Вадим Денисов - Генетический взрыв

Следом за Ноем вокруг столика начал как бы незаметно кружить любопытный Данила. Вот же гнет парня вопросами! То просто мимо пройдет, то стулья по соседству поправит. Точно, не похоже, что от безделья мается, у него явно есть какой-то интерес. Помогать я не спешил, и он наконец решился.

– Дядь Игорь…

– Садись уж. Что ты ходишь привидением, пятки мнешь? Говори. Нет, подожди-ка. Где Линна? Твой отец сказал, что она по делам уехала, а подробней поговорить не успели.

– Так она ж в «Пальмире»! Вместе с Анюткой-медичкой! Там какой-то бабушке резко поплохело, что-то со спиной, тяжелое взялась таскать. Вот они и отправились.

Анюта – это Ани Калваренц, коротко стриженная бойкая армянка, прибывшая вместе с международным аферистом Саниным с берегов дальней Греции. Медичка, кроме всего прочего! Ценный человек, даже незаменимый. Я бы ее запросто и на боевые взял, серьезная девушка. С нашими она сошлась на счет два, хотя они разные – этнические ереванские армяне и армяне Адлера. И наречия у них разнятся. Адлерские армяне вообще слабо соотносят себя с древней родиной, они прибыли сюда в начале прошлого века из Трабзона с началом страшной резни, учиненной турками. С турками у сочинских армян отношения более чем сложные. Вообще-то, их просто нет, отношений этих, не соприкасались они в быту и по работе. Но раза три я слышал на улице фразу «тупые турки». Хотя именно турки построили в Сочи самые крутые отели… Эта неприязнь мешала развитию курорта, ведь у южного соседа имеется богатейший опыт организации сверхвыгодного бизнеса.

С Асмик, штатной нашей фельдшерицей, Ани Калваренц подружилась моментально. Хорошо иметь в общине двух медиков, жизнь сразу становится безопасней. Медиков надо беречь, при необходимости уворовывать, холить и лелеять, вовремя снабжать всем необходимым. Что я всегда старался делать.

– А из мужиков кто прикрывает?

– Зачем? Никого, Линна и прикрывает, она сама справится, или не знаешь?

– Да знаю… Что же это у вас бабки тяжести таскают, а молодые лбы в тельняшках по террасам гуляют?

– Ну, ты чего, командир? Я ж на дежурстве, а не в отдыхающей смене. В маневренной группе состою, – обиделся малец.

– Вижу я, в какой ты мангруппе. Ладно, понял, теперь спрашивай.

Он пару раз глубоко вздохнул, настраиваясь должным образом, и выпалил:

– Вот вы с Гошем в Крыму были, так? С людьми там всякими нужными познакомились, обстановку просекли.

– Точно. Просек.

– Круто! – нелогично восхитился пацан.

– Что ты хочешь узнать? Данька, вообще-то я чутка отдыхаю.

– Я быстро, – заторопился он.

– Ну, раз быстро… – Оставив пустую чашечку, я потрогал ладонью полную, стоящую рядышком. Еще горячая, отлично. – НЛО и там летают, черные безобразничают по весь рост, людей, так же как здесь у нас, осталось очень мало, зато есть всякая сволота. Системы жизнеобеспечения на полуострове практически не работают, особенно в городах. Ничего для тебя нового или необычного, родной. Да садись же ты, что стоишь колонной!

– Не, я не про то! – Присев на самый краешек, он быстро почесал коротко стриженный затылок и решился: – А украинцы как, беспокоят?

Отвечать я не торопился.

Перевернув пустую кофейную чашечку на блюдце, выждал несколько секунд, потом посмотрел на образованный черной гущей узор, пошевелил губами, силясь вспомнить, чему меня некогда учила одна цыганка в кафешке железнодорожного вокзала в Казани. Ни хрена не вспомнил.

– Слушай, Даниил, а зачем тебе беспокоящие украинцы? Вот какого болта они тебе уперлись и куда? Что, своих проблем недостаточно?

– Интересно же! – с придыханием возразил он.

В незамутненных юношеских глазах бушевало алое пламя еще несовершенных подвигов и романтической мечты о землях Гренады, которые всенепременно нужно забрать у буржуинов и отдать крестьянам.

– Что именно интересно?

– Как их там они ловят – или сразу нейтрализуют? Украинские ДРГ, ну, диверсионно-разведывательные группы, на крымчан часто наседают? Это, че я хотел сказать? Ну что вы смеетесь? Полюбасу же должны были остаться фанатики, которые захотят воспользоваться моментом и нанести ущерб!

– По какому любасу? Данила, приземлись.

– Ну, Игорь Викторович… – почти заскулил он.

– Хорошо. Во-первых, уясни себе вот что, мореман, если хочешь по-взрослому учиться воинскому делу: в уставах термина ДРГ вообще не существует, это партизанская отсебятина, жаргон, запомни.

– Жаргон? Вот это облом, елки! А как же военные люди их называют?

– Называют грСпН, то есть группа спецназа.

– Ага, понял, дядь Игорь, спецназ – это реально круто, че! Постой-постой… А если операцию не спецназовцы замутили, а простые армейцы. Подумали, взяли и заслали в наши тылы пацанов заряженных с диверсией, то как тогда?

– Просто разведгруппа. У армейцев нет практических задач по диверсионной работе. Зато у них есть войсковая разведка, которая действует, запомни, в интересах своего соединения. То есть разведрота полка действует в интересах полка и в его полосе, являясь одним из разведорганов полка и добывающим органом начальника разведки полка. Запомнил? Они могут действовать согласно штату: разведотделение, разведвзвод. Разведку могут вести. Раз-вед-ку. А не заниматься диверсиями, это не их профиль.

Из-за стеклянных дверей входа, где некогда располагался стильный, даже пафосный ресепшен этого крутого отеля, высунулся Ной. Сидя к зданию спиной, молодой Манченко его не видел. Армянин внимательно посмотрел на нас обоих, оценил ситуацию, а затем совершил характерное движение кистью, словно ухватывая за шею куренка и рывком отбрасывая его обратно в хлев с башкой набок. Я незаметно в ответ качнул головой. Негоже именно сейчас обламывать парня, заливая огонь поднимающегося куража обыденными задачами по хозяйству. Лучше я сам притушу, когда потребуется.

– Ну а простые шныри? Не армейские? Добровольцы всякие, или партизаны, как ты говоришь. Все-таки обидки всякие, старые счеты. А тут ништяки, караваны с добром туда-сюда ездят.

– Так ты про грабеж караванов? – расхохотался я. – Успокойся! Даже в Крыму нет караванов, представляешь?

– Обламываете, дядя Игорь, – шмыгнул он носом. – А вообще случаи бывали?

– Вроде бы да, бывали, – на этот раз вполне серьезно ответил я. – Только их гораздо меньше, поверь, чем тупых проскоков обыкновенного бычья от сохи и домкрата. Сейчас не до соседа, у себя бы жизнь наладить.

– Значит, не удалось вам в стычках с украинцами побывать?

– Нет. И я очень рад этому обстоятельству, хватит нам с соседями рамсы делить, надо с гугонцами резаться, – кивнул я.

– А с бандосами?

– Да ты не уймешься! Все, Данька, не морочь мне голову. Гош вернется, расскажет тебе в ярких красках, он горазд на литературу приключенческую. И потом, ты как собрался партизан от бандосов отличать в поле или в застройке? По нашивкам ярким, что ли? Чужой, с оружием, крадется – вот и все признаки, мочи наотмашь.