Константин Муравьёв - Стальной рубеж

Такой активности пиратов не должно было ещё быть в это время. Это и насторожило меня. О чём я и поговорил с тем единственным, кто мог что-то сказать по этому поводу.

— Релус, — спросил я у него, — тебе не кажется всё это странным?

— Что? — спросил он у меня.

— Всё это, — и я указал на обломки тридцати разнесённых в пух и прах судов, вломившихся в наш сектор.

— Насколько я помню, такой активности пиратов в принципе не было до начала активных боевых действий, — пояснил ему я и ещё раз спросил: — Ты сам что по этому поводу думаешь? Ведь ты был там и участвовал в тех событиях.

— Не глупи, — ответил он мне, — хоть я и стар, по вашему мнению, но не настолько.

— Прости, — честно признался я, — никогда не умел определять возраст долгоживущих на глаз.

— Оно и видно, — хмыкнул он и объяснил: — Когда началась война, я был ещё совсем ребенком и совершенно ничего не помню о тех событиях. Да и мало кто вспомнит. Об этом мало где говорится, — произнёс он, — но тех, кто мог бы пережить первые годы войны и рассказать об этом, нет в живых. Поэтому я полностью поддерживаю тебя в твоём стремлении закрепиться в этом секторе и сделать из него непроходимую для вражеских кораблей ловушку. Сам я начал участвовать в военном конфликте с архами только в последние двадцать два года войны. И те самые ветераны, о которых обычно и трубят во всех новостях, это как раз и есть мои сверстники или те, кто младше нас. Тех же, кто сдерживал архов тут на границе Содружества всё это время, практически не осталось в живых. А уж тех, кто пережил все годы войны, пройдя её полностью, не осталось совсем.

И немного помолчав, он добавил:

— Вот так-то.

— Понятно, — наконец осознав, в какую большую и глубокую …опу загнало нас Провидение, тихо сказал я.

— Угу, как-то так. И поэтому достоверно рассказать тебе о том, что происходило в последние месяцы перед её началом или первые годы, не сможет никто.

— Значит, будем готовиться к самому худшему, — твёрдо посмотрел ему в глаза я.

— Ты о чём? — удивился он и вопросительно посмотрел на меня.

— Никто не знает точной даты начала боевых действий тут, на территории Фронтира, — серьёзно ответил ему я, — а это значит, что они могут начаться уже вчера.

И после этого нашего разговора я практически забыл обо всём. Мне стало всё равно, выживу ли я в конечном итоге или нет, но должны были жить мои девочки, мои подопечные, мои друзья. Все те, кто доверил мне свои жизни. И пережить они должны были не один или два года, как я думал первоначально, а гораздо дольше.

И этот шанс появится у них только через восемьдесят лет.

Восемьдесят лет войны на истребление.

Но, как это ни странно, пока никаких причин бить дополнительную тревогу, кроме моих очень уж плохих предчувствий, не было.

Между тем наш сектор наводнили беженцы из соседних систем. И это было хорошо.

Выжить в режиме абсолютной изоляции теми силами, что были у нас, было нереально. Тем более в условиях постоянной войны за выживание и на уничтожение.

Люди к нам стали стекаться со всех близлежащих секторов.

Пираты затопили их, как цунами, налетая и сметая всё на своём пути. И теперь они практически не брали пленных. Они уничтожали всё и всех.

О том, что тут, на территории Фронтира, появилась некая твердыня, способная самостоятельно отбить крупную атаку флота пиратов, слухи разлетелись мгновенно, и к нам ломанулись толпы людей, которых не принимало к себе Содружество.

Они чувствовали, что грядут какие-то события, но ещё не понимали того, чем для них это может грозить.

Шахтёры, фермеры, колонисты и множество других различных личностей. И все они прибывали к нам.

Сектор начал развиваться и расти.

Если раньше у нас было чуть больше тысячи домов, то сейчас город насчитывал уже десятки тысяч самовозводимых зданий.

И тут себя во всей красе показала Кларисса, которая в жёсткие руки взяла эту разношёрстную толпу.

Я не рассчитывал на то, что колония так сильно разрастётся, я вообще не рассматривал подобный вариант развития событий, но теперь пришлось исходить из новых вводных.

И поэтому срочно следовало заняться проблемой грядущего голода и занятости населения.

Отсутствие работы часто заставляет делать разные глупости, такие как, например, попытаться организовать никому не нужный тут профсоюз.

Эту пиявку на нашем теле, и так разрываемом на части, мы с Клувом и его отрядом задушили на корню. Других я кормить не собирался, но вот дать возможность людям самим заработать себе на пропитание, я был готов. Нам нужны были фермеры. Для них Кларисса, с моей подсказки, выделила огромные угодья, поля и технику.

Нам нужны были шахтёры. Для разработки астероидов.

Отгрузку в Королевство мы прекратили, перекупая руду сами. Она нам ещё понадобится.

Парни в один из последних своих рейсов привезли несколько сборочных линий. И даже одну, способную собирать тяжёлые истребители, чему я радовался, как ребенок. Её мы и наладили в первую очередь. Мне нужен был этот тип кораблей, чтобы нести охранные функции вокруг крупнокалиберных плазменных пушек, расположенных в астероидных полях.

Роль их охраны вышла на первый план. Мы не могли потерять ни одной. Слишком велика стала ценность каждого орудия.

Ведь найти сборочную линию, способную воссоздать подобный или похожий на используемый нами тип плазменных пушек, мы не смогли. Пока не смогли. Но я не терял на это надежды. Зерот и Лорис подняли все свои связи, стараясь решить эту проблему.

Мне нужны были комплектующие или любые аналогичные орудия, способные выдавать хотя бы треть мощности установленных пушек.

И они искали. Шерстили сеть. Гоняли моих парней туда-сюда. Но результата пока особого не было. Однако я верил в них и в то, что они найдут выход.

На крайний случай я сам стал разрабатывать различные варианты замены стационарных орудий на всевозможные другие поражающие элементы. Тех же боевых дронов или тяжёлые истребители. Но конечно, ударный эффект от них будет не тот, ну или их количество значительно возрастёт по отношению к установленным сейчас пушкам.

Хорошо, что я выбрал такое значительное перекрытие необходимой мне пробивной мощности. Параллельно, поняв, что придётся экономить ресурсы и значительно увеличить эксплуатационный период орудийных башен, я разработал их алгоритм взаимодействия и синхронизации. Теперь они работали по принципу стягивания нагрузки в одну точку, а не распыляли её по всему силовому щиту, стараясь ослабить его. Это позволит выносить вражеские корабли значительно быстрее.

Это и показало следующее нападение на нас пиратов, когда орудийным установкам требовалось производить совместно не больше одного строго рассчитанного залпа для уничтожения одного корабля.