Тим Леббон - Безмолвие [litres]

Tim Lebbon

THE SILENCE

© С. Саксин, перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

…исторического события, впервые столь важное научное открытие транслируется в прямом эфире. Здесь, наверху, возбуждение буквально осязаемо; нам остается только гадать, каково там, внизу, у входа. Ученые и спелеологи находятся на безопасном расстоянии, а специально разработанные автоматические системы готовы сорвать покров с древней пещеры. Никто не знает наперед, что мы там найдем, хотя недавние сейсмографические исследования позволяют предположить, что потайная система пещер, отрезанная, возможно, уже миллионы лет назад, очень обширна. По слухам, в нее могут входить пещеры, превышающие размерами недавно обнаруженную во Вьетнаме пещеру Шондонг [1] Шондонг – пещера во Вьетнаме, самая большая в мире. Обнаружена в 2009 году, местами имеет больше 200 метров в высоту и 150 метров в ширину. (Здесь и далее прим. переводчика.) , а сама она имеет протяженность больше, чем легендарная Мамонтова пещера в Кентукки. Лично я еще никогда не испытывала такого возбуждения. Этот день навсегда запомнят те, кто участвует в данной экспедиции. И, надеюсь, вы, наши зрители, также его запомните.

«Потаенные глубины – в прямом эфире!», канал «Дискавери»

вторник, 17 ноября 2016 года

Затаив дыхание, я смотрела, как три фигуры в черном, обвешанные альпинистским снаряжением, спускаются в пещеру. Джуд бросил мне в голову огрызком яблока и промахнулся. Огрызок ударил в стену позади меня и разлетелся, обдав меня брызгами мякоти и семечками.

– Убирайся к черту! – крикнула я.

Тень Джуда отпрянула от дверного проема – очевидно, он испугался возмездия, – однако левая рука задержалась на косяке, и затем высунулась голова.

– Я скажу маме, что ты ругаешься! – показал знаками Джуд.

– Ну и говори! – сказала я.

Мои слова были лишь вибрацией, порожденной воспоминаниями. Я прочувствовала размеренное шлепанье шагов младшего брата, возвращающегося к себе в комнату, а затем глухой удар в стену, говорящий о том, что Джуд запрыгнул на кровать. Он еще вернется. Маленький гаденыш пребывал в соответствующем настроении.

Стряхнув с плеча яблочные ошметки, я снова повернулась к телевизору. Я только что его включила. До этого я с час бренчала на гитаре, пока не уступила соблазну растянуться на кровати и посмотреть какую-нибудь непритязательную ерунду по телику. Однако первые же кадры, которые я увидела, тотчас привлекли мое внимание.

Это были, в общем-то, не джунгли. Скорее просто густые заросли, холмы, покрытые деревьями и кустарником, чуть дальше голые горные пики, окутанные туманной дымкой. С веток свисали лианы, уходящие высоко вверх, пробираясь сквозь полумрак подобно дремлющим щупальцам, а по дну оврага медленно струился извивающийся ручеек. Там стояли несколько больших палаток; ближе к камере – палатки поменьше, и склад с составленными в штабеля пластиковыми ящиками и мешками защитного цвета. В овраге двигались люди, и именно выражение их лиц заставило меня прильнуть к экрану.

Они были в восторге. Не просто захвачены происходящим, а по-настоящему возбуждены тем, чем занимались, тем, что нашли. Еще больше выразительности придавала картинке надпись «Прямой эфир» в углу. На заднем плане в лагере толпились люди, но камера сфокусировалась на небольшой группе – три человека в альпинистской страховке, лебедка на стальной треноге и черный зев входа в пещеру у подножия холма. Две женщины вращали лебедку, опуская исследователей одного за другим с дневного света в кромешный мрак.

Я удивилась было тому, что нет никаких комментариев, но затем нажала кнопку на пульте дистанционного управления, и появились субтитры. Похоже, Джуд опять смотрел мой телевизор и переключил установки. Как же мне надоел этот маленький мерзавец!

– …чуть больше мили, так что, хотя это далеко не самая обширная или глубокая система пещер в Европе, эта уникальная черта выделяет ее как самую захватывающую, открывая огромный потенциал для дальнейших исследований. Как уже говорил доктор Краснов, вы в прямом эфире смотрите на канале «Дискавери», как творится история. Так что пока трое спелеологов спускаются в вертикальную шахту, в глубине пещеры автоматические системы уже…

«Какая еще уникальная черта?» – подумала я. Вход в пещеру выглядел непримечательно – обычный провал футов пятнадцать в поперечнике, края заросли кустами. Проникающий с одной стороны солнечный свет позволял видеть покрытую растительностью стенку, по всей видимости, ведущую прямиком вниз. Наверное, смотрелось это немного жутковато, и я, наблюдая за тем, как последний спелеолог скрылся в темноте, подумала, не наткнулась ли случайно на какой-нибудь новый ужастик. Но, проверив, я убедилась, что это действительно «Дискавери», и тут в кадре впервые появилась ведущая. Я видела ее уже не раз, она вела репортажи из самых разных точек земного шара. «Вот потрясающая работа», – подумала я. В свои четырнадцать я только начинала получать представление о том, чем хочу заниматься, и сейчас, глядя на ведущую, я ощутила восхищение. Пусть я глухая; это не помешает мне стать тем, кем я хочу.

– Как мы уже говорили, группа из пятнадцати человек уже работала у самого дальнего входа в пещеру, – продолжала ведущая. – В их числе опытные спелеологи, ботаник, биолог, геолог и палеонтолог, и они провели под землей почти шесть суток, собирая образцы и систематизируя новые виды растений и насекомых, обнаруженные там. Но сейчас, после того как был обнаружен новый вход в подземную систему и исследователи готовятся разобрать завал, похоже, перекрывающий дорогу к более глубокой, более обширной системе, происходящее, возможно, станет одним из величайших научных открытий…

Схватив постоянно включенный планшет, я открыла приложение для работы с альбомами. Я настроила это приложение под себя и использовала его каждый раз, когда какая-то новость привлекала мое внимание, добавляя официальные документы, видеофайлы и информацию из социальных сетей. Иногда я показывала свою работу родителям. Я знала, что они радуются тому, что я решила стать журналистом, но как-то раз отец заметил, что эта работа очень трудная. Он имел в виду произошедший со мной несчастный случай, хотя и не произнес этого. Поэтому едва ли стоило удивляться тому, что общение имело для меня такое большое значение. Сомнения отца несколько удивили меня, особенно если учесть, что он частенько слушал, как я исполняю музыку. Джуд хотел организовать вместе со мной группу, в которой он был бы вокалистом – любимцем публики, а я была бы композитором, автором текстов, музыкантом и всем остальным, что не имеет отношения к славе и признанию. Я тогда ответила отцу: «Скажи это Бетховену». После этого он больше не сомневался. По крайней мере, ничего не высказывал мне в лицо.