Вадим Панов - Зандр

– Мы сильнее!

– Каждый из нас по отдельности превосходит человека, – согласился Евне. – Но армия – это не набор героев, а единый организм, и потому сотня хорошо тренированных слабаков, каждый из которых знает свои обязанности и чётко их исполняет, играючи справится с сотней силачей, каждый из которых будет делать что хочет.

– Разве вы плохо обучили труппу? – Параз постарался задать вопрос лёгким, слегка наивным тоном, но в глубине души надеялся, что Мун попадётся в ловушку.

– Люди Агронома обучены так же хорошо, как моя труппа, – ровно ответил шпрехшталмейстер. – Но их больше. Даже сейчас их больше.

– И поэтому вы разделили наши небольшие силы?

Параз был племянником Энера Тужи, близкого к Адель офицера из Главного штаба Цирка, и в труппе присматривал за тем, чтобы Мун не зарывался. Именно поэтому крутонравому Евне приходилось с ним нянчиться.

– Разделив труппу, я выманил основную часть ополчения из столицы, – объяснил Мун, с преувеличенным вниманием разглядывая повтор видеозаписи конвоя. – Сейчас их потреплют Садовники, потом добавит Орич, потом мы устроим пару неприятных сюрпризов на обратном пути… И когда они вернутся к Остополю – усталые, измотанные, с десятками раненых в кузовах и поредевшим боезапасом, мы весело посмотрим на них из бетонных дотов, которые сам Агроном и выстроил. Сейчас в Остополе осталось минимальное количество техники и людей. Мы возьмем его и дадим Агроному бой на выгодных нам условиях.

– Надеюсь.

– Для победы не нужно надеяться. Для победы ты должен чётко, точно и не задумываясь делать то, что я приказываю. Чтобы у меня не было причин тебя расстрелять.

– Я всё понимаю.

– Так-то лучше. – Мун зевнул и, не отрываясь от монитора, распорядился: – Передай операторам, чтобы заправили мини-дроны и выслали их вслед Агроному, если получится – пусть летят до самой долины. Я хочу быть уверен в том, что Агроном не успеет вернуться к самому интересному…

Пять часов под огнём, много это или мало? Хотя… Нет, Леший мальчиком для битья не был, и потому не «под огнём», а пять часов полноценного боя, в полном окружении. Но это обстоятельство не ввергло ополченцев в панику, а лишь придало происходящему пикантности. Так выразился Агроном, и Леший от души рассмеялся шутке. Ещё он успел услышать, что в долину выдвигается тактическая группа, после чего прихотливая сеть снова легла, и разговор оборвался. Но главное Леший услышал: помощь идёт, и сумел приободрить ребят.

Которым, если честно, приходилось туго.

Атакуй их только Садовники или только Уроды, пусть даже внезапно, пусть с бо́льшим, чем получилось у сине-зелёных, уроном, Леший сумел бы взять ситуацию под контроль, отбиться и даже – вполне возможно! – перехватить инициативу и контратаковать. У Лешего было оружие и против тех, и против других, однако необходимость распылять силы на два фронта не позволяла нанести решительный удар ни одному из врагов и – что много хуже – вынуждала нести потери.

Леший не мог уйти из долины – на этот счёт Агроном выразился предельно ясно, – не мог сформировать полноценный отряд, чтобы отбросить Уродов и заставить их прекратить обстрел его позиций, и едва справлялся с атаками разогнавшихся джунглей… Сады постепенно выдыхались, однако они уже захватили половину долины и были полны решимости захватить как можно больше, получив к следующей вынужденной паузе солидный плацдарм. Сады приходилось атаковать особенно жёстко, поскольку, если они встанут как следует, согнать их удастся с огромным трудом, если вообще удастся, вот и приходилось Лешему скрипеть зубами, но не снимать с фронта силы для атаки обнаглевших Уродов.

– На самом деле я поражаюсь их терпению.

– Поражаешься? Их надо убивать! Пачками! Грёбаные борзые людишки, которые смотрят на нас, как… Как… Смотрят, суки, как…

Орич внимательно взглянут на разбушевавшегося Бжезу и грустно вздохнул, подумав про себя, что присутствие в родословной протокола «Свидо» со стопроцентной вероятностью означает дебилизм в конечной стадии с запредельной агрессивностью в качестве обязательного бонуса. Орич знал, что не идеален и сам, догадывался, как на самом деле к нему относится Мун, бесился из-за этого, но…

НО!

Орич знал, что ему можно доверить командование оперативным отрядом, а Бжезе – нет. И это знание, во‑первых, согревало душу Орича, позволяя мириться с действительностью, а во‑вторых, вносило в их взаимоотношения с Бжезой дополнительный и весьма приятный штрих. Орич понимал, что перед ним – мясо, способное лишь на безмозглый штурм, и именно в этом качестве Бжезу пользовал.

Быть тупым агрессором у Бжезы получалось великолепно.

Но не сейчас.

– Прорыв, я так понимаю, не удался? – поинтересовался Орич, воспользовавшись паузой в громогласных ругательствах подчинённого.

– Суки подтянули пулемёты. Мы подкрались, но они с дронов засекли и по нам…

– Много наших легло?

– Трое.

– Жаль…

На самом деле уровень потерь допустимый: резкие рейды штурмовиков Бжезы по склонам гор заставляли Лешего всё более и более растягивать фронт, становясь всё более и более уязвимым, и, несмотря на то что даже до продукта протокола «Свидо» стало доходить, что командир не ожидает от бесконечных атак какого-либо серьёзного результата, Орич намеревался послать штурмовиков в пекло ещё пару раз. Однако…

– В эфире чужие разговоры!

– О чём? – машинально спросил Бжеза.

– Они закодированы, – любезно объяснил штурмовику Орич, после чего повернулся к радисту: – Давно?

– Только что.

Значит, они рядом… А дроны проспали!

«Короткое» радио подавить глушилками не удалось, и появившаяся в эфире абракадабра означала, что Агроном находится километрах в трёх, не более…

– Видим колонну! – запоздало сообщил оператор дронов.

Удостоился многозначительного взгляда от Орича и принялся торопливо перечислять технику заовражцев.

А позабытый Бжеза отошёл в уголок командирского мостика, радуясь неожиданной передышке.

– Буду откровенен: всё не так уж и плохо, – резюмировал Агроном, изучая картинку на мониторе: дроны отработали штатно, показали диспозицию в целом и продолжали наблюдать за происходящим, транслируя его в реальном времени, однако несколько наиболее удачных кадров Агроном распорядился вывести на тактические планшеты командиров групп и вёл совещание, используя их в качестве карты. – Леший справился бы сам, но ему не хватило совсем чуть-чуть. Мы это «чуть-чуть» и есть, и работы нам – на двадцать минут.

Стоящие около танка командиры поддержали заявление сдержанным ворчанием. Они не любили шапкозакидательских речей, но привыкли доверять Андрюхе, и раз он сказал, что сложностей не предвидится, значит, так оно и есть.