Брайан Герберт - Дюна: орден сестер

– И все это необходимо для подготовки новых врачей?

– Упражнения и спортивные соревнования очень полезны для человеческого тела. Пятнадцать тысяч лет назад это поняли греки и римляне на Старой Земле, справедливо это и сегодня.

Ваддиз провел ее за двери, украшенные чеканкой с лекарственными растениями.

– Сюда, пожалуйста. Доктор Зома в данный момент проходит экспериментальную процедуру. Хотите посмотреть?

– Конечно. Я когда-то сама работала в этой больнице.

– Ну, это было почти сто лет назад, – восхищенно сказал Ваддиз. – С тех пор медицина ушла далеко вперед.

На верхнем этаже пахло химией: растворы, краски, известка и клей. Они прошли в просторное чистое помещение с множеством медицинских аппаратов, за которыми трудились мужчины и женщины в белых халатах. Ваддиз остановился перед белой капсулой величиной с большой гроб, с плаз-окном на верхней панели. Внутри лежала закрепленная на платформе женщина; платформа медленно поворачивалась, как решетка в гриле, при этом цвет освещения женщины постоянно менялся.

– Доктор Зома проходит эту процедуру ежедневно, – сказал Ваддиз и больше ничего не стал объяснять. – К несчастью, поселившись в императорском дворце, она не сможет продолжить курс. Салуса Секундус в смысле нашей технологии – отсталое место.

Он взглянул на часы на запястье и, извинившись, ушел.

Когда машина остановилась, Зома вышла; выглядела она отдохнувшей. Она удивленно улыбнулась, узнав гостью.

– Очень рада видеть вас здесь, Преподобная Мать, но это большая неожиданность.

– Нужно поговорить о деле.

Зома коротко кивнула.

– Конечно. Поговорим за обедом.

Женщины сидели в одной из отдельных комнат в кафетерии за очень скромной трапезой из экологически безопасной пищи, почти такой, как привыкла Ракелла на Россаке. Держась с достоинством и невозмутимо, доктор Зома не скрывала, что хочет вернуть расположение Преподобной Матери.

– Поздравляю с назначением личным врачом императора. Это большая честь.

– А также признание возможностей нашей школы. Меня просил сам Родерик Коррино, опираясь на сведения о моей прежней работе. Моя работа здесь, на Парментьере, важна, но поддержка Коррино очень укрепит нашу школу, и, конечно, плата очень существенна. Доктор Ваддиз вполне справится с управлением в мое отсутствие.

Внимательно наблюдая, Ракелла заметила во взгляде доктора Зомы тревогу; она слышала о финансовых проблемах школы и теперь гадала, что важнее: одобрение императора или его деньги. Ракелла увидела свой шанс.

– Позвольте предупредить: император Сальвадор не обязательно друг школы Сукк. Изучите его побуждения и будьте готовы ко всему. Его слишком контролируют батлерианцы.

Доктор Зома нервно улыбнулась.

– Однако он настолько обожал моего предшественника, что тратил огромные деньги на лечение. Как ему не поддерживать нашу школу?

– Да, он может уважать врачей, особенно когда плохо себя чувствует, но он боится батлерианцев. Манфорд Торондо прижал императора к ногтю и хочет, чтобы вы ограничили применение медицинских технологий. Не забывайте, некоторые наши сестры все еще работают при дворе; они помогут вам, чем смогут.

Какое-то время собеседницы молчали. Затем доктор Зома с уверенностью сказала:

– Когда я получу возможность общаться с императором, я смогу убедить его оказать поддержку школе Сукк. Его отец умер от опухоли мозга, а теперь он считает, что сам страдает от множества болезней. Я думаю, он поможет нам из личных интересов.

Потянувшись через стол, Ракелла для убедительности взяла Зому за руку.

– Я знаю, что император уже согласился сделать в ущерб вам кое-что, чтобы успокоить Манфорда.

Зома встревожилась.

– Что еще им нужно? Мы старались выполнять требования батлерианцев. Мы запретили все технологии, устранили все намеки на компьютерный контроль, но они требуют все большего, находят все больше поводов для претензий. Медицинский анализ сложный процесс – неужели они хотят, чтобы мы вернулись к кровопусканию, пиявкам и заклинаниям? Император Сальвадор готов к подобным методам лечения?

– То, чего хочет император для себя, и то, что он позволяет батлерианцам, – совершенно разные вещи. Он человек испорченный, причем больше чем вы можете представить. – Ракелла подалась вперед в стремлении убедить Зому. Нужно было привлечь внимание этой женщины, заставить увидеть, что ее проблемы и будущее человечества взаимосвязаны. – Я прилетела сюда из-за вашего нового назначения. Хочу обратиться с важной просьбой, очень важной.

Зома моргнула и быстро ответила – слишком быстро:

– Конечно, Преподобная Мать! Все что угодно.

На мгновение она стала похожа на юную послушницу, какой была много лет назад на Россаке.

– На Россаке вы изучали записи рождений?

Доктор Зома кивнула.

– Я не перестаю восхищаться этим проектом. Чем я могу вам помочь?

– Вы знаете, что это одна из крупнейших баз данных в человеческой истории; прибегнув к ее подробнейшему анализу, можно делать определенные прогнозы. – Она помолчала. – Мы обнаружили серьезный порок в роду Коррино, а именно в ветви Сальвадора.

Эти слова стали для Зомы полной неожиданностью.

– Откуда вы знаете? Кто смог обработать такой объем информации? Ваши ментаты?

Ракелла уклонилась от прямого ответа.

– У нас есть свои способы проникать в будущее и предсказывать характеристики потомков производителей. – Она понизила голос и осмотрелась, хотя они были одни. – Орден сестер убежден, что у императора Сальвадора не должно быть потомства. Он несет в себе критически опасный порок. Ради блага человечества его род должен пресечься.

Зома посмотрела на остатки еды в своей тарелке; она словно потеряла аппетит. В голове роилось множество вопросов, но она не стала их задавать.

– Пациент должен верить врачу. Как я могу сомневаться в заключении, если оно исходит от одного из самых компетентных специалистов в империи? – Зома с трудом сглотнула: это говорило о том, как подействовали на нее слова Ракеллы. – Но что нужно делать?

Ракелла спокойно ответила:

– Для Коррино далеко не все потеряно. Если линия продолжится через его брата, все будет хорошо.

– Но… как мы можем гарантировать это?

Преподобная Мать поджала губы.

– Если вы станете личным врачом Сальвадора, вы будете регулярно посещать его. Лишить его способности зачатия очень просто… существует множество невыявляемых средств, вызывающих бесплодие. Никто ничего не узнает.

Темно-карие глаза Зомы округлились, губы дрогнули.

– То, о чем вы просите, – государственная измена. Даже мое уважение к ордену сестер и к вам…

Ракелла много лет изучала эту женщину и знала ее уязвимые места.