Сергей Кусков - Золотая планета

Многое здесь было пронизано тоской по ушедшим временам и ушедшим людям. Точнее, по одному-единственному человеку, которого хозяин кабинета любил всю свою жизнь и память о котором не предаст никогда. Он владел половиной этой планеты, его прибыли сопоставимы с бюджетами многих государств, он может купить все, что угодно, но при всех своих деньгах и при всей власти оказался не способен спасти одного-единственного неизлечимо больного человека. Человека, ради спасения которого готов был отдать все, что имел, — деньги, яхты, заводы, шахты и космолеты. Десятки, сотни миллиардов в обмен на единственную человеческую жизнь.

К сожалению, Древние не принимают такого обмена. Им не нужны людские деньги или золото и тем более не нужны шахты и корабли. Им ничего не нужно, иногда складывается впечатление, что им просто плевать, но нам, людям, не дано это изменить.

Хозяин кабинета с нежностью погладил портрет в рамке, с которой ему улыбалось объемное изображение красивой беловолосой женщины лет тридцати.

— Сильвия, — обратился он к сидящей сзади девушке с такими же точно волосами и еще более синими глазами, — даже это не позволяет тебе совершать подобные сделки.

Девушка недовольно фыркнула.

— А что мне оставалось делать, отец?

Мужчина повернулся к говорящей:

— Пойми, Сантана — наши враги. Исконные враги. Никто из Феррейра никогда не заключит с ними сделку, ибо это означает преступление, предательство семьи.

— Знаешь что, папа! — вспылила Сильвия, которой не нравились эти нравоучения о гипотетической семейной чести, которая куда-то волшебным образом исчезает, когда это выгодно. — Для чего ты выделил мне собственную компанию? Чтобы поиздеваться, какая я дура, неспособная сама заработать денег? Слил, понимаешь, самые убыточные активы, швыряешь подачки, чтоб не ушла на дно, и этим попрекаешь? Мне такого не надо!

Мужчина не перебивал, лишь смотрел на дочь, замечая, как много ей досталось того, что было в женщине в рамке. Тот же гонор, тот же характер, та же манера переть напролом. Даже интонация та же самая.

— Я, папочка, если ты не заметил, вышла в точку безубыточности. Или тебе твои агенты забыли об этом сказать?

— Нет, не забыли, — усмехнулся он. — Ты молодец.

— Угу, и в этот момент ты берешь и обрубаешь мне самый выгодный контракт за последние… Да что там, за все время, сколько я пытаюсь крутиться. И ради чего? Ради абстрактной чести семьи? Дай мне работать, папа! Пожалуйста.

Мужчина отрицательно покачал головой:

— Не могу. Это дело принципа. Кто угодно, только не Сантана. Извини.

Сильвия поняла, что спорить бесполезно.

— И что прикажешь мне делать? У меня и без того простаивает больше половины мощностей. Плюс неустойка. Я не потяну такое, отец, — подвела итог она, глазки ее многозначительно засверкали.

Хозяин кабинета встал, вздохнул и пошел к сейфу, делано качая головой.

— Я знал, что этим все кончится…

В момент, когда он открывал сейф, дверь кабинета открылась, и на пороге появился юноша лет двадцати пяти с длинными волосами, окрашенными полосами разного цвета.

— Ты звал, отец?

Он кивнул на мягкое кресло сбоку:

— Садись, мы почти закончили. Как дела у ее высочества?

Лицо юноши озарилось довольной улыбкой. Девушка же при этом скривилась.

— Все замечательно.

— Есть успехи? Можно с чем-нибудь поздравить?

— Пап, давай не будем об этом? — Юноша занервничал и затеребил руками, сцепив их в итоге в замок.

— Не будем так не будем, — согласился мужчина, хитро улыбнулся и протянул дочери первую бумагу, оказавшуюся чеком престижного банка. — Здесь сто пятьдесят миллионов. Это на погашение неустойки перед Сантаной.

Девушка чек взяла, внимательно осмотрела и скептически хмыкнула:

— Этого не хватит. Я все равно останусь в минусе. Мне контракты нужны, у меня оборудование простаивает.

— Вот тебе контракты. — Он положил перед нею стопку бумаг и несколько информационных капсул.

Девушка тут же принялась вчитываться, и глаза у нее полезли на лоб.

— Ты отдаешь мне ЭТО?

Мужчина, довольный произведенным эффектом, усмехнулся:

— Именно. Только не бери слишком много, разницу в себестоимости мне придется списывать на собственные непроизводственные расходы. Ровно столько, чтоб не пойти по миру. Ну что, теперь довольна?

Девушка просияла:

— Это все меняет, отец! Ну, я пойду?

Сидящий в стороне юноша от такой реакции сестры на какие-то бумажки фыркнул, тут же напоровшись на ее ледяной уничтожающий взгляд.

— Да, иди. Увидимся.

Сильвия чмокнула отца в щеку и убежала, мелко семеня на высоких каблуках.

— Что это? — кивнул ей вслед юноша.

— Контракт на строительство двух линкоров. Очень важный контракт, я вырвал его у Ортеги из-под носа.

— А теперь отдаешь Сильвии, чтобы она залатала им какую-то свою дыру? Да она и сделку с Сантаной заключила только для того, чтобы вытянуть из тебя эти сто пятьдесят миллионов! Больше чем уверен! — разорялся юноша.

Мужчина же лишь мечтательно улыбнулся:

— Вся в мать, вся в мать…

Через пару минут, закончив с приступом сентиментальности, он собрался и серьезно обратился к сыну:

— Себастьян, я позвал тебя сюда для того, чтобы рассказать об очень важных вещах. Важных и интересных. Хочу сразу предупредить, скептицизм оставь за дверью, как бы фантастически мой рассказ ни звучал, то, что я говорю, — правда. Изначально я тоже думал, что это бред больного человека, но… Но поверь, я дорого заплатил, чтобы убедиться в обратном.

Юноша напрягся, весь внимание. Он доверял отцу, тот никогда не рискует понапрасну, и все, что говорит, — только проверенная информация.

— Почти полгода назад в мою службу безопасности позвонил человек, который сообщил, что владеет ценными сведениями.

— Их много звонит каждый день, — усмехнулся Себастьян.

— Этот человек… — мужчина фыркнул, — заставил относиться к себе и своим данным серьезно еще до того, как мы его увидели.

Пауза.

— Дело в том, что в марте в Варшаве некто Елена Гарсия со товарищи провела боевую операцию по устранению вора-авторитета по прозвищу Мексиканец.

— Того самого? — усмехнулся юноша.

— Да, того самого. Доигрался. Но дело не в нем. Дело в том, что после его гибели операцию в городе не свернули, напротив, подтянули дополнительные силы. А также перебросили туда несколько подразделений гвардии, хотя все эксперты утверждали, что необходимости в этом нет. «Ангелы» кого-то искали, на кого-то охотились, и представь мое удивление, когда мне сообщили, что этот человек, объект охоты, вышел на связь с моей службой безопасности.

Юноша молчал. Отец его озадачил.

— Мои люди вывезли его из города, допросили… И с этого момента начался настоящий бред. Его проверяли на полиграфе, кололи сыворотку, но он упорно настаивал на своих показаниях, и приборы фиксировали, что он как минимум верит в то, что говорит.