Брайан Герберт - Дюна: орден сестер

– Вельможам нужно на что-то отвлекаться. Это безобидное развлечение заканчивается уничтожением роботов, так что тут страшного?

Родерик мог привести много примеров, поэтому без ведома брата удвоил оцепление, типичное для каждого такого представления, и постарался, чтобы приглашения получали только самые доверенные вельможи и каждый давал бы клятву хранить все в тайне; влиятельная семья Коррино могла заставить молчать.

Родерик наблюдал, как два робота – один с корпусом из медного сплава, другой сверкающий хромом – кружат друг против друга, прощупывая противника встроенным (хотя и не самым мощным) оружием; они дрались, швыряя бронированные тела друг друга на землю. Арену окружала небольшая армия дворцовых стражников с тяжелым оружием, готовых уничтожить робота, вышедшего из-под контроля.

Сидя в закрытой защищенной ложе рядом с Родериком, император беседовал с Альфонсо Ниттой, угодливым вельможей, который пытался с помощью императора избавиться от своего делового конкурента. Нитта производил дорогую женскую одежду, но выскочка из простонародья стал теснить его, открыв большую конкурентоспособную компанию на Нагале за взятку руководителю планеты.

– Это грязный бизнес, – говорил Нитта. – Правители Нагала выступают против Дома Нитты, потому что мой дед во время джихада сообщил об их незаконных военных операциях.

Сальвадор не отрывал взгляда от сражающихся роботов.

– Посмотрю, что можно будет сделать…

Он не слишком заинтересовался, да и Нитта совершенно неправильно излагал свою просьбу.

Родерик помог дельцу, подтолкнув его: тот, по-видимому, не понимал, как делаются дела на таком уровне.

– На расследование вашего заявления нужны время и ресурсы, лорд Нитта. У императора большие трудности с бюджетом.

Нитта наконец сообразил.

– Ах, возможно мне стоит показать качество моего продукта. Я пришлю большую партию образцов лучших нарядов императрице Табрине – платья прекрасные, очень дорогие, они еще лучше подчеркнут ее красоту, сир. Возможно что-нибудь откровенно интимное?

Родерик вздохнул. Учитывая отношения брата с женой, более неудачного предложения сделать было невозможно.

Сальвадор холодно ответил:

– Я же сказал – посмотрю, что можно сделать.

Вельможа поклонился и принялся следить за событиями на арене.

Немного погодя император наклонился к Родерику, улыбаясь: один из роботов оторвал другому цилиндрическую руку.

– Как это правильно. Вначале мы подвергли роботов лоботомии, а теперь заставляем их уничтожать друг друга. Готов целый день любоваться.

Родерик кивнул.

– Лучше, чтобы люди приказывали машинам, что делать.

На сиденьях один тучный новоприглашенный вскрикнул в страхе перед яростными металлическими чудовищами, потом рассмеялся, поняв, что опасности нет.

– Не помню, – сказал Сальвадор, – что сегодня на кону?

Родерик знал: император прекрасно помнит, что поставил он сам и что – брат.

– Наши летние виллы на Кайтане, конечно. Победитель получит обе.

– О да. Мне всегда больше нравилась твоя вилла.

Робот с медным корпусом нанес удар копьем из-под руки, сбив вторую машину наземь; поверженный робот лежал на земле, дергаясь и искря. Первый мек приготовился прикончить его.

– Похоже, мой робот побеждает, – сказал Родерик, – но ты всегда можешь пользоваться моей виллой, если захочешь.

Лоб старшего брата собрался складками, как смятый лист бумаги.

– Как это? Медный робот мой. Ты веришь, что эта поверженная туша может ответить?

– Ты выбрал хромового, милый брат. Вспомни, ты выбирал первым.

Голубые глаза Сальвадора блеснули. Он любил изображать рассеянность, когда ему это было выгодно, но Родерик знал, что память у брата почти идеальная. Император Коррино был гораздо умнее, чем подозревало большинство. Он прекрасно знал, что выбрал хромового робота.

– Ладно, однако тебе должно быть стыдно: ты всегда побеждаешь.

– На этот раз чистая удача. Нельзя знать, какой робот выиграет.

Император провел пальцем по губам.

– Ну, наверное, мы можем мошенничать.

– Друг с другом? Я бы так с тобой не поступил.

– Неужели надо постоянно напоминать, что ты лучше меня?

Родерик не согласился, чего от него и ждали, но оба знали, что это правда.

Хромовый робот бросил притворяться побежденным; он вскочил и под радостные крики зрителей снова начал схватку. Еще один «замаскированный» вельможа вошел в ложу и стал шептать свою просьбу на ухо императору. Тонкая маска-домино плохо скрывала черты престарелого Тиббара Уорика, известного торговца недвижимостью, нуждавшегося в помощи императора. Во время таких состязаний приглашенным вельможам дозволялось высказывать просьбы, и Родерик в соответствии с пожеланиями брата отвечал на них.

Когда робот с медным корпусом наконец одолел противника, разбив его на дергающиеся обломки, вперед вышла дворцовая стража и уничтожила победителя.

Тиббар Уорик жаловался на просроченные и вовсе не внесенные платежи школы медиков Сукк, большой комплекс которой сооружали на Парментьере. Родерик считал, что элитные врачи претендуют на грандиозность и величие. Однако Сальвадор, испробовавший много дорогих (и сомнительных, по мнению Родерика) способов лечения, прописанных прежним главой школы, закрывал глаза на крайности. Финансовые потери очень расстраивали Уорика, и император отпустил его, пообещав помочь.

Когда вельможа ушел, а с арены утащили останки роботов, Сальвадор повернулся к Родерику.

– Уорик говорит, что назревает скандал, связанный с врачом Сукк, обманувшим пациента. Ты слышал, что недавно умер Ларс Ибсон с Каладана? – Родерик помнил этого богатого выходца из простонародья, который создал рыболовную империю и жил не хуже императора. – Если верить Уорику, Ибсон понадеялся на врача Сукк и наградил его по-королевски за избавление от рака костей – а лечение оказалось пустышкой. Абсолютным плацебо. Ибсон дольше не прожил, а умер несомненно более бедным.

Родерик умолчал о том, что многие из прописанных Эло Бандо средств попадали в ту же категорию: после в высшей степени подозрительного «самоубийства» Бандо на Парментьере расследование было прекращено, но Родерик предполагал наличие крупных проблем в школе.

– Как ты считаешь, медицинская школа согласится на тщательную проверку ее деятельности? Мы слышали, что многие вкладывают в эту школу средства, знаем и то, что врачи школы дорого просят за свою работу, но все это как-то не стыкуется.

Большая часть платы за чрезвычайное расширение школы состояла из непомерных сумм, выплаченных за свое лечение императором.

– Скандал может отразиться на их прекрасной работе, – сказал Сальвадор. – Батлерианцы возражают против продвинутых медицинских технологий, а я не хотел бы лить воду на их мельницу. – Он потер виски. – К тому же мне нужен другой личный врач, а школа еще не прислала подходящего человека. Мне не хватает бедного доктора Бандо. Без него школа уже не та.