Стас Тихонов - Угроза внутри

– О нет, – по утонченной ядовитости этот тон оставлял Индрин далеко в аутсайдерах. – Кира удалилась в святилище любования молодым месяцем и воскуряет благовония, обращаясь к душам предков.

– Насчет завтра – это точно? – уточнил Каверин.

– Вы разве не видите наклейку на двери? – Проводница перенесла огневую мощь своих гляделок на капитана. – «Вернусь в пятницу. Оставьте голосовое сообщение». Так что бодро разворачиваемся, отведу вас обратно в бункер. До вашей колымаги – бонусная доставка.

«И чем мы ее так бесим»? – подумал Ким.

Обратная дорога была ненамного легче пути туда, тем более сквозь ветви стало проникать заметно меньше света. Оказалось, что темнеет в лесу очень быстро, буквально с каждой минутой. Они топали минут двадцать, как вдруг девушка резко замерла на полушаге, взметнув в воздух руку. Шум за спиной Кима моментально стих. Он изо всех сил вглядывался в чащу впереди, чем-то так насторожившую их проводницу, но ничего не видел.

Потом Ким услышал одиночный треск, затем еще один: по лесу кто-то двигался. Довольно быстро и прямо им навстречу. Самое время добела сжать пальцы на прикладе – будь у него оружие.

Затем он увидел его: темное пятно на тропе перемещалось быстрыми рывками, почти сливаясь с деревьями. Зверь… Мимикрия… А здоровый какой, ужас…

И тут закостеневшему от напряжения Киму что-то бросилось на спину сзади. Он не успел даже заорать: горло сжал спазм, в голове пронеслось: «Рысь! Сверху!», – но Ерик – это был он – уже отпихнул его в сторону и кинулся вперед, к непонятной фигуре впереди.

Фигура оказалась двумя людьми в защитных комбинезонах, и через секунду дикарь пропал в их объятиях.

На этот раз в бункере было гораздо светлее. И народу набилось видимо-невидимо. Трудно представить, как кто-то на какой-то там свадьбе умудрялся здесь плясать: места едва хватало для нескольких разновеликих столов, составленных в ряд. На столах громоздились металлические листы с какой-то инопланетной жареной едой, овощами и чем-то вроде плоского круглого хлеба, а еще много разномастных бутылей и емкостей для распределения содержимого бутылей между присутствующими. Густые ароматы напоминали те, что витали над фастфудными киосками Города, примерно так же, как утренняя каша в столовке могла напоминать фуа-гра.

Ким, как загипнотизированный, смотрел на маленький подвижный язычок на конце свечи, воткнутой в обрезок пластиковой бутылки. Он уже с полдюжины раз проводил над ней рукой, закоптил всю ладонь и все равно не мог понять, как это работает. Реакция активного окисления в присутствии кислорода. Огонь.

В конечном итоге аборигены оказались совсем не плохими ребятами. По большей части одетые в хаки или защитку, с обветренными лицами кирпичного оттенка, заросшими бородой. Женщины – с заострившимися чертами лица и черными от въевшейся грязи руками. Все они выглядели людьми, которые живут настолько иначе, что уже почти образуют иной биологический вид. У всех были хриплые голоса, цепкие взгляды и привычка время от времени быстро осматриваться – даже здесь, в безопасном подземном убежище.

И при этом здоровяк Бакур улыбался широко и радушно, поминутно обнимая соседей, Каверина и Панько, за плечи и норовя подлить им из канистры. А женщина с седой прядью, наполовину скрывавшей страшный шрам на щеке, откромсала увесистый лоснящийся ломоть чего-то с прижаркой, вложила в оторванный от плоского хлеба кусок и сунула Киму со словами: «Ешь, сынок, оно впрок тебе». Да и вообще казалось, что им рады, и Ким не понимал, почему еще несколько часов назад местные казались ему подозрительными и неприветливыми.

Хотя кое-кто таковым, похоже, и остался, к примеру девчонка, которая водила их к Кире. Она сидела на дальнем от Кима конце стола и буравила глазами всех прибывших по очереди. На Индре ее взгляд останавливался с особым отвращением.

Или Войцех, который смотрел преимущественно в свою кружку, но после каждого глотка бросал хмурый насупленный взгляд на Каверина.

Ким задумчиво впился зубами в то, что было у него в руках, и с немалым трудом отгрыз кусок чего-то с резким и грубым, но странно притягательным вкусом. Вспомнив, как бредил этим самым «нормальным мясом» Ерик, он посмотрел на дикаря: тот сидел чуть поодаль, между двумя рослыми молодыми мужчинами – дядьями. Кажется, он немного оттаял, потому что уже втолковывал им что-то, не забывая подкладывать в и без того набитый рот все новые куски, едва для них появлялось хоть чуть-чуть места.

– Будешь? – Влас, сидевший слева, держал на весу бутыль. – Понятия не имею, что это, но Войцех уже почти баклагу уговорил – видать, пойло стоящее.

– Это, наверное, сбирень, – пояснил Ким. – Они его гонят из каких-то корней и меда?

– Меда? – переспросил Влас, заглядывая одним глазом в бутыль.

– Такой, э-э-э… сладкий сок, который… давят из насекомых, что ли?.. – припомнил Ким сумбурные рассказы Ерика.

– Рискнем, – решил Влас, наливая им обоим, а затем встряхнул бутылью, привлекая внимание Индры.

Ино сидел с прямой спиной, как бедный родственник на чужом пиру. Вернее, как очень богатый родственник, которого провинциальная голытьба угощает тухлыми овощными очистками. Он едва ли что-то съел и не удостоил предложение Власа ответом, предпочитая прислушиваться к беседе, которую вели Каверин с Бакуром и несколькими другими старообрядцами из тех, кто постарше.

– Да угощайся ты вволю, не совестись… – Назаров настойчиво подталкивал к Каверину миску с картошинами в припорошенной углем шкурке и перьями какой-то зелени. – Нормально с едой у нас, Игорь, нормально. Земля-то, матушка, завсегда прокормит…

– Да уж давно не матушка, – заметил капитан, беря картофелину. – Стену-то мы вам не со зла протаранили: пыльник был такой, что ни зги. Наши и отследить не успели.

– Так ведь не земля виновата, что до такого дошло, – возразил Бакур, – То мы сами, своими руками.

– Старый спор, Бакур. Что сейчас виноватых искать? Все едино: только в Городе сейчас жить и можно, а вы все сидите здесь, упрямцы…

– Может, тут и не рай небесный, – заметил один из старших. – Но и то получше, чем у вас в Городе. Дышать полегче, знаешь ли. Посвободнее.

– Ну и от чего посвободнее? – покачал головой Каверин. – От лекарств, горячей воды, сытной пиши? От порядка?

– Ваш порядок кто придумывает? – раздался громкий высокий голос с другого конца стола, и Ким увидел, как девушка-проводник (ее звали Рут) подалась вперед. – Тут у нас начальников нет. А вы там как куры в бункере, со всем согласны, пока вам пожрать дают.

Назаров цокнул языком, а Каверин повернулся и пристально вгляделся в девушку – без тени недоброжелательства.

– Помнится мне, год тому назад я перевозил сюда, в поселение, одну юную особу, – вскользь заметил он. – И была эта дева выращена на благах цивилизации, неплохо, я бы сказал, социализирована, и куру никаким местом не напоминала.