Тим Леббон - Чужой: Из теней

– Ты кто, черт тебя побери, такая? – взревела Касьянова. – Ты ведь даже не знаешь Снеддон, а хочешь убить ее!

– Убить? – переспросил сбитый с толку Джош.

– Не убить, а помочь ей, – твердо возразила Эллен.

– И как это, интересно, мы поможем ей убийством? – огрызнулась Касьянова.

– Ты разве не видела, что они творят со своими жертвами? – взвилась Рипли. – Можешь хотя бы представить, что это за боль, когда… – Аманда снова кричит, руки раскинуты в стороны, пока чудовище вырывается наружу . – Когда что-то прогрызает путь наружу из тебя, твоего тела, при этом ломает ребра, разрывает грудь, проедает тебя насквозь? Представляешь, каково это?

– Я выну эту тварь из нее, – не унималась доктор.

Раздался скрип.

Эллен помрачнела и, прислушиваясь, немного наклонила голову.

– Даже не вздумай подходить к ней, – пригрозила Касьянова. – Ты не из наших, мы даже не знаем, почему ты оказалась на «Марион», так что…

– Тихо! – перебила ее Рипли и подняла руку.

Опять скрип.

Она осмотрела все яйца. Никакого движения, мясистые лепестки своеобразных венков надежно держали яйца, и признаков, что монстры рвутся на свободу, не было. Может, это ветер, гуляющий по туннелям и коридорам после устроенного ими пожара? Странная гибкая дверь, правда, ни разу не шелохнулась. Все в комнате словно застыло. Кроме…

Скрип сменился скрежетом.

– Господи боже, – доктор увидела, что происходит.

Эллен обернулась, отступила к проему, где уже сгрудились товарищи, и вцепилась в оружие, внезапно осознав, насколько они близки к своей гибели.

В движение пришел не один якобы засохший чужой.

Очнулись они все.

Рипли взвела курок, Касьянова, опередив ее, открыла огонь из горелки, и огненный поцелуй коснулся щек чужих.

И Эллен закричала.

– Назад, назад, назад! – командовал Хупер.

Бакстер изо всех сил старался вытащить Снеддон из инкубатора, ему помогала Касьянова, держа соратницу за ноги здоровой рукой, пока переброшенная через плечо горелка работала на поражение.

Грохот и звон оглушающего взрыва разнесся по инкубатору, когда в него вошли Хуп и Ляшанс. Мимо них, задевая костюмы землян, просвистели обломки и какие-то предметы, пролетела непонятная жидкость.

Крис зажмурился, ожидая новое болезненное повреждение травмированной руки. Но им повезло: на этот раз ожоги от кислоты обошли их стороной. Можно сказать, удача улыбнулась.

Рипли выбежала перед ними, прислонила болтомет к бедру и, приподняв его, выстрелила снова.

– Назад! – опять закричал Крис, но она либо не услышала его, либо не хотела слышать.

Часть некогда застывших, как изваяния, тварей лежали на полу, объятые огнем, который выпустила из горелки Касьянова, нескольких подбил и разорвал на куски снаряд болтомета. Выжившие же двигались на Эллен. Медлительные, даже немного неуверенные чужие ступали так, будто еще не отошли ото сна.

Но один оказался проворным.

Чужой кинулся к Рипли с правой стороны, и, не будь рядом Хупа, держащего пистолет наготове, она бы не выжила. Не раздумывая, командир выпустил струю кислоты. Выстрел оказался удачным, Крис попал в брюхо монстра. Тот зашипел, взревел и бросился назад, но его настиг снаряд Ляшанса. Три раза он попал в голову чужого, и враг упал замертво.

После выстрела Эллен раздался второй взрыв. Помещение заходило ходуном, обломки наполнили воздух, сталкиваясь на своем пути. Рипли крикнула и упала на колени. Крис заметил ожог от плазмы на ее правой ноге, но ранение не было страшным – ожог почти не повредил мышечную ткань и не затронул кость. Эллен, стоявшую близко к стрелявшей из горелки Касьяновой, спасло то, что запасы плазмы были практически на исходе.

Хупер повернулся вправо, спиной ко всем, и выпустил еще струю кислоты, от которой защипало глаза и сперло дыхание. Одно яйцо взорвалось, наружу хлынуло его шипящее содержимое. Другое разломилось надвое, и существо, находившееся внутри, дернулось перед тем, как замереть навсегда.

Рипли опять крепко встала на ноги.

– Выбирайтесь! – крикнула она. – Назад! Сейчас же!

Прямо на нее из клубящегося дыма выпрыгнули трое чужих. Эллен выстрелила и попала в ближнего, а тот упал назад и сбил на пол двух соплеменников. Снаряд поблескивал в брюхе нападавшего. Рипли прикрыла лицо плечом, а после того, как снаряд разорвался, она быстро поднялась на ноги.

Крис помог Касьяновой оттащить отяжелевшую Снеддон, пока француз прикрывал их.

– Рипли! – закричал Хуп. – Хватит, давай назад!

Пройдя в дверь, он видел через нее очертания Эллен на фоне раскаленного пламени, охватившего левую половину инкубатора. Волосы ее растрепались, а поза выдавала ожидание: чужой поднялся из огня и, полыхая всем телом, направился прямо к ней.

Эллен упала, перевернулась и отбила чужого ногой. Тварь споткнулась о ее ногу и раскинулась на полу, повалив яйцо. Оно задело ее раненую ногу, и Рипли вскрикнула от боли, но тут же вскочила и прицелилась в монстра, добив его. Последний снаряд попал в голову.

Она бросилась назад к выходу, и тут прозвучал взрыв. Волна отбросила Эллен вперед, освещая огнем со всех сторон. В коридоре ее руки взметнулись в воздух, оружие упало на пол, и женщина рухнула рядом с ним, застонав от боли, разлившейся по телу.

Рипли не стала медлить, она поднялась и подошла к доктору. Затем Эллен выхватила у Касьяновой пистолет и взвела курок. Доктору осталось только попятиться назад.

– Рипли! – воскликнул Крис.

Кровь лилась по ее ноге, досталось плечу и лицу, по которым пришелся удар хвостом. К тому же лицо почернело от взрывов, часть волос полностью сгорела, а правый глаз почти не открывался. Странно, что Рипли еще стояла на ногах. Что-то помогало ей не свалиться от полученных ранений.

– Отдай его мне! – потребовала она.

Эллен держалась, движимая яростью, ненавистью к чужим, ко всему, что они сотворили с ее жизнью.

– Да отпусти ты! – крикнула она.

Касьянова шагнула назад, глядя на Рипли так, словно она была одной из чужих.

Хуп опять попытался докричаться до Эллен, но она отвернулась и пошла к выходу, плечом оттолкнула прозрачную гибкую дверь и вошла внутрь, чтобы лицом к лицу столкнуться с ужасами из своих снов. Раздались звуки выстрелов и взрывающихся яиц. А монстры просыпались, поднимались и делали все, чтобы убить Рипли.

Она стояла лицом к чужим, но ее ярость питала не столько память о погибших друзьях, сколько видения о страданиях измученной дочери. Даллас и команда «Ностромо» в прошлом, Эллен не могла их защитить. Более того, усилился страх, что ее и товарищей с «Марион» ожидает та же участь.

Она все еще могла спасти свою дочь, которую не видела тридцать семь лет. Она все еще могла истребить чужих, чтобы люди, которые вдруг набредут на эту планету, ничего не найдут в ее недрах. Ничего смертоносного.