Брайан Герберт - Дюна: орден сестер

Руководитель группы, Наблик Одесса, темнокожая женщина с двойным подбородком и умным взглядом, была главой организации печатников.

– Сир, мы рады представить вам новое издание Оранжевой Вселенской Библии, только что с печатного станка. Получив ваше одобрение, мы сразу сможем напечатать первые сто миллионов экземпляров для распространения среди населения.

Она протянула императору толстый том в оранжевом кожаном переплете.

– Мы представляем вам издание императора Сальвадора, – сказал другой печатник, человечек с седыми усами. Он улыбался. – Вам нравится, сир? Не желаете что-нибудь изменить?

Сальвадор усмехнулся.

– Хотите, чтобы я раз взглянул и одобрил все издание?

– Нет, сир. Простите, я немного волнуюсь.

Коротышка, переминаясь с ноги на ногу, глядел, как император изучает надпись на титульном листе, потом пролистывает книгу.

– Прекрасный том. Достоин моего имени на нем. – Он посмотрел на Одессу. – Точность проверили?

– Проверяла вся команда, сир. Каждое слово. Заверяю вас, мы обеспечили исключительный контроль.

Сальвадор посмотрел на Родерика, потом снова на печатников.

– Наши теологи пять лет спорили о некоторых разделах предыдущего издания, и мы постарались устранить все, что вызывает противоречия. На этот раз я не хочу никаких мятежей.

Одесса взглянула на коллег.

– Эта часть процесса нам неподконтрольна, сир. Мы производим только книги, как печатную продукцию.

Сальвадор закрыл том.

– И чтобы я не слышал ни об одной опечатке – это мне повредит. Ведь я финансирую это издание.

– Книга безупречна, сир, даю слово.

– Хорошо. Начинайте печатать.

– Книга, которую вы держите, – из небольшого пробного тиража, все экземпляры пронумерованы.

– Да, на моем номер один.

– Мы принесли еще несколько экземпляров.

Одесса указала на книги в руках у ее коллег и на стопки, сложенные на столе у входа.

Родерик кашлянул, наклонился к брату.

– Это я попросил их принести. Если ты подпишешь эти книги для некоторых влиятельных лиц, мы будем дарить их в соответствии со списком, который я подготовил. – Он помолчал, борясь с отвращением. – И одну для Манфорда Торондо лично.

Сальвадор злился, но понимал необходимость такого шага.

– Думаешь, он будет польщен?

– Вряд ли, но, если не послать, он рассердится.

– Да, да. Я понимаю, что ты имеешь в виду.

Родерик протянул ему ручку, и Сальвадор подписал книгу для Манфорда.

– Многие знатные люди просили ваш автограф, – сказала Одесса с улыбкой.

– Половина их предпочла бы видеть его под манифестом об отречении от власти, – с легкой улыбкой сказал император, – или под договором об огромном кредите.

И он подписал двадцать книг, принесенных делегацией, добавляя личные замечания в соответствии со списком брата.

Кери Маркес, навестив Лампадас, улетела. Гилберт так и не получил ни слова от Драйго Роджета. Директор чувствовал себя в школе ментатов очень одиноко, но у него появилось время для собственной работы. Он решил еще раз рискнуть ради Эразма.

Гилберт сказал мерцающей сфере памяти независимого робота:

– Потребовалось много усилий, отец, но у меня есть для тебя сюрприз. Я обманул твои шпионские глазки, чтобы сохранить тайну.

Эразм обрадовался.

– Сюрпризы многому меня научили.

– Тебе необходимо пойти со мной.

Он уложил сферу памяти в ранец, вынес наружу и уверенно направился к небольшой пристани на берегу обширного болотистого озера. Никто не спросил директора, куда он собрался.

Гилберт сел в небольшую моторную лодку, сунул ранец под скамью и поплыл по освещенной солнцем зеленоватой озерной воде. Несмотря на репеллентную систему на носу лодки, вокруг гудели насекомые.

Подплыв к небольшому острову, поросшему высоким тростником и кривыми деревьями, Гилберт двинулся к дальнему его берегу, не видному от школы, и провел лодку в узкую протоку, под навесом ветвей деревьев и лиан, которые свисали до воды. Двигаясь мимо болотистых берегов, лодка пробивалась сквозь растительность. После выпуска и отъезда Драйго Гилберт бывал здесь несколько раз – по одному приносил из учебных аудиторий компоненты, собирая сюрприз для Эразма.

Из гущи растений автоматически выдвинулся узкий причал, чтобы Гилберт мог пришвартоваться. Он выбрался из лодки, неся с собой ранец, и открыл его, чтобы оптические волокна сферы могли насладиться замечательным зрелищем.

Крошечные передатчики позволили услышать голос робота.

– Новое окружение! Это наша цель?

Держа в руках сферу, Гилберт раздвигал густые нависающие кусты, шагая по еле заметной в грязи тропе; впрочем, он хорошо ее помнил. Наконец они увидели небольшой деревянный дом – это убежище Гилберт построил для себя. Сотрудники школы знали о домике, но не о том, что там внутри. Окна были закрыты, и здание надежно заперто.

Гилберт достал из кармана ключи, открыл дверь и вошел внутрь. Посреди комнаты стоял побитый дезактивированный боевой робот.

– Вот тебе новое тело, – сказал Гилберт. – Оно временное, но даст некоторую подвижность.

Робот отозвался после долгой паузы.

– Очень опасно… но я это высоко ценю. Спасибо.

Искусственный голос звучал так, словно у робота закружилась голова.

Гилберт вставил сферу в специальный порт в теле робота и соединил все разъемы. Рудиментарный управляющий мозг робота он уже удалил, и теперь Эразм создавал собственные связи. Конечно, это не то же самое, что собственное тело из флометалла, которое он любил облачать в элегантные одеяния и в котором мог подражать поведению людей. Оно уничтожено под Коррином, но сейчас и такое сгодится.

Когда тело робота ожило, Гилберта охватило волнение. Мек был сконструирован как оружие, а не как произведение искусства, и первые шаги Эразм делал медленно. Активировал зрительные сенсоры, оживил звуковые щели, и послышался голос, глуповатый и незнакомый:

– Это… замечательно, сын мой.

– Спасибо. Прости, что не добыл ничего лучшего.

– Пока не добыл. Но я в тебя верю.

Эразм в новом теле обошел маленький дом, смело шагая по деревянному полу.

– Некоторые системы требуют наладки, но я могу изнутри произвести ремонт.

Выведя неуклюжего мека наружу, Гилберт провел его по тайным тропам среди болотной растительности.

– Это далеко не прогулки по твоему саду для размышлений на Коррине, но у нас еще долго не будет ничего лучшего.

– Наши беседы могут быть такими же живительными.

Большая краснокрылая цапля при их приближении снялась с воды и взлетела в небо.

– Это дает тебе возможность размяться и вспомнить, что ты независимый робот, но мы должны быть очень осторожны. Если об этом узнают батлерианцы, они навсегда уничтожат тебя. – Слова застревали у Гилберта в горле, и он почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы. – Я не хотел бы этого.