Сергей Слюсаренко - Синтез

В общем, никто больше меня по этому делу не беспокоил, но я на всякий случай спросил соседей, может, меня кто видел тогда вечером. Оказалось, что никто. Но, как всегда, не бывает безвыходных положений. Контора, снимавшая офис на первом этаже, снабдила входные двери камерой наблюдения, и ее обзор захватывал почти весь двор. Так что после недолгих переговоров у меня оказалась копия записи, где я спокойно ковыряюсь со своей машиной. Я решил не суетиться, если спросит следователь, то покажу.

А в понедельник я открыл багажник и увидел сумку того мужика. Я про нее совсем забыл. А ведь там могли оказаться документы. Я забрал сумку домой. Никаких документов не было. Были кроссовки, почему-то обгорелые. Ну, выглядели как обгорелые, рассыпались в труху. Поношенная грязная одежда. И книга. Толстенная такая, в кожаной обложке. Язык странный, скорее всего иврит или что-то похожее, я в этом не разбираюсь. Много текста и картинки-гравюры. Судя по всему, описание какого-то средневекового города. Книга была практически новая и, значит, никакой исторической ценности не представляла. Конечно, я позвонил следователю, потому что если бы обнаружилось, что я припрятал вещдоки, то мог бы огрести неприятности. Копайко звонку удивился и сказал, что приезжать к нему не надо, он сам ко мне сегодня вечером зайдет.

Следователя, оказалось, зовут Виктором. Он пришел ко мне домой, чтобы сообщить, что дело закрыто и в полиции мне делать нечего. И если бы я туда пришел, стал вещи показывать, опять бы завертелись формальные протоколы и прочая ерунда. В общем, стало понятно, что благодаря Виктору я от проблем с ДТП был избавлен. Я показал одежду того мужика, и Копайко предложил ее выбросить, чтобы заразы какой не подхватить. А про книжку он тоже сказал, что она слишком новая, чтобы быть ценной, хотя и бумага, и обложка странные. Ну, я предположил, что в Израиле могут какие-нибудь древние технологии печати для рекламы использовать. Копайко покачал головой, что, мол, это не иврит, там закорючки другие. Может, африкаанс какой-нибудь или, там, тамильский. И сказал, пусть книга будет мне компенсацией за вывороченную фару. Тут я вспомнил, что у меня алиби, и показал ролик с камеры наблюдения. Копайко удивился моей находчивости. Но поздно, дело уже закрыто. Я предложил по такому случаю выпить. Я вообще не пью, но почему бы и не отметить. У меня была бутылка хорошего коньяка.

– Только вы уж извините, у меня одинаковых бокалов нет, – пришлось мне признаться.

– Ну, во-первых, не надо мне выкать, мы с тобой практически ровесники, а во-вторых, я считаю, что главное, чтобы было, что налить в бокал, а не то, насколько они одинаковые, – улыбнулся Копайко.

В общем, мы обмыли завершение дела, потом знакомство, потом выяснили, что у Бутусова стихи лучше, чем у Кормильцева, не такие, конечно, складные, но образность сильнее. Потом я показал Виктору мою гордость – пулемет Дегтярева, который мог стрелять очередями строительными патронами. Когда я притащил пулемет из кладовки, Копайко сначала помрачнел, но я показал чек из магазина «Парабеллум» и успокоил его.

– Я не понимаю, ты же в армии служил, – поморщился Виктор, – а все тянет на военные игрушки? Я вот в пограничных служил, настрелялся на всю жизнь.

– Я люблю оружие не для пострелять, а как произведение искусства, – не согласился я. – Тем более что стрелять из этого ПД и не собираюсь. Вернее, он переделан под строительный патрон, так что стреляй, не стреляй – ничего, кроме грохота, не будет.

– Я вообще не очень понимаю такого увлечения, тем более у тебя такая работа, археология! Вот где тайны мира!

Пришлось мне ему объяснить, кем я работаю в том институте и почему я там оказался. Копайко никак не ожидал такой истории. Я ему рассказал о теории палеоконтакта, о Чарльзе Гой Форте, о Казанцеве, о фон Денникене, ну и о том, как всеми силами стараются этот вопрос обойти современные ученые. Виктор, оказывается, вообще никогда не слышал о таких вещах. Нет, конечно, он видел по телевизору фигуры из Наски, знал о скульптурах на острове Пасхи, но как-то совершенно не связывал это с инопланетянами или с предтечами. Под коньячок Виктору идея очень понравилась. Я ему даже записал старый фильм «Назад в будущее». На ту же флешку, где было видео с камеры наблюдения. Он обещал посмотреть и вернуть на днях. Потом мы допили коньяк, я ему показал, как починил фару, и мы попрощались. В общем, у меня появился хороший новый приятель.

Копайко неожиданно пришел ко мне через несколько дней. Он даже не позвонил заранее. Сказал, что принес флешку. И еще принес пива. Под яичницу оно было как раз. Но Виктор был какой-то нервный, словно на работе неприятности. Я так и спросил:

– Что, небось у тебя там кровавое убийство и горы трупов?

– Не совсем. Ерунда какая-то. – Он поставил пустую кружку на стол и взял в руки кусочек хлеба. – Обворовали наш отдел.

– Э… полицию обворовали? – Я чуть не рассмеялся.

– Украли несколько дел. В том числе и твое. Я его не успел в архив сдать. Причем я не сомневаюсь, что искали именно его.

– Почему это?

– Вот посмотри, – протянул мне мою флешку Копайко. – Я там два ролика дописал.

Пока я включал компьютер, Виктор рассказал:

– Твой ролик, ну, с твоим алиби, натолкнул меня на одну мысль. Ведь и в больнице, откуда подследственный убежал, есть камеры наблюдения, и на шоссе рядом с местом происшествия камеры наверняка есть. Конечно, в серьезных делах мы в первую очередь снимаем данные с ближайших камер, но тут дело было настолько ерундовое и никому не нужное, что… А я решил все-таки проверить все до конца, хоть и дело закончено.

– Ты мне не веришь? – В груди стало нехорошо.

– Да нет, успокойся, я все думал – как этот тип исчез из больницы. Скорее из любопытства. Давай включай, – кивнул на флешку Виктор. – Ролик «Бол-1».

На экране появился длинный больничный коридор, зеленые крашеные стены выглядели мрачно. Сначала там никого не было, потом из палаты слева в коридор вышел человек. Он осторожно осмотрелся, поколебавшись, открыл дверь напротив и вошел в другое помещение. Через секунду он вернулся, держа в руке флакон – медицинский, с притертой пробкой.

– Это он в перевязочной спирт украл, – объяснил Виктор. – Я выяснил. Теперь смотри внимательно.

Человек открыл флакон, выпил содержимое, скривил страшную рожу, и его передернуло.

– Алкаш? – вставил я, но Виктор остановил меня, чтобы я не отвлекался.

Человек постоял секунду неподвижно. И исчез. Словно в записи пропустили несколько кадров.

– Это что? Монтаж? – понимая, что это никакой не монтаж, спросил я.

– Пусти второй ролик, – не стал ничего объяснять Копайко. – Тот «ДПС2».

Это был ролик с полицейской камеры, которая следит за дорогой. Я узнал это место. Практически там, где я сбил этого типа. А вот и моя машина показалась. А потом прямо перед капотом из ниоткуда появился человек. Как я успел затормозить, непонятно.