Александр Афанасьев - Зона заражения-2

А сильная сторона 22SAS – пистолетный огонь в движении. Это их козырь. Еще в шестидесятые капитан, впоследствии – генерал, сэр Питер де ла Бильер – в еще британском Йемене собрал команду пистолетчиков полка. Они использовали метод, названный кили-мили – атака змеи на местном наречии. Быстро выхватить уже взведенный «Браунинг ГП-35» из-под местной одежды и выпустить все пули по целям прежде, чем откроют ответный огонь. Стремительная пистолетная атака на ограниченной дистанции вместо использования винтовок и пулеметов, практически исключающая случайные жертвы, заложила основы лучшей в западном мире школы ликвидации террористов, захвативших заложников. Такие команды, как ГСГ-9 или Дельта Форс, во время своего становления посылали офицеров в 22SAS на практику, фактически все группы первого уровня в западном мире – дети или внуки Полка. Полк стоял у основ спецназа практически всех африканских и восточных стран прозападной ориентации. Только на постсоветском пространстве их влияние всегда было минимально – там спецназ имеет своим «родителем» русскую «Альфу».

Моджахеды, как он и предполагал, к произошедшему не были готовы, и его активность поломала им весь сценарий «досмотра». Двое стояли буквально плечом к плечу там, где должна была остановиться первая машина, – и он застрелил их, выпустив несколько пуль в максимально быстром темпе. Третий стоял немного поодаль, он выпустил в него четыре пули. Остаток магазина он выпустил влево, лежа на боку, и, как только затвор застыл в заднем положении, перекатом ушел из освещенной костром зоны в темноту…

Застрочили автоматы – справа вверху и слева. Шевельнулась башня БТР… или ему так показалось…

Твою же мать…

Бросив идею с перезарядкой пистолета, он достал из подсумка нечто вроде гранаты, только больше по размеру раза в два. Активировав, он бросил «гранату» в БТР…

Это была не граната, а «липкий» заряд. В основе его была малая магнитная мина, используемая боевыми пловцами, 22SAS, участвовавший в боях в Сирии и Ливии, на основе этого опыта попросил вернуть в состав своего снаряжения противотанковые гранаты. Война в арабских городах, в узких улочках выявила необходимость в противотанковом средстве самого ближнего боя и одновременно слабые стороны прославленного «РПГ-7». В стесненной городской застройке боец с «РПГ-7» не мог развернуться, он постоянно должен был смотреть, что находится за спиной, если реактивная струя ударяла в стену, ожоги получал и он сам, и весь его джамаат, огонь нельзя было вести из закрытых помещений. В то же время чаще всего устаревшие советские танки слабо поддерживались пехотой, и часто возникала возможность, когда смелый боец мог подобраться к танку вплотную, прикрепить взрывное устройство, бросить его на крышу проезжающего танка с крыши или из комнаты соседнего дома… короче говоря, нужно было что-то вроде противотанковых гранат времен Второй мировой. Поставщики разработали взрывное устройство, которое при броске примагничивалось к броне, после чего следовал подрыв. Причем устройство могло примагнититься любой стороной, оно было выполнено в форме октаэдра, а боевой заряд внутри с зарядом простой взрывчатки или кумулятивным зарядом автоматически поворачивался в нужную сторону, чтобы обеспечить правильный, направленный подрыв…

Брошенный им заряд примагнитился правильно, где-то в районе башни. Хлопнул заряд, БТР вышел из строя, а в его сторону открыли огонь. Он перекатился еще раз и привел в боевую готовность автомат. Но больше по нему огонь не вели. БТР тоже молчал. Группа подавила противника огнем с двух машин – у них было два русских пулеметчика, и этого было вполне достаточно.

Все?

Нет, не все…

Ракета откуда-то справа, с крыш, пролетела в сторону машин, прямо над ним, оставив над головой серый шлейф и запах гари. Рвануло.

Аллаху Акбар…

Он спрятался за дерево, посмотрел вперед… ни хрена толком не видно, несмотря на монокуляр на каске.

– Красный один красным – где вы?

– Красный три… – раздался голос русского, – мы в сотне метров за вами…

– О’кей, двигаемся. БТР уничтожен…

Решение было ошибочным. Как только машины приблизились, гранатомет и пулемет ударили слева, с крыши. Их сбили, но головная машина была подбита, у них появился убитый, и это не говоря о том, что дальше, по улице, появились вооруженные боевики.

Роу вышел на связь с центром управления, располагавшимся в воздухе, на самолете управления, распределяющем цели среди бомбардировщиков.

– Боссмен, здесь Красный главный, как слышите…

– Красный, подтвердите отметку два.

– Боссмен, отметку два подтверждаю. Мы попали в засаду, одна из машин выведена из строя, продвигаться дальше не можем…

– Красный, мы видим вас. У точки один проблемы, мы переключились на аварийный план. Повторяю – аварийный план активирован. Молот один пробьет вам коридор, будьте готовы к движению, как поняли?

– Вас понял, ждем Молот!

Роу взаимодействовал с тяжелыми штурмовиками всего один раз – в Пакистане. У Великобритании их не было совсем, были только американские, и американцы использовали их ограниченно после того, как у моджахедов появились ПЗРК. Тяжелый штурмовик – это здоровенный транспортный самолет, набитый пушками, стреляющими вбок, ракетами и планирующими бомбами. Американцы ставили на самом тяжелом варианте 105-мм гаубицу, 40-мм и 25-мм пушки, но потом сделали ставку на ракеты и малогабаритные планирующие бомбы – на варианте Ghostrider из пушечного вооружения была всего лишь одна 30-мм пушка. Он мало что помнил про русский вариант тяжелого штурмовика – кажется, они использовались на Кавказе под самый конец, и пушечное вооружение их было намного мощнее…

– В машину! Сейчас подойдет Молот!

Пока они перегружали то, что можно было перегрузить в непострадавшую машину, один из русских, лежа у носа БТР, отстреливал моджахедов из бесшумной снайперской винтовки русских… «Вал», кажется, называется. Когда впереди рвануло, да так что пыль поднялась выше крыш домов – он вскочил в кузов последним, показал пять пальцев.

Пятеро. Аллаху Акбар…

Синяя группа подоспела первой, но проблем уже было – не расхлебать…

Духи находились в недостроенном высотном здании гостиницы, они заняли оборонительные позиции и обладали… по крайней мере… четырехкратным численным превосходством. Между их позицией и зданием, где держат заложника, была улица, простреливаемая насквозь, навылет, без каких-либо вариантов и шансов. К тому же она с двух сторон была перегорожена баррикадами из горелых машин – и быстро подскочить к самому зданию на джипе было невозможно. Сама тактическая обстановка лишала их преимуществ в виде тепловизоров, глушителей и лучшей подготовки – тут просто трудно не попасть…