Вадим Денисов - Генетический взрыв

– Привет, котик морской.

– Это Санек Ребрий, его семья недавно в общину пришла. Мотоциклы чинить может, у нас уже четыре штуки на ходу, занимался страйкболом. Оперативного опыта, конечно, у него еще маловато, так стажирую вот! – с легкой небрежностью, по-дембельски представил напарника Данька.

Я, не посчитав нужным спрашивать о чем-либо немного побледневшего мальчишку с карабином «СКС» на плече, которому наверняка уже понарассказывали обо мне всяких тупых страшилок, осторожно пожал ему руку и опять повернулся к молодому групперу.

– Твой котярка в салоне скучает? Зда-аровый! – поинтересовался он, доказывая, что привычка к постоянному наблюдению, особенно когда находишься вне безопасного периметра базы, въелась в подкорку накрепко.

– Можешь познакомиться, он ручной. Сервелатом зовут.

Высунув одну лапу в окно, сервал с интересом смотрел на опасливо приближающегося к нему рейнджера, легко тронул лапой осторожно протянутую человеческую руку, коснулся кожи усами и, громко чихнув, презрительно отвернулся.

– Чего он! – заорал Данька, отскакивая на метр.

– Руки мыть надо. Не научили родители? Блок кто снял?

– Чистые у меня руки, просто чипсы недавно ел с чесночком. Блок отец решил убрать, по согласованию со Степановым. Опасно стало. Тут ведь, Игорь Викторович, тарелки с такой частотой летать начали, что…

– Знаю. Везде начали летать, не удивил. Дед сказал, все целы?

– Гумиров немного пострадал.

– Что, опять?

Уж кто-кто, а Алик Гумиров отхватил у судьбы сполна. Руку потерял после воздействия проклятой генки. Опытный оперативник, настоящий мент, честный.

– Да ничего страшного не случилось, командир, простыл он просто, когда мы пожар тушили, вымок весь, а тут стемнело, и ветер с гор налетел. Отлеживается он пока. Иммунная система прослабла после генки, – со знанием дела пояснил юный балбес. – А Егор Санин где застрял, нормально с ним?

– Все-то ты видишь да знаешь, шкет! Иммунная, прослабла!.. – прорычал я, садясь в машину. – В Крыму остался Егор, секретное задание. Чего глаза округлил, хлопни ресницами пару раз. Ага. Секретное задание. Не место тут разбазаривать, едем в ставку.

На знакомом перекрестке конвой свернул на улочку Станиславского и направился мимо пустых доходных домов к новому месту базирования общины. Что ж, «Цитрус» так «Цитрус», сейчас оценим правильность выбора Манченко. Весь спрос с него, за старшего оставался он.

Как хорошо дома! Даже если твой дом переехал.

Накормив Сервелата до отвала и оставив его отсыпаться в одной из комнат отведенного под личные покои номера на первом этаже, я, собрав все необходимое, вышел на набережную. Банный час, пошло все к черту.

«Цитрус», так же как наша «Орхидея», стоит прямо на набережной Мзымты в окружении гостиниц-близнецов, до пешеходного моста отсюда всего метров сто пятьдесят. Напротив, за рекой, раскинулся тенистый сквер, левее которого начинается территория торгово-развлекательного комплекса «Мандарин». Небеса на той стороне были чисты, во всяком случае, я ничего летающего не увидел. Выученный наизусть темный абрис города был неизменен и не предъявил мне ни единой подозрительной детали. Можно не пялиться, покой людей общины круглосуточно стерегут часовые-наблюдатели. Службу несут в три смены попарно, на крыше, возле зенитной артустановки, того самого спаренного автомата «ЗУ‑23–2». Вот этой зениткой они мачту новой антенны и свернули при резком повороте блока стволом, оболтусы… Теперь капитальную антенну мастерят на соседнем здании, чтобы не мешала стрельбе. Наверное, с верхотуры открывается отличный вид, надо будет посмотреть, куда меня в график поставили.

Ждать, пока протопится парная, я не стал, помывшись прямо у реки.

Мужики при эвакуации спасли важную конструкцию – деревянный щитовой настил, закрепленный на бетонном обрамлении русла Мзымты, по которому очень удобно спускаться к воде, без риска поскользнуться на покрытом илом бетоне. Настил лежит прямо напротив лестницы центрального входа в гостиничный комплекс «Цитрус». Внизу между ступеньками по настоянию женщин не так давно были закреплены небольшой столик и скамья. Недолго думая, я разделся догола, поставил рядом большое эмалированное ведро с горячей водой и принялся принимать водные процедуры. Никто вроде бы не глазел, люди заняты делом. Или я ошибался?

Рядом, чуть выше по течению, подрагивал пластиковый водяной рукав с набалдашником фильтра-приемника – установленная в подземелье мотопомпа исправно снабжает хозяйство пресной водой.

Черпачок холодной, черпачок горячей. Обжигающий контраст! Вот это я и называю единением с природой! Голый, вроде бы беззащитный, а чувствуешь себя в полной безопасности – странное и в то же время очень приятное ощущение. Мужчины, вообще-то, не любят голяком стоять-ходить, даже если не на виду у других, трусы у нас – главная броня. А вот женщины первым делом грудь прикрывают.

Хорошо… Сидишь нарциссом у всей округи на виду и кайфуешь, словно спрятался в уютном коконе. Несколько смущала лежащая чуть левей половинка сбитой летающей тарелки. Когда мы оказались возле первой сбитой тарелки, не упавшей в море, то долго менжевались, опасаясь радиации. Дозиметром замерили – фон оказался самую малость выше естественного. Травит ли она воду чем-то еще? Хрен ее знает, химиков нет.

Все, хватит полоскаться. Где мой любимый тренировочный костюм дворового гопника с тремя белыми полосками? Помывшись и переодевшись наконец-то в чистое, я поднялся наверх, не спеша осмотрелся, походил по открытой террасе, поднятой над землей и занимающей большую часть двора. Затем выцелил приглянувшийся столик под тентом, такой, чтобы стоял поближе к набережной, и начал медленно отхлебывать горячий крепкий кофе, уже принесенный заботливыми девчатами. Совещание где-то через час, после обеда. Время есть.

Меня не донимали, позволяя очухаться с дороги. К моменту, когда опустела вторая чашечка, появился старина Ной, который сообщил:

– Плов будем кушать!

– Что, опять? – нетактично проговорился я.

– Не понял тебя, – удивился армянин.

– Да… понимаешь, обещали пару раз пловом накормить в дороге, и все неудачно, – пришлось юлить.

– Уж сейчас все будет без обмана, я жи тебе говорю! – успокоил друг. – Недавно семья узбеков пришла, да, теперь все на кухне. Восточные люди… Плов готовят, будет а-агромный казан, для великанов и богатырей! Пальцы себе отгрызешь!

Плов. Казан, Узбек… «Не родственники Алмаза?» – чуть не соскочило с языка.

Слева от здания на свободном месте стоял маленький паровозик, практически точная копия старинной узкоколейной паровой машины. На самом деле это не музейный раритет, а действующий мангал, в тендере которого находится жаровня, из нее уже вырывались огоньки синеватого пламени. Рядом лежала большая поленница узнаваемых розоватых дров, с парка «Южные Культуры» приперли, там еще до нашествия старые деревья снесли… Давно пользуемся. Появившийся вскоре узбек в полосатом халате, точно таком же, как был на Алмазе, поставил на пламя казан-гигант, не жалея, налил мутного масла из стеклянного бутыля без этикетки, подождал нагрева и бросил внутрь щепотку какого-то зелья – в небо с шипением взметнулась струйка густого сизого дыма. Шаманство началось!