Брайан Герберт - Дюна: орден сестер

Несмотря на продажность некоторых врачей, Родерик знал, что специалисты школы Сукк по-прежнему лучше, чем выпускники всех остальных академий империи. Но в отличие от Сальвадора он считал, что уход Бандо не ослабил, а укрепил школу.

– Позвольте мне заняться этим, сир. Если они не платят налоги или отказываются возвращать долги, им придется отвечать.

– Школа становится источником проблем. Она слишком важна. – Сальвадор был встревожен. – Я не хочу, чтобы она закрылась. По крайней мере… пока у меня не будет своего врача.

– Во всяком случае за ними нужно наблюдать внимательнее.

Император кивнул и повернулся к арене: на нее с грохотом выходил очередной мек.

– Ты, как всегда, прав, младший брат. Внимательнее проверим их финансовые операции и посмотрим, что обнаружится.

Наставница и защитница принцессы Анны Валя пыталась понять, как расшевелить молодую женщину и сделать более сильной личностью… но у той не было никаких стремлений. Выросшая под постоянной охраной в императорском дворце, Анна была склонна к импульсивным, порой чрезвычайно неразумным, детским решениям. Обучение в школе постепенно должно было помочь ей с этим справиться, Анна вернется на Салусу Секундус изменившейся… и близкой подругой Вали.

Может быть, Анна попросит Валю сопровождать ее в Зимию и даст влиятельную должность при дворе. А Валя оттуда откроет брату двери в политику. Его успех в Лиге ландсраада немало способствовал бы восстановлению благосостояния Харконненов.

Но она хотела не только этого – во всяком случае, в долговременной перспективе. Убийство Вориана Атрейдеса Валя считала более важным, чем пребывание Гриффина в Зимии, поэтому и потребовала, чтобы брат отправился на поиски предателя, низвергнувшего семью Харконнен. Если Гриффин прижжет загноившуюся рану, которая портила жизнь уже не одному поколению Харконненов, их семья наконец избавится от бесчестья, которое терпела восемьдесят лет, от позора, который сковывал их, как ледяной покров Ланкивейла. Для нее месть была важнее богатства, намного важнее.

На своей холодной и голой планете Валя не встречала достойных женихов среди рыбаков или охотников за китовым мехом. Ее прадед Абулурд не оставил потомкам наследства, а отец не был честолюбив и легко смирился с новым убогим положением семьи. Ее мать Соня, простая женщина, никогда не покидала планету, и ее не интересовало, что происходит в империи. Благородной крови в ней не было, и она довольствовалась малым, не ропща против того, что сделали враги с Домом Харконненов.

Валя не могла жить как мать. Покинув Ланкивейл, освободившись от этого жернова, она намеревалась многое сделать для своего рода. Молодой женщине в ее положении школа на Россаке, казалось, предлагала неограниченные возможности – и подтверждением тому стал шанс установить тесные связи с Коррино.

И все же Валю угнетала необходимость подружиться с Анной Коррино. Девушка была милая, правда совершенно не представляла, как живут другие, и иногда Валя начинала терять терпение.

Сейчас она торопливо шла по коридорам, выкликая Анну, но безрезультатно. Эта девушка так непредсказуема! Несколько минут назад, когда в большой столовой пещере закончился завтрак и сестры устремились к выходу, Анна в зеленом платье послушницы ускользнула, смешавшись с толпой женщин. Она считает это игрой? Пробормотав это себе под нос, Валя ощутила тревогу. Если что-нибудь случится с принцессой Коррино, это плохо отразится и на ордене, и на личных планах Вали.

Проходя мимо ниши, Валя увидела, что Анна выглядывает из-за статуи героя джихада и посмеивается в кулак, как ребенок. Обе были одних лет, но рядом с ней Валя казалась зрелой взрослой женщиной.

– Никогда так больше не делай.

Валя взяла ее за руку и дернула сильнее, чем собиралась.

– Я могу о себе позаботиться! – возмутилась Анна.

Валя сдержалась, напоминая себе о статусе этой молодой женщины.

– На Россаке бывает опасно, а у ордена свои правила. Я просто стараюсь тебя защитить.

Сопровождая Анну на урок имперской экономики, Валя не отходила от нее ни на шаг.

В классе она отпустила Анну, принцесса нахмурилась.

– Ты не сядешь рядом со мной?

В комнате было естественное освещение; свет вместе с теплым ветерком и ароматом джунглей проникал сквозь трещины в стенах.

– Это урок для послушниц, а у меня другие дела, – ответила Валя. – После занятий я приду за тобой.

– Ты теперь моя подруга? – спросила Анна. – У меня давно не было подруг.

Услышав это, Валя смягчилась.

– Да, отныне я твоя ближайшая подруга. Поверь мне: когда привыкнешь здесь, не захочешь домой.

Она мягко положила руку на плечо девушке.

– Хирондо заботился обо мне. – Анна, казалось, была удручена. – И моя мачеха Оренна меня любит.

– А теперь у тебя есть я, и мы верим друг другу.

Анна посмотрела на нее.

– Мои братья мне никогда не верили.

– Тогда тебе лучше быть здесь, среди нас.

Несмотря на собственные эмоции и цели, Валя сочувствовала этой неудачнице, пострадавшей из-за своей влюбленности в молодого повара; но Валя понимала, что эта привязанность может в будущем помешать ей.

Она видела, что Анна отчаянно нуждается в друге – и, вне всякого сомнения, уже давно. Валя намеревалась сыграть эту роль, отчасти из жалости, но главным образом по собственным причинам. Она надеялась, что Гриффин тоже выполнит свои обязательства. Он уже должен был отправиться в путь, чтобы покончить с Ворианом Атрейдесом.

Хотя батлерианское движение распространилось по всей империи, его центр на Лампадасе выглядел скромно. Манфорд полагал, что господство мыслящих машин должно было научить человечество по крайней мере скромности. Именно ведомые своим высокомерием и честолюбием титаны когда-то и создали сверхмозг.

Сидя в кресле за столом, скрывавшим от посетителей его увечье, он изучал список планет, куда его приверженцы совершили успешные показательные вылазки. Кое-кто из местных руководителей батлерианцев присылал цветные голографические записи, но Манфорд предпочитал информацию из рукописных текстов.

В поисках коротких путей, скорости и упрощений человечество столкнулось с огромными трудностями. Приспособления так удобны и обманчиво полезны! Манфорда постоянно преследовали мрачные слова, которые записал в своем дневнике робот Эразм: «Когда пройдет достаточно времени, они забудут… и снова создадут нас».