Константин Туманов - Запасный выход

– А это еще кто? – Слава богу «сооброжалки» хватило поинтересоваться тихо.

– Священник католический из Лоренсу-Маркиш. Единственный, кто после смерти того офицерика остался из местной власти. Любопытный страшно, так что поосторожнее с ним. Похоже, из иезуитов.

– А чего тогда привезли?

– Поразить хотим чудесами техники. Чтоб «уважали и трепетали». Козни, конечно, строить будет, но тихо. Самолет готов к вылету?

– Так я его со вчерашнего дня не проверял. Но был заправлен. Если помнишь, я вечером собирался снова подлеты делать…

– Вот и взлетай. Два-три круга сделаешь и на посадку. Договорились?

– Да я… Да прямо сейчас… – Похоже, как говорится, у человека «в зобу дыхание сперло» от перспективы подняться действительно в воздух, а не просто над водой блохой скакать вверх-вниз.

Проводив взглядом Латыпина, умчавшегося к причалу, я обернулся к машине. Отец Серхио все еще сидел на своем месте. Оказалось, что не смог самостоятельно ремень отцепить, а показать остальным не счел необходимым, гордец в сутане. Пришлось помочь человеку. Выбравшись наконец из автомобиля, падре сразу поинтересовался местонахождением пленных солдат. Но у меня пока в планах было другое, и я повел португальца на берег. Не хватало еще ловить испугавшихся нашего «Пеликана» зольдатиков по всей округе.

– К пленным мы успеем еще вернуться, святой отец. У меня есть для вас другое зрелище. Видели когда-нибудь аппараты, предназначенные для полетов в воздухе?

– Полетов?

– Ну да. Вон, глядите, наш пилот проверяет свою механическую «птицу».

– Как-то кощунственно это звучит. Если бы Господь хотел, чтобы люди летали, он дал бы им крылья…

– Ага. А чтобы они плавали, еще и жабры. И колеса для быстрого перемещения по земле… Представили себе такого уродца? Я считаю, что человеку дано главное – разум. А уж научиться с его помощью ездить, летать или плавать – дело техники. Недаром еще Леонардо да Винчи пытался подняться в воздух.

– Его рисунки не похожи на то, что я вижу перед собой.

– Он пошел, в общем-то, правильным путем. И аппараты, основанные почти на том же принципе, что и у него, существуют. Просто уровень механики в те годы не позволял создать движитель достаточной мощный, чтобы поднять в небо вес самой конструкции, не говоря уж о человеке. Теперь это стало возможным.

В это время наш механик-пилот наконец-то закончил предполетную проверку своего аппарата и устроился в кабине. Получив разрешающую отмашку, он кивнул и отвернулся. Затарахтел сначала один двигатель, затем другой, и винты мгновенно превратились в два сверкающих круга. «Пеликан» вздрогнул и начал неторопливо выруливать на речную гладь, отвалив от причала. Развернувшись вниз по течению, Латыпин прибавил мощности и начал разгонять гидросамолет. На несколько десятков секунд заросли скрыли эту странную белокрылую птицу от нашего взгляда. Слышно было лишь, как ревут стосильные «Ротаксы». Наконец, над кустарником мелькнул белый силуэт и бодро полез вверх, все больше удаляясь от нас. Обернувшись, я посмотрел на внезапно замолчавшего падре с широко раскрытыми глазами и не верящим взглядом.

– Вы не из России. Даже в Европе пока никто не смог бы сделать такой механизм. Про Российскую империю я вообще молчу…

– А я и не утверждал, что мы из империи.

Нормально, не торопясь, поговорить со священником я смог только в Горно-Алтайске, после его поездки в Бийск и двух вечеров, проведенных со Светланой за компьютером. Под этот разговор я узурпировал арендованный дом, отправив Ираиду Павловну снова в Долину Свободы, и общался с падре почти до утра. Понятно, что всех подробностей о переходе и количестве людей под моим началом я не раскрывал. Не упомянул и о золоте, незачем выпускать пока такую информацию в жизнь. Это отбирать никому не нужную, по сути, колонию будут собираться года два в лучшем случае. И пришлют две сотни мушкетеров.

А стоит тем же португальцам узнать про желтый металл, так уже через несколько месяцев десант высадят, наплевав на «разборки» с испанцами в Южной Америке. Вообще, отца Серхио больше интересовало, как мы дошли до жизни такой, что миром правят ростовщики, а Ватикан, усохший до городского района в Риме, раздирают педофильские скандалы. Это его потрясло сильнее, чем достижения техники. Их он принял как данность, тем более что его естественнонаучные знания были слабы даже для этого века, но в отличие от большинства невежд он это прекрасно осознавал. А вот взаимоотношения между людьми и государствами изучал все время.

Закончили мы разговор ближе к рассвету. А утром, отправляя падре обратно, в XVIII век, я прямым текстом сказал, что полученную информацию пока что передавать дальше не дам. В этом деле счет идет на столетия, так что годик-другой можно и потерпеть. Именно поэтому в Бийске сопровождающие не дали ему поговорить с католическими священниками. Не верю я в слово, данное иезуитом. Мое определение его орденской принадлежности падре проглотил молча. Надо же, я думал – отпираться будет. Наверное, все еще от шока не отошел. Пусть обдумывает увиденное, а у меня своих дел полон рот накопилось.

Посмотрим, что товарищ надумает и к какому выводу придет. А пока отец за ним присмотрит.

– Для меня жизни людей, доверившихся мне, гораздо важнее жизни чужих мне местных жителей, падре. Вот такой я несовершенный, что ж тут поделать. И вашей жизни тоже дороже, имейте в виду.

– Это угроза?

– Да. С вами я сейчас предельно откровенен, все же вы не восторженный семинарист, а представитель весьма непростого ордена, умеющего тихо и кардинально решать проблемы мешающих ему людей. Я думаю, ваши учителя просветили вас хоть в этом. Так что в случае чего на похоронах я произнесу весьма прочувствованную речь. О том, как нам всем будет не хватать такого замечательного человека. Кстати, ваши обязанности священнослужителя я вам отправлять не мешаю. Каждый, кто захочет прийти в храм, может это сделать спокойно. Помолиться, причаститься, исповедаться, покрестить ребенка. Более того, если церкви чего-то не хватает из утвари – можно приобрести. Только конкретно укажете, что именно.

Главной нашей базой стал Лоренсу-Маркиш. Нужно будет, кстати, провести конкурс по его переименованию. Мне в голову только всякие глупости лезут вроде «Новая Москва» или «Нью-Васюки». Большая часть гарнизона теперь переквалифицировалась в лесорубов и дорожных рабочих, составив костяк будущей инженерно-саперной роты, оборудуя более-менее нормальный путь через лес до «проема». Падре пока честно выполнял наш уговор и вроде не пытался подбить кого-то на дурные дела. По крайней мере установленный в исповедальне микрофон не зафиксировал неприятных для нас разговоров. А ведь я считал это место наиболее вероятным для настраивания священником местных жителей против чужаков, особенно рыбаков. И подстрекания к плаванию к острову Мозамбик, в тамошнюю португальскую колонию.