю, – та поднялась на ноги и подошла к окну. За стеклом не горел ни один фонарь, лишь окна Центра и больницы светились тусклым светом аварийного энергоснабжения.

– Ничего не понимаю, – панель айдима Ланцеи выхватила из темноты тонкие черты ее лица. – Энергию выключают в тринадцать вечера, а сейчас и двенадцати нет.

– Какой-то срочный рейс, – предположил Геккон, развалившись на кровати и положив голову на колени Франки. Ланцея, увлеченная чтением, ничего не ответила.

– Интересно, – проговорила она наконец. – Видите новую сводку?