Маркус Сэйки - Лучший мир

«Вы знали, что здесь будет стоять человек, который потребует, чтобы вы развязали гражданскую войну. И вы не были уверены, что вам хватит сил противиться ему».

Вторая гражданская война, только на сей раз не между штатами, а между меньшинством и большинством со всеми вытекающими жуткими последствиями – весьма вероятно, что вплоть до геноцида.

– Сэр, вы можете пока не принимать решения относительно атаки. Но перемещение войск на боевую позицию дает нам возможность выбора. В то же время мы даем знать о своих намерениях противнику и успокаиваем общественное мнение.

Вдруг Клэя посетила вот какая мысль. Он мог бы встать и выйти из этой комнаты. Потом из здания. Потом остановить на углу такси, уехать в аэропорт и купить билет назад в Колумбию. Он мог бы просто уйти отсюда и вернуться домой.

Фантазия эта была абсурдной. Но и искусительной.

Лайонел Клэй уставился на столешницу. Вытянул пальцы на полированном дереве.

– «Диктаторы ездят верхом на тиграх, боясь с них слезть. А тигры между тем становятся все голоднее».

– Слова Уинстона Черчилля, – сказал Лиги. – Но мы не диктаторы.

– Согласится ли с этим история – вот о чем я думаю.

– Сэр?

– Отдайте приказ армии передислоцироваться в Вайоминг.

Итан за несколько секунд преодолел расстояние до входной двери, адреналин помог ему победить боль в босых ногах. Выбежав на парковку под ярким голубым небом, увидел ошарашенную жену.

– Итан?

– Бежим! – крикнул он.

В ее глазах мелькнула тысяча вопросов, но она побежала, прижимая дочку к груди. С парковки они выскочили на дорогу, наобум выбрали северное направление. Кайахога-Фолс представлял собой одну большую непрерывную цепочку моллов – город жил за счет сетевых магазинов. Аптека впереди, ресторан слева – знакомые логотипы. Стейт-стрит имела четыре полосы для движения в обе стороны. Никаких признаков полиции, но это еще впереди.

Пока они бежали, Итан на ходу считал камеры. Они были повсюду. Камеры на дорожных указателях, камеры на парковках, камеры на углах зданий. Он прежде не отдавал себе отчета, что их так много.

И все они следили за его семьей.

Они бежали – и каждая камера поворачивалась следом за ними.

Лицо Итана подергивал нервный тик.

– Скажи, почему мы… – задыхаясь, крикнула Эйми.

– Доверься мне.

Она кивнула, и они продолжили движение на север. Чтобы связаться с местной полицией, ДАР нужно несколько минут. Им придется покачать права, сообщить, что беглец – «Боже мой, мы беглецы!» – находится на Стейт-стрит. Еще минута-другая – и здесь появится патрульная машина.

И все же. Как далеко им удастся уйти? И какая разница, выследят его камеры или нет.

– Сюда.

Горячее частое дыхание дыбило Итану грудь, каждый шаг сотрясал кости. Он и Эйми пробежали мимо большой парковки, обогнули двух ребятишек на скейтбордах, уставившихся на них. Еще через квартал оказались в полосе небольших домиков, здесь лепились один к другому летние и каркасные сооружения. Газоны перед домами побурели, американские флаги повыцвели. С другой стороны ограды на них зарычала и залаяла собака. Итан рванул направо, они миновали еще один квартал и свернули налево. Теперь они были в глубине жилой застройки. Вряд ли в безопасности, но, по крайней мере, вдали от камер.

– Я больше не могу, – сказала побледневшая Эйми.

Она держала Вайолет обеими руками. Дочка плакала. Ее негромкие, но непрекращающиеся рыдания терзали Итану сердце. Он кивнул, перешел на быстрый шаг.

– Что происходит? – спросила жена.

– Эйми, я знаю, это может показаться глупостью. Но похоже, ДАР пытается арестовать нас из-за моей работы.

– Ты прав, это глупость.

– Да? А помнишь беспилотник? Национальную гвардию?

– Ага, но…

– Когда я зашел в банк, там зазвонил телефон, – начал объяснять Итан. – Это был Куин – тот агент, что приходил к нам домой. Он следил за мной по камерам видеонаблюдения. Зачем бы он стал это делать?

Они миновали несколько выцветших кирпичных домов и чем дальше удалялись от центра, тем шире становились газоны. Вскоре они снова окажутся на площадках для гольфа и в лесу. На кукурузных полях. Итан поморщился – ноги опять кровоточили.

– Знаешь, – после долгой паузы сказала Эйми, – я больше года уважала твое обязательство не говорить, над чем ты работаешь. Я считала, что это глупо и излишне, но для тебя это было важно, и я соглашалась. Но теперь пришло время: ты должен мне сказать, над чем вы с Эйбом работаете.

Итан посмотрел на жену. Он мучился из-за того, что не может поделиться с ней, рассказать об успехе. Но Эйб недвусмысленно заявил: никто, абсолютно никто не должен знать. Кто нарушит это правило – на выход. Будет уволен, лишен патентных прав, включен в черный список, съеден со всеми потрохами.

Да Итан и сам считал, что Эйб зря перестраховывается, но раз уж принял решение, то назад дороги нет. Если такова была цена работы в частной лаборатории с безграничным финансированием, работы рука об руку с гением в этой области, то что ж, он был готов заплатить такую цену. Но теперь его начали одолевать сомнения.

«Может быть, ДАР вышел на наш след, потому что кто-то проговорился жене?

И не наплевать ли уже на все это?»

– Мы нашли способ превращать обычных людей в сверходаренных, – признался Итан.

Эйми замерла на полушаге, будто уткнулась в стену, и уставилась на него:

– Ты шутишь?

– Нет. И ДАР не хочет, чтобы это случилось. Я думаю, они похитили Эйба. А теперь преследуют нас.

– И что… что нам теперь делать?

Вопрос на миллиард долларов.

И тут впереди он увидел ответ и твердо сказал:

– Жди здесь.

*

Когда Итан вошел внутрь, звякнул электронный звонок. Конфеты, лимонад, предметы первой необходимости – все было на своих местах. Он двинул по среднему ряду, взял три пачки подгузников и две упаковки с детским питанием. Поставил все это на прилавок.

Оператор посмотрел на него, гребнями обеих рук провел по волосам. Длинные пряди упали ему на шею.

– Опять вы? – спросил он сердито.

Итан развернулся и снова отправился в проход, набрал полные руки: фонарик, упаковку батареек, все джерки, какие были, бинты и ибупрофен. Добавил все это к общей куче.

– Да вы что, приятель! – возмутился оператор.

Итан положил коробку «сникерсов».

Упаковку яиц и два галлона молока.

Восемь литровых бутылок питьевой воды.

Четыре зажигалки из стойки у кассы.

Рулон липкой ленты.

– Мужик, мне придется разнести все это назад, – недовольно сказал оператор.

– Не придется. Упакуйте.

– Ну, хочешь так – будет так. – Оператор снял телефонную трубку. – Я вызываю полицию.

– Не беспокойтесь, – сказал Итан, – я ухожу. Только сначала один вопрос.