Александр Харников - В царствование императора Николая Павловича

Нюхательные соли тоже часто использовали как ароматизаторы. Их составляли из равных частей нашатыря и душистых масел. Оставались еще в моде и саше – сухие благовонные смеси для ароматизации белья, шкафов и карет. Саше делали в виде шелковых подушечек.

Кстати, имейте в виду, что тогдашние мужчины не отставали от женщин и тоже вовсю пользовались услугами парфюмеров, – Ольга хитро посмотрела на Шумилина, – по всей Европе гремела слава знаменитой «Воды из Кельна» – Eau de Cologne, или по-русски – «Одеколон». Тогда это было не общее название спиртовых ароматизированных настоек для мужчин, а вполне конкретная туалетная вода, в компоненты которой входили бергамот, лимон, грейпфрут и еще некоторые добавки. Изобрел «Воду из Кельна», как ни странно, итальянец – Джованни Мария Фарина. И назвал он ее в честь своей новой родины, Кельна, где уроженец Апеннин основал фирму, существующую до сих пор.

«Одеколон» воспевали Вольтер, Гете, а Наполеон даже в походе носил бутылочку с «Водой из Кельна» за голенищем своего сапога, чтобы всегда благоухать, как майская роза. После Отечественной войны 1812 года одеколон попал в Россию, где российские парфюмеры добавили к нему три эфирных масла: бергамотное, лимонное и нероли. Новый отечественный парфюм стали называть «Тройным одеколоном». Но к любимому напитку наших бомжей он не имел никакого отношения.

А тогдашний одеколон стоил немало – за один флакончик средний российский чиновник того времени должен был отдать свое полугодовое жалованье. Так что не каждому парфюм будет по карману.

Как я уже говорила, в Петербурге обосновались уже представители нескольких парфюмерных домов Европы, и нам придется побороться за место под солнцем.

– А каким парфюмом пользуется император Николай Первый? – спросил Шумилин. – Я, кстати, встретил его на Дворцовой набережной. Он выгуливал своего пуделя. Импозантный, надо сказать, мужчина.

– Даже так? – удивилась Ольга. – Ну, да ладно, дойдет и до него очередь. А Николай Павлович, насколько мне известно, пользовался духами Parfum de la Cour. Но в своих вкусах он был достаточно консервативен, и поэтому угодить ему будет нелегко…

– Хорошо, Ольга, давай подумай над тем, что я тебе сказал. Голова у тебя светлая, думаю, еще чего придумаешь. Про то, что надо держать язык за зубами, я тебя предупреждать не буду. Ну, и завтра с утра жду тебя у Антона. Увидишь наших предков, так сказать, живьем…

– Саша, если я до завтра не умру от любопытства и нетерпения, то обязательно буду, – сказала Ольга, провожая своего гостя до выхода. – Ну, а про то, что надо молчать, мог бы и не напоминать – не маленькая, чай…

В урочный час в квартире Антона снова собрались все причастные к тайне. Тут был Виктор Сергеев, Шумилин и Ольга Румянцева, которая, промучившись от нетерпения и любопытства всю ночь, чуть свет примчалась к Антону на Гагаринскую. Ну и, конечно, Антон, который в данный момент колдовал над своим детищем.

Все шло как обычно. Жужжание, гудение, в центре комнаты появился светящийся изумрудно-голубой круг, в котором все увидели кусочек Летнего сада и две фигуры. Странно, ведь князь должен был явиться на встречу один. Но присмотревшись, они увидели, что за Одоевским стоит испуганно прижавшаяся к нему приятной наружности темноволосая женщина средних лет.

Шумилин понял, что князь решил взять с собой в будущее супругу. Что ж, это просто замечательно. Вон, и Ольга Румянцева сделала стойку, увидев даму из столь любимой ею эпохи.

– Доброе утро, Владимир Федорович, доброе утро, Ольга Степановна, – сказал Антон, приветствуя гостей из прошлого, – мы рады видеть вас.

Князь по-свойски поздоровался со всеми и галантно расшаркался перед польщенной Ольгой, которая впервые видела перед собой настоящего, живого князя, а не доморощенных «месье Журденов», выдающих себя за потомков знатных дворянских родов.

Потом Одоевский представил хозяевам супругу, чувствовавшую себя явно не в своей тарелке. Княгине было все удивительно и чуждо: и одежда людей XXI века, и их несколько свободные – порой даже слишком свободные – манеры общения, и комната, заставленная необычной и странной мебелью.

Удивила ее и женщина, оказавшаяся ее тезкой. Та была одета в легкое платье, с точки зрения Ольги Степановны – слишком откровенное, открывавшее не только ступню, но и (о, ужас!) ногу до самого колена. Княгиня даже немного покраснела, но женщина из будущего, казалось, даже не замечала того, что выглядит неприлично. И, что самое удивительное, на это не обращали никакого внимания и присутствующие в комнате мужчины.

– Владимир Федорович, – сказал Антон, – если вы не против, то пусть Ольга Валерьевна побудет с вашей супругой. А то наши чисто мужские разговоры вряд ли будут им интересны. Женщины же всегда найдут общий язык.

Одоевский кивнул, и Ольга Румянцева, улыбнувшись, пригласила княгиню в соседнюю комнату. Та, робко посмотрев на мужа, покинула мужскую компанию, поддерживаемая под локоток новой знакомой.

Когда дверь за дамами закрылась, Шумилин обратился к Одоевскому:

– Владимир Федорович, мы провели в течение минувших суток своего рода военный совет и решили для начала отправить на постоянное жительство в ваше время уважаемого Виктора Ивановича. Он хочет обосноваться в Петербурге, чтобы подготовить плацдарм для перехода туда всех нас. Дело это сложное, но другого выхода мы не видим. Вы не могли бы ему помочь?

Одоевский, внимательно слушавший Шумилина, согласно кивнул.

– Господа, я готов оказать вам всю возможную помощь, зная, что ваша деятельность будет полезна нашему Отечеству. Вы только скажите – чем я могу вам помочь?

– Владимир Федорович, – сказал Сергеев, – мне нужна легализация в вашем времени. И возможность работать, создавать новые образцы вооружений, которые могли бы усилить русскую армию. По роду службы я имел дело с достаточно сложной техникой, так что с той, которая есть в вашем времени, легко смогу разобраться.

О более конкретных предложениях мы поговорим позже, а пока я хочу попросить разрешения немного пожить у вас – скажем, в качестве вашего дальнего родственника, приехавшего в столицу из провинции.

– Что ж, Виктор Иванович, – ответил князь, – я почту за честь оказать вам гостеприимство. Ну, а о прочих вещах, как вы правильно изволили заметить, мы поговорим чуть позже.

– Вот и отлично, – сказал Шумилин, – пусть наш друг побудет у вас, посмотрит на вашу жизнь, заведет нужные знакомства. Надо только будет попросить Ольгу подобрать для Виктора соответствующий костюм. А вот, кстати, и она!

В комнату вошла Ольга Румянцева вместе с княгиней, которая, кажется, уже немного освоилась и перестала дичиться.