Анатолий Гончар - Ангелы апокалипсиса

– Валяйте, – устало согласился Масляков.

– Фёдор, Горелов. Со своими людьми за мной. – Ефимов негромко окликнул командиров двух троек. – Три минуты готовности. С собой только оружие. И заберите в группе все бесшумники и МПЛ (малые пехотные лопатки).

– Мы быстро! – пообещал Фёдор.

– В темпе, мужики, в темпе! – поторопил Ефимов и, повернувшись к группнику: – Помни, в случае чего нас прикроете.

Не задавая лишних вопросов, разведчики быстро экипировались и приготовились к выдвижению.

– Мы готовы! – донёсся до Ефимова голос Фёдора.

– Боже, поможе, – выдохнул замкомгруппы. Чуть громче скомандовал: – За мной! – и, подхватив автомат, пригнувшись, направился к лесопосадке. Оказавшись за частоколом деревьев, он выпрямился и, перейдя на бег, устремился в том направлении, куда только что уехал злополучный «уазик». Старший прапорщик спешил – требовалось не только оказаться на дороге раньше возвращающегося автомобиля, но и подготовить ему ловушку. А для этого предстояло проделать большую работу.

К намеченному для засады месту они добрались взмыленные, как лошади после скачки.

– Здесь, – показал Ефимов, выбрав ухабистое место, где автомобиль должен был сбросить скорость до минимума, – копаем. И по-шустрому мужики, по-шустрому.

Копали в темпе. Вскоре дорогу пересёк неглубокий окопчик. На него тут же легло камуфлированное пончо. Ещё через несколько минут оно скрылось под слоем земли.

– Сергей. – Ефимов окликнул Горелова, ткнул пальцем в придорожную пыль. – Следы.

– Сейчас сделаем.

Горелову не требовалось объяснять дважды. Вскоре колея и ближайшая к ней обочина приняли прежний естественный вид.

Ефимов, настороженно глядя по сторонам, кратко обрисовал задачу. После чего скомандовал:

– Всё, парни, уходим!

Залегли максимально близко к дороге. Ефимов придирчиво осмотрел маскировку своих бойцов и только потом замаскировался сам. Теперь оставалось ждать.

То, что весь план идёт коту под хвост, стало понятно практически сразу, как только до ушей донеслись звуки моторов. «УАЗ» шёл в сопровождении БТРа.

– Что ж так не везёт-то! – проворчал находившийся в нескольких шагах от Ефимова Фёдор. Тот, в свою очередь, прислушиваясь к нарастающему гулу, мысленно просчитывал варианты действий. Наконец решение было принято.

– Работаем! – сообщил он. Собственно выбора у старшего прапорщика не было. Вероятность, что их обнаружат при вынужденной остановке, близилась к ста процентам.

– Работаем! – повторил он ещё раз, и установленная на минимальную мощность радиостанция донесла его слова до всех разведчиков. – Федя, за тобой «уазик».

– Принял, – коротко ответил тот.

– Старший машины должен остаться цел, – ещё раз напомнил Ефимов свою прежнюю установку.

– Помню, – на этот раз в голосе старшего сержанта прозвучало недовольство, но Сергей оставил это без внимания.

– На броне валить сразу всех!

– Принято, – отозвался залёгший в посадке Карасёв и аккуратно снял ВСС с предохранителя. А Ефимов вызвал Горелова, укрывавшегося за той же полоской леса, что и снайпер:

– Серёга, будь в готовности по команде успокоить броню!

– Запросто! – ответил тот, привычно прилаживаясь к гранатомёту.

А звуки моторов тем временем приближались. Через минуту показалась лобастая башня БТРа. Прямо перед его загнутым вверх носом, смешно подпрыгивая на ухабах, скакал злополучный «уазик». Приближаясь к месту засады, он, как и предполагалось, сбросил скорость. Водитель хорошо знал местную «трассу», поэтому момент, когда колеса машины провалились в вырытую яму, стал для него полной неожиданностью.

«УАЗ» практически мгновенно застыл на месте. Водитель и его пассажир качнулись вперед. Старший машины головой ударился в лобовое стекло, от чего на стекле образовалась трещина. Механик-водитель БТРа, ехавшего за «уазиком», изо всех сил вдавил педаль тормоза. Бронированная машина упёрлась в дорогу всеми восемью колесами, но продолжила ползти вперёд, поднимая клубы серой пыли. Прежде чем «шестидесятка» (БТР-60 пб) замерла в неподвижности, окружающий ландшафт пришёл в движение.

– Вперёд! – рявкнул Ефимов, уже не опасаясь, что его может услышать противник.

Сидевшие на броне «правосеки» так ничего и не поняли – с обеих сторон из ниоткуда материализовались несколько фигур в маскировочных костюмах. Двое бросились к «уазику», еще двое к замершему в неподвижности БТРу. В тот же момент в сидящих на броне бойцов «Правого сектора» ударили тяжелые «винторезовские» пули. Били наверняка – в голову. Натовские каски не выдержали ударов бронебойных пуль, кровавое месиво истерзанной человеческой плоти полетело в разные стороны. Зелёная «шкура» бронетранспортёра окрасилась красным.

Ефимов, предоставив остальным расправляться с сидящими на броне, в три прыжка оказался рядом с распахнутым люком. Схватившись за поручень, он резко оттолкнулся ногами и, согнув руку в локте, дважды выстрелил туда, где должен был находиться механик-водитель. Через мгновение оказавшись на броне, прапорщик трижды выстрелил в глубину бэтээровского чрева, только после этого свесился и заглянул внутрь. Водитель ещё дышал. Больше в БТРе никого не было. Длинноствольный ПБ (пистолет бесшумный) Ефимова обернулся в сторону раненого и ещё раз дернулся от выстрела.

– Фёдор? – окликнул Ефимов.

– Порядок, – тут же отозвался тот, выходя из-за «уазика» и держа за шиворот весьма упитанного вояку.

– Пан майор! – Боровиков показал на погоны пленного.

– Без разницы, – отмахнулся Ефимов.

– Допрашивать будем?

– Нет. – Сергей отрицательно качнул головой. – Впрочем, кратко. Что за броня? Куда и зачем ездил? На большее нет времени. Фёдя, давай по-быстрому. Остальные – каски и бронежилеты на себя.

Сергей решил не «заморачиваться» с одеждой, рассудив, что часовые на пропускном пункте узнают свою технику и не станут присматриваться к людям, а потом будет уже поздно.

– Все же в крови! – брезгливо поморщился Гасанов, но Ефимов только фыркнул:

– Посыпь пылью с дороги и надевай, нечего капризничать!

– Товарищ прапорщик! – Подле Ефимова «нарисовался» рядовой Полищук, глаза его восторженно блестели. – Глядите, какой нож! Я его у «правосека» забрал.

Ефимов не был поклонником ни ножей, ни так называемого «ножевого боя» и не сильно в этом разбирался, но в таком ноже было что-то, что действительно притягивало. У трофея был только один изъян – на костяной рукояти кто-то вырезал инициалы К. Н. О.

Сергей почти непроизвольно протянул руку, и пальцы сами легли на рукоять. «Как влитая…» – подумал он. А Полищук даже разинул рот от восторга.

– Как для вас сделан! – Он не столько хотел сказать Ефимову приятное, сколько констатировал факт. Казалось, нож действительно был сделан под руку прапорщика, тем не менее тот вернул оружие бойцу: