Сергей Кусков - Золотая планета

Мы остановились в самом начале помещения, подальше от толпы более чем в сотню человек, внутри которой творилось священнодействие. Я, затаив дыхание, принялся во все глаза смотреть туда, впитывая происходящее, чтобы потом, после, разложить по полочкам. Девчонки в основном стояли к нам спиной, с зажженными свечами в руках, склонив головы, вокруг двух столов, застеленных флагами клана Веласкес. Над флагами возвышались фотографии с ленточками, и девчонки на них были совсем чуть-чуть старше меня.

Это были не гробы, нет, именно столы, с тоненькими органическими флагами поверх столешниц. И именно флагами клана со взлетающим кондором — символов Венеры я не наблюдал. Рядом, взявшись за руки, стояли пятеро девиц — они молчали, являясь центром, основное действо происходило вокруг них. Напротив, по ту сторону столов, находилось несколько офицеров, включая королеву, которую я узнал сразу, Мишель и сеньору Гарсия. Кто-то из них что-то сказал, и все присутствующие, разом, запели. Может, это была молитва, не хочу врать, но учитывая, что среди местных кто только во что не верит, скорее, именно песня. Совместная, объединяющая всех в горе.

Я глядел во все глаза и боялся проглядеть хоть что-то. Катарина рядом стояла навытяжку, молчала и не обращала на меня внимания. Поет про себя, понял я. Прощается. Она хоть и пасет меня, но одна из них. Да уж, это зрелище стоило такого жесткого подъема.

Действо продолжалось долго, может, полчаса, а может час — я не смотрел на время. Но вот голоса и песни стихли. Мишель подошла к столам, аккуратно сложила флаги, один, потом другой, и протянула одной из пятерых центровых, невысокой пышной девочке лет двадцати пяти. Что сказала при этом — не услышал, комната поглощала звуки, а мы стояли далеко, но явно что-то ритуальное, вроде: «Мы всегда будем скорбеть о них…» Над ухом же у меня раздался шепот Катарины:

— Недели две назад произошло покушение. — Погибли две девчонки. Покушение произошло на Земле, там же их и похоронили, потому у нас только церемония прощания. Без тел и гробов.

Я кивнул. Тащить сюда гробы с Земли?.. Да и земля там мягкая, Родина человечества все-таки. Там им будет лежаться не хуже, чем развеянными над безжизненной раскаленной ядовитой пустыней. Повезло девочкам со смертью, если со смертью вообще может везти.

— Это «девятка», тот взвод, что принял удар, — она указала на пятерых в центре. — Некоторые из них были ранены, а одна до сих пор на Земле. Основная же группа вчера вечером вернулась, а обычно церемонию прощания мы устраиваем на утро следующего дня.

— Почему вчера не сказала? — прошептал я в ответ.

— Не посчитала нужным. Тебя вообще не должно быть здесь, это святилище, место таинств. Чужие сюда не допускаются. Мне стоило больших трудов выбить разрешение для тебя, и то только потому, что ты прошел испытание.

— Но зачем? — не понял я. — Для чего?

Она усмехнулась:

— Чтобы знал, куда идешь, и что тебя может ждать. Путь, начинающийся с похорон — разве это не символично? Кстати, ты еще можешь соскочить.

— Не смешно! — я сжал кулаки, но скорее по привычке — злости не чувствовал. Уже не чувствовал.

— Пойдем, церемония заканчивается. Не стоит всем видеть тебя здесь.

Она потащила меня прочь, я лишь заметил, что свечи в руках у присутствующих начали гаснуть.

— Стой здесь.

Мы вновь прошли этот длинный тоннель с пятью (шестью?) шлюзами, дошли до «жилой» части подземелий, и она оставила меня в какой-то нише в боковом тоннеле. Вскоре народ потянулся назад — я хорошо слышал звуки переговаривающихся голосов более чем сотни человек. Шли долго, но я не нервничал. Однако, не все пошли по главному тоннелю: к моему сожалению, некоторые выбрали тот, в котором стоял я.

Я вжался в нишу. Меня было плохо видно, и они почти прошли мимо, но кто-то что-то почувствовал и оглянулся. И дал сигнал всем остальным. Пауза.

— Ты что тут делаешь?

Оливия. Черненькая. И все ее девчонки, оба охранявшего ее высочество в тот день возле фонтана взвода. А также те пятеро из взвода пострадавшего. Все — хранители, почти два десятка человек. Они недоуменно застыли, уставившись на меня — лица их выдавали неприязнь.

— Стою! Я поднял руки и сделал шаг вперед, решив, что лучшая стратегия — это нападение. — Я ходил на вашу церемонию.

Некоторые из девчонок переглянулись, перебросились парой слов — очевидно, так они и подумали. Но ничего хорошего в этих словах для меня не крылось.

— Мне жаль, что девчонки погибли, — продолжил я, опуская тональность до трагической. Я не знал, что говорить, ткнул наугад. — Такие молодые…

Мимо. Реакция стала еще более негативная. Я остановился и собрал все силы в кулак, чтобы инстинктивно не попятиться от негодующей волны. Подсознательно я чувствовал, что правда пойдет еще хуже — если выяснится, что мне РАЗРЕШИЛИ присутствовать на их церемонии… Тогда у меня точно начнутся проблемы, особенно когда начну обучение. Хранителей не стоит недооценивать.

Оливия запыхтела и двинулась в мою сторону, но ситуация разрешилась неожиданным образом. Одна из пяти, которая принимала у Мишель флаги, мягко, но уверенно схватила ее за руку:

— Погоди! Я сама.

Да, та самая девочка. Ниже меня ростом, полная, но совсем не толстая, с расплывшимися чертами лица, с равнодушием в глазах и злостью в движениях. Она сделала несколько шагов мне навстречу.

— Мы о тебе слышали, Первый Мальчик.

Я кивнул, с намеком на реверанс.

— Польщен.

— Что ты там делал? — кивок за спину, где остался тоннель в убежище. Эту девочку факт осквернения священного места заботил мало, во всяком случае, мне так показалось. Я решил рискнуть, пожал плечами и ответил честно:

— Они там наверху решили, что если я начну свой путь с похорон, будет к лучшему. Чтобы знал, куда иду, и что может случиться.

— Мудро, мудро… — Глаза девочки не сверкали молниями, сама она не собиралась раскатывать меня в лепешку.

Повисло молчание. Девчонки все еще были недовольны, но поступок этой пухленькой выбил их из колеи. Однако, они признавали за ней право как «покарать» меня за святотатство, так и «помиловать», и ждали ее решения.

— Мамочка. — Девчонка протянула руку. Грубо, по-мужски. Я пожал ее, почувствовав, что «прощен».

— Хуан.

Затем добавил:

— Я — эксперимент вашего начальства. Они хотят поиграться с мальчиками, а начать с меня.

— Мы знаем. Про тебя уже все все знают.

— Мне жаль, если нарушил ваши традиции… — вновь начал я, но она перебила:

— Мне все равно. И ушедшим девчонкам — тоже. Забей.

Оливия за ее спиной уничтожила меня взглядом, но на этом ее агрессия кончилась.

— Нет, но мне правда жаль ваших девчонок. И вообще всех девчонок. Их же там СТОЛЬКО!!!