Брайан Герберт - Дюна: орден сестер

Продолжая подъем, Андрос посмотрел на него и крикнул:

– А вот твоя жена не убегала, когда мы задавали ей вопросы. Хотя она была старухой…

Вори охватил гнев. Он прицелился Андросу в лоб и нажал на курок. Громкий звук выстрела из пистолета Маула прозвучал, как взрыв, но Вори промахнулся – или прицел был сбит. Слева от головы молодого человека треснул камень, мелкие осколки разлетелись во все стороны. Андрос вздрогнул.

Хайла остановилась, и Вори выстрелил во второй раз, целясь в самый центр ее груди. На этот раз пуля попала в цель – он увидел углубление в ее комбинезоне, рваную красную плоть. Удар отбросил Хайлу назад, но Андрос остановился и схватил сестру за руку. Она закричала, однако силы очень быстро вернулись к ней. Вори прицелился из «маула» и снова нажал на курок. Раздался скрежет. Он попробовал еще дважды, но пистолет заело. Вори бросил его.

Близнецы снова начали подниматься – быстрее прежнего. Быстро думая, рассматривая разные возможности, Вори смотрел на яркие пылающие пески, из которых, как гнилые зубы, торчали через неравные промежутки небольшие камни. До ближайшего из них было около километра. Бежать придется по песчаным дюнам, а значит, потребуется не меньше пятнадцати минут, чтобы добраться туда, но и там его ничего не ждет.

Тем не менее у него появился план.

Решительно спускаясь по склону, перепрыгивая с одного шаткого камня на другой, он добрался до конца спуска и оказался на песке, погрузившись в его мягкую поверхность. Ишанти учила его прятать следы и двигаться неритмично, чтобы не привлекать внимания песчаных червей. Но сейчас Вори бежал привычным шагом и уже начал задыхаться. У него не было воды – припасы остались на погодной станции. Близнецы догоняли его.

Они убили Гриффина.

И Мариеллу.

Позади Андрос и Хайла начали спуск, сокращая расстояние. Хайла громко крикнула:

– Даже если доберешься до камней, куда ты денешься? Тебе ничего не остается, только остановиться!

Вори не стал тратить силы на ответ. Он старался бежать как можно быстрее, но этого было недостаточно, его догоняли. На полпути к ближайшему камню он решил, что пора рискнуть, надеясь, что успеет добраться до скалы.

Он включил личный защитный пояс; послышался слабый дрожащий треск. Статическое электричество словно зарядило окружающую пыль. Вори отстегнул пояс, включил на максимум и бросил на песок. И еще отчаяннее побежал к маленькому скальному островку, используя внутренние резервы, о существовании которых даже не подозревал. Вори был уверен, что его ритмичные шаги уже послали песчаному червю неодолимый зов. А с распространяющим вибрацию поясом в этом и вовсе не приходилось сомневаться.

Близнецы продолжали бежать за ним по дюнам, как он и надеялся, по его следам. Андрос пронзительно крикнул:

– Бежишь, трус! Позоришь Агамемнона!

В горле у Вори саднило, глаза жгло, но, поднявшись на вершину дюны, он увидел, что почти добрался до прочного каменного выступа. Как у айсберга, подножие камня уходило глубоко под поверхность. Еще несколько шагов, и он ощутил под песком камень. Тяжело дыша, Вори поднялся выше, обернулся и посмотрел назад.

Андрос и Хайла добежали до сброшенного им силового пояса. Они знали, что догоняют и что Вори некуда деваться, кроме маленького каменного острова. Они так сосредоточились на нем, что не заметили дрожи песка и бегущей к ним песчаной ряби.

Хайла, все-таки почувствовав что-то, замялась, но Андрос с усмешкой поднял пояс. Он бросил его себе на плечо – и в это мгновение из дюны вынырнул песчаный червь с широко раскрытой пастью. Набрав сотни кубометров песка, чудовище подняло голову так высоко, что дети Агамемнона казались попавшими в водоворот крошечными точками.

Червь проглотил их.

Вори сел и принялся смотреть, как червь кружит по местности. И хотя он был один в глубине пустыни, без воды и припасов, он впервые за долгое время почувствовал, что в безопасности…

Теперь у него по крайней мере появилось время подумать о неприятностях, которые он принес Арракису, пусть и хотел всего-навсего жить в мире. Он думал о людях, которых недавно потерял: об Ишанти, которая была к нему добра; о Гриффине Харконнене – нечаянном враге, который сумел понять и даже простить Вориана. И о Мариелле.

За столетия он пережил много утрат, но три эти потерянные жизни глубоко опечалили его. Со времени изгнания на Ланкивейл Харконнены много поколений ненавидели его, и он надеялся достичь какого-то понимания. Но, когда семья узнает, что случилось с Гриффином, вряд ли это поможет залечить рану.

Сидя на одиноком камне, Вори чувствовал вековую усталость. Ему хотелось найти место, где не приходилось бы постоянно оглядываться через плечо. Он смотрел, как червь зарывается в песок и уходит, но решил немного отдохнуть перед возвращением на погодную станцию и к машине, которая навсегда унесет его отсюда.

Указ императора Сальвадора Коррино давал сестрам из распущенного ордена всего несколько дней на то, чтобы покинуть Россак и школу, которую Преподобная Мать Ракелла создавала на протяжении восьми десятков лет. Вернувшийся на Салусу Секундус в сопровождении Доротеи и ста членов ее фракции император оставил на Россаке войска, которые должны были обеспечить выполнение его указа. Ракелле не позволили попрощаться ни с внучкой, ни с сестрой Валей и вообще ни с кем.

Всем сестрам, молодым и старым, предписывалось рассеяться. Только немногие сестры, те, у кого имелись важные связи, могли решать, куда хотят направиться; большинство возвращалось на планеты, с которых когда-то улетели на Россак.

Положение брата императора не давало Родерику возможности жить в роскоши и неге. Прилетев с Россака, он хотел подольше поспать и отдохнуть в постели рядом с Хадитой, а потом насладиться завтраком с ней и тремя детьми. Но его вызвал император.

Спал Родерик плохо. Его преследовали картины устроенной Сальвадором внезапной казни сестер-ментатов и роспуск школы на Россаке. Теперь ему предстояло уладить много проблем и как можно больше смягчить причиненный вред. Он надеялся на проницательные советы сестры Доротеи и на то, что та согласится с ним работать. Родерик по-прежнему считал, что подготовленные сестры очень ценны, и сумел убедить брата пощадить по крайней мере фракцию Доротеи. Лучше сберечь хоть что-то, чем потерять все.

Родерик сделал все возможное, чтобы спасти положение. Используя конфискованные императором средства ордена, сестра Доротея вместе с сотней ее самых рьяных последовательниц срочно готовила на Салусе Секундус учебное отделение ордена, где не будет ни программ родства, ни Книги Азур, ни программ и прогнозов, не одобренных предварительно имперским правительством.