Пирс Браун - Золотой Сын

– Он на связи! – с неподдельной радостью бормочет один из зеленых. – Секундочку!

По громкой связи раздается задорный голос Севро:

– Плиний, дорогуша! Посвящаю тебе песню!

Он повторяет свою песенку трижды, и тут Рагнар швыряет стол прямо в терминал, сыплются искры. Медленно подняв голову, Севро смотрит наверх: стол застрял в перекрытиях и висит буквально в нескольких сантиметрах над его головой.

– Какого черта! Вот дерьмо собачье! – набрасывается он на меченого. – Ах ты, слабонервный горный тролль!

– Плохая рифма! – стонет Рагнар, зажимая уши.

– Нашел напарника себе под стать, – бормочет Мустанг, бросая на меня косой взгляд.

– Ты о котором? – спрашиваю я, пока Севро поносит меченого на чем свет стоит, используя все известные ему матерные выражения, ну и на всякий случай показывает ему скрещенные пальцы.

– Он пищит, как цыпленок недорезанный! – жалуется Рагнар.

– Хватит меня оскорблять! – взвивается Севро и смотрит на меня. – Скажи ему! Нашли дурака! Все, я умываю руки!

– Если вы не против, может быть, продолжим? – вмешивается Лорн.

– Отличная идея! Так, ребята, а ну-ка посерьезнее! – командую я.

Все активируют шлемы, прикрывая голову. Смотрю на термальные показатели и уровень энергии на цифровом дисплее, а потом говорю Виргинии:

– Запускай!

Она включает термосверло личера. По плану он должен пробурить внешний корпус корабля, создав достаточно большое отверстие для проникновения абордажного отряда. Пол продырявить проще простого, а оттуда до командных залов – всего одна палуба. Запрыгиваю на сверло.

Для проходки шахтного ствола, для военных действий, да и для жизни вообще главное – выбрать удачный момент и поймать инерцию.

– Помнишь, о чем мы с тобой говорили? – спрашивает Лорн.

– Насчет такта, что ли? – уточняю я.

– Отставить такт! – зловеще улыбается он в бороду. – Напугай их до смерти!

– Жги! – кричу я Виргинии.

Она нажимает кнопку, и сверло накаляется докрасна. Меня обдает волной жара, которая быстро распространяется вокруг. Низшие цвета в панике бегут из столовой, бросив еду. Пол плавится и начинает оседать, словно песок в песочных часах. Термосверло вместе со мной проваливается сквозь тающую на глазах палубу прямо в командный отсек. Я снова проходчик, пусть лишь на мгновение!

Мы падаем прямо на огромный деревянный стол Августуса, пробиваем его, как метеор, и оказываемся на мраморном полу. Быстро перерезаю лезвием кабель электропитания и вскакиваю на ноги в клубах дыма и пара, в языках пламени, охватившего стол.

Сотня лучших золотых Сообщества шокированно смотрят на меня. Преторы, легаты, судьи, рыцари могущественных домов, все как один, хватаются за лезвия. Когда-то они были преданы Августусу, но теперь лижут сапоги Плинию. Прямо как в поговорке: куда подует ветер, туда и облака.

А вот и Плиний собственной персоной! Холеный умник восседает во главе стола. Его лицо постепенно становится бледным. На месте одного глаза красуется временный биопротез. Справа от него сидит одна из фурий, тоже политик, по имени Мойра. По сравнению с Айей она просто очаровательная пышечка, но за милой улыбкой скрывается нрав не менее крутой, чем лезвие ее сестры. Рядом с Мойрой – всадник-олимпиец, Рыцарь Шторма с Японских островов на Земле.

– Благородные патриции! – рычу я в усилитель, встроенный в шлем. – Я пришел за Плинием!

Соскочив со сверла, сразу откидываю шлем, чтобы ауреи видели мое лицо. Вслед за мной через отверстие в потолке спрыгивают мои друзья: первым Аркос, за ним Мустанг и Севро.

– Ты же сказал, что он мертв! – вопит кто-то слева от меня, наполовину вытащив лезвие из ножен.

– Лорн Аркос?! – шепчет другой, и все начинают повторять это имя, а Севро и Рок тем временем блокируют выход из комнаты.

– И Кавакс Телеманус!!! – оглушительно ревет Кавакс, приземляясь рядом со мной.

Наконец-то я понял, где Пакс научился так орать во время боя!

– Жнец жив! – Мустанг спрыгивает с термосверла. – Как и я! Как и мой брат! И мы пришли вернуть то, что по праву принадлежит нашему отцу!

Ауреи переглядываются в полной растерянности.

– Жалкие лгуны! – визжит Плиний. – Вы предали лорда-губернатора! Схватить изменников!

– Если кто-нибудь подойдет к Дэрроу ближе чем на два метра, мне придется убить всех присутствующих в этом зале, – спокойно произносит Лорн.

Похоже, его блеф срабатывает. Стоящие рядом со мной золотые шарахаются в сторону, давая мне пройти. Благодаря репутации Лорна передо мной образуется проход прямо к Плинию. Иду вперед быстрым шагом.

– Плиний, надо поговорить, – начинаю я.

– Убейте его! – орет политик. – Убейте Жнеца!

Какой-то молодой парень бросается было ко мне, но аурей постарше ударяет его в спину лезвием, в ужасе покосившись на Лорна.

– Без тридцати сантиметров два метра. Горячо! – отзывается Аркос.

– Убейте его! – бесплодно умоляет собравшихся Плиний. – Это же просто мальчишка!

– Плиний Велоцитор, – говорю я тихо, но так, чтобы все слышали, – ты восстал против своего господина, лорда-губернатора Нерона Августуса! Ты затеял преступный заговор, чтобы разрушить этот дом, силой заставить дочь лорда-губернатора выйти за тебя замуж, убить его сына и передать Августуса в руки верховной правительницы, которая жаждет его крови. Твой хозяин вырастил тебя, а ты попытался уничтожить его. Ты предал его доверие ради личной выгоды. Но это не самое страшное. Самое страшное, что у тебя ничего не выйдет!

– Остановите его! – кричит Плиний уже во весь голос и машет на меня руками. – Мойра, сделай что-нибудь!

Фурия что-то шепчет на ухо Рыцарю Шторма, и они оба молча делают шаг в сторону.

– Ты должен был умереть! – бормочет Плиний. – Айя сказала, что убьет тебя на Европе!

– Никому не под силу справиться со мной! – провозглашаю я с гневным высокомерием, столь свойственным золотым, чтобы произвести на охочих до зрелищ ауреев должное впечатление. – Шакал пытался убить меня, но не смог! Антония Северус-Юлия! Кураторы Феб и Юпитер! Кассий Беллона! Карнус! Кэгни! Айя Гримус и ее преторы! – перечисляю я и про себя добавляю: «А еще палач у виселицы, шахты и гадюки». – А теперь настал твой черед потерпеть неудачу!

С этими словами я гибким движением бросаюсь на него, как атакующая гадюка. Даю ему пощечину. Плиний валится со стула, словно сорванный ветром с дерева лист, хватается за какую-то золотую и падает у ее ног. Она плюет на него и делает шаг в мою сторону.

– Ты – червь, возомнивший себя змеем только потому, что умеет ползать! Но у тебя нет настоящей силы, Плиний. Это был всего лишь сон, а теперь пришла пора просыпаться!