Ринат Таштабанов - Обратный отсчет

Шум, донесшийся с верхних этажей, выдергивает Виктора из зыбкой пелены воспоминаний.

«Вроде как собака тявкнула?» – думает разведчик, пытаясь сквозь завывания ветра различить ускользающий звук характерного отрывистого сухого лая псов.

Едва ушей парня достигает звук нескольких едва различимых хлопков, оборвавших скулеж, Виктор направляет ствол автомата вверх.

«Из глушака палил. Что за хрень там творится?»

Парень уже собирается бежать к зданию, когда ход его мыслей нарушает окрик Хлыща, высунувшегося в обугленное окно на пятом этаже:

– Эй! Не обделался еще? Давай сюда, живо! В пятьдесят шестую беги!

Рванув с места, Витька в мгновение ока взбегает по щербатым ступеням подъезда. Протиснувшись в дверной проем, разведчик щелкает выключателем фонаря, осматривается.

Тусклый луч выхватывает слой грязного снега, лежащего на площадке перед лифтами. Затем пятно света, метнувшись влево, высвечивает выбоины на стенах.

«Из крупняка долбили, – думает разведчик, осторожно делая шаг вперед. – Место хоть и разведанное, а лучше перестраховаться».

Стараясь не обращать внимания на предательский скрип разбитой кафельной плитки под ногами, Виктор, увидев свежие следы от ботинок на пожарной лестнице, поднимается по ней. Поднявшись на лестничную площадку с цифрой «пять», разведчик заходит на этаж. Он замечает, что по полу коридора вьется кровавый след, а возле противоположной стены лежат две небольшие, покрытые кожистыми складками, лишенными шерсти, тупомордые собаки с простреленными головами. Держа палец на спусковом крючке, Виктор подходит к квартире с раскрытой дверью, осторожно заглядывает внутрь.

– Вовремя ты! – говорит Хлыщ, едва Витька пересекает порог. – А я уж заждался! В солдатиков играл, или как? Давай, заходи!

– Откуда они здесь? – спрашивает парень, пропустив издевку мимо ушей.

– Место прикормлено! – бурчит Хлыщ. – А вообще, как раньше говорили: «Будешь много знать, будешь плохо спать». Лежка у них здесь! И не спрашивай, как так получилось. Тянет тварей этих сюда, именно в этот дом, хорошо, что только таких – мелких. Они как «сигналка» работают, типа: раз мы здесь, то больше никого нет. Будь здесь хоть один волкособ, я бы это место за километр обходил. Дверь внизу видал? Ее только тараном брать!

– Заметил, – отвечает Витька. – И приоткрыта только немного, ничего крупнее этих не просочится.

– Верно говоришь, я петли специально так заклинил, – кивает Хлыщ. – И место здесь хорошее, от входов и не далеко, и не близко. Специально сюда не полезешь, только по наводке, да и обзор из квартиры хороший, на три стороны видать, а если выше подняться да со снайперкой залечь, много чего увидеть и сделать можно. Только долго не пролежишь там, окна все повыбиты, ветер вовсю гуляет, выстужено все. Так и околеть недолго, а здесь вроде как стены защищают.

Хлыщ задумывается.

– Ты располагайся, а я пока вниз схожу, дверь прикрою, нам только гостей нежданных не хватало. Ладно, если только мзду попросят, а если за нас возьмутся?

Разведчик выходит из квартиры. Виктор осматривает скудное убранство комнаты, где в одном углу сиротливо стоит продавленный диван, а в другом – кухонный стол с обрезанными ножками и пара низких табуретов.

Внизу глухо хлопает, металлическое эхо разносится по лестничной площадке. Вскоре возвращается Хлыщ.

– Чет трудно дверь пошла. Пришлось рывком закрывать.

– А это к чему? – спрашивает Виктор, кивнув в сторону уродливого стола. – Мы что – гномами заделались? Как сидеть-то за ним?

Хлыщ проходит в угол комнаты, садится на табуретку, вытягивает ноги под стол.

– Неудобно? – назидательно спрашивает мужик. – Признаю, но жить захочешь, еще не так раскорячишься. Зато ты с улицы не отсвечиваешь, а то мало ли кто под окнами шариться может. Так вроде и не на полу сидишь, за столом, как человек, и головой в окне не маячишь. Этаж-то невысокий, зачем судьбу искушать?

– Понятно, – кивает Виктор.

– Оружие можешь возле стены поставить, – Хлыщ кладет карабин рядом с собой. – Только окно закрыть надо. Сделаешь? – он кивает в сторону двух фанерных щитов.

Парень придвигает щиты к окну, заметив, что их внешняя сторона густо обмазана сажей.

– Так незаметней будет, – поясняет Хлыщ, перехватив взгляд Виктора. – Черное на черном – мертвое здание. Ты, главное, их хорошенько к окнам прижми и на гайки прикрути, чтобы ветром не сорвало, в стены шпильки вбиты.

Парень, уже ничему не удивляясь, лишь тихо присвистывает:

– Точно про тебя говорят – домовой!

– А то! – гордо фыркает Хлыщ. – Когда в Убежище вернемся, смотри, лишку не болтай никому, где мы были. Просто на квартире какой-то переждали. Ты теперь вроде как посвящение прошел.

Виктор кивает:

– Не расскажу.

– А теперь вот что, – говорит Хлыщ, – пока мы здесь сидим, поройся в шкафу, у меня там дровишки припасены.

Виктор подходит к шкафу и, приоткрыв предательски скрипнувшую створку, извлекает замотанный в целлофан сверток.

– Это еще зачем? – удивляется парень.

– Печку запалим, погреемся. Слышишь, как ветер снаружи завывает? Усиливается. Скоро начнется светопреставление. А мы здесь, в тепле будем. Если по нужде захочешь, то там, – Хлыщ машет рукой в сторону соседней квартиры, – как зайдешь в пятьдесят седьмую, то прямо по коридору и налево комната будет. Дверь с петель снята. Не смотри, что выгорело все. На полу фанерку увидишь, сдвинь ее, там дыра в полу, туды и мочись или чего там еще захочешь. Аккурат в нижнюю квартиру навалишь. Она теперь вроде сортира деревенского. Здорово я придумал, да?

Виктор улыбается. Хозяйственность нелюдимого разведчика уже давно стала предметом многочисленных баек и подначек со стороны обитателей Убежища. Если что требуется – патронами разжиться, инструментом каким, книгами, или просто послушать, как там, на поверхности дела обстоят, – то это к Хлыщу.

На все разговоры за спиной об излишней запасливости, разведчик только отмахивался: «Я не жадный – я домовитый. Чего зря по поверхности шариться? Раз со смертью пересечься готов, то чего дармовщинкой не воспользоваться? Мертвым не в обиду, а мне на пользу».

– Давно ты это место приметил? – спрашивает Виктор.

– Давно, – нехотя отвечает Хлыщ, – само как-то сложилось, точно ноги сюда принесли. Сам знаешь, как это бывает: вроде идешь в одно место, а приходишь в другое.

– Знаю, – кивает парень, замечая, что в углу комнаты лежит кучка пепла. – Ты и правда здесь печку разжигаешь?

– Да, – вздыхает разведчик. – В огне есть что-то… – Хлыщ задумывается, – из древности, успокаивает меня. Смотришь на пламя, вроде на душе легче становится.

– А потом остается лишь пепел, – тянет Виктор.