Вадим Панов - Зандр

Понаблюдав за отъездом Кролика, Кочерга вернулся за стол, размышляя над следующими приказами ополчению, но, усаживаясь на своё место, неожиданно услышал:

– Он тебя обманет.

И не сдержал короткого восклицания.

Момент был выбран идеально: Степан уже начал движение, не мог прервать его, не потеряв равновесия, не мог выхватить оружие и потому был вынужден прослушать следующую фразу:

– И не надо глупостей, Кочерга: если бы я хотел тебя убить, уже убил бы. – Стоящий у двери Флегетон улыбнулся дружелюбно, но закрыл её, не оборачиваясь и не отводя наведённый на Захарова пистолет. – Пожалуйста, положи руки на стол.

– Как ты здесь оказался? – осведомился Степан, медленно исполняя приказ.

И услышал короткий ответ:

– Пришёл.

– По улице?

– Нет, конечно, пришлось пробираться дворами. – Карлос снова улыбнулся. – Мне сказали, что электронный ключ от наручников есть только у тебя. – Он показал Захарову скованные руки. – Дай, пожалуйста.

– Пришёл только за ним?

– Ты знаешь, что ключ мне сделает любой толковый программер.

– Только не в Остополе.

– И в Остополе тоже, – покачал головой Флегетон. Он уселся на стул, который всего несколько минут назад занимал баши, но, в отличие от него, совсем не походил на кролика на краю поля. Скорее – на тигра за шахматной доской. – Ты ведь взрослый и умный мужик, ты прекрасно понимаешь, что лояльность – это лишь вопрос цены.

– На суде ты делал вид, что веришь в принципы, – заметил Степан. – Или твои принципы – тоже вопрос цены?

– Я заплатил за свои принципы огромную цену, и вряд ли кто-нибудь сможет её перебить, – медленно ответил Карлос. – Я – апостол…

– Неужели? – Захаров бровями указал на пистолет.

– Мы оба знаем, что это так, – с прежней размеренностью продолжил Флегетон. – А моё оружие просто мешает тебе делать глупости.

– Как ты ушёл из тюрьмы?

– Не волнуйся: все твои парни живы и здоровы. Спят. Скоро проснутся.

– Когда начнётся тревога?

– Минут через десять.

– То есть времени у тебя нет.

– А у тебя нет нужды его тянуть, Кочерга. Интуитивно ты понимаешь, что я – твой друг.

– Падальщик?

– Апостол. – Флегетон поставил пистолет на предохранитель, положил его на столешницу и толкнул к собеседнику. Сам же остался на стуле, держа скованные руки на виду. – У тебя есть связь с Агрономом?

– Нет, – ответил Захаров, разглядывая оружие, но не прикасаясь к нему. И не убирая со стола руки. – Тебе повезло, что ты не поцарапал столешницу.

– Я так и подумал. Поэтому и пришёл.

– Объясни.

Флегетон откинулся на спинку стула:

– Сеть упала, когда Сады Безумия полезли на Дорохова, так?

– Так.

– И примерно в это же время по дороге на Субу был расстрелян мой отряд. Сеть лежала, мы не могли вызвать подкрепление. И вы не могли ни с кем связаться…

– С кем мы должны были связаться? – не понял Степан.

– С дотовцами, – объяснил Карлос, вспомнив, что перед ним не Агроном и нельзя опускать понятные военному детали. – Вы с дотовцами союзники, но сейчас никак не можете скоординировать свои действия и плохо понимаете происходящее. Связь – это основа войны.

– Хочешь прочитать мне лекцию?

– Нет времени, – отрезал Флегетон. – Сеть лежала, но сегодня оказавшийся в окружении отряд ухитрился подать сигнал бедствия… Так?

– Так.

– И Агроном помчался на выручку… – Карлос выдержал паузу и испытующе посмотрел на Степана: – Никаких мыслей в голову не приходит?

– Ловушка?

– Я бы поставил на отвлечение внимания: Агроном взял с собой крепкий отряд, труппе он не по зубам. А вот город…

– Ни за что не поверю, что они захотят взять город, – махнул рукой Захаров. – Остополь – крепость.

– Гарнизон, которой увяз в долине Дорохова, – напомнил Флегетон. – Сеть лежит не просто так: существуют устройства для подавления связи. Они действуют на небольших площадях, но если поставить пару дополнительных ретрансляторов, Заовражье можно заблокировать полностью. А ретранслятор – это пикап с телескопической антенной. Всего-навсего пикап.

– Циркачи не настолько умны, чтобы использовать подобные средства.

– Зато они достаточно жестоки, чтобы вырезать всех жителей Остополя.

Оспорить это заявление Степан не мог при всем желании.

Он по-прежнему сидел, положив руки на стол, по-прежнему не брал отданный Карлосом пистолет и по-прежнему не знал, что делать. Слова Флегетона казались и фантастическими, и правдивыми одновременно. А сам он – то ли падальщик, то ли апостол, – не походил ни на врага, ни на друга. Но кем-то он был: или врагом, или другом, оставалось выбрать – кем? – и поставить на этот выбор жизни всех обитателей Остополя.

– Почему ты сказал, что Кролик меня обманет? – хрипло спросил Степан. – Я понимаю, что ты его не любишь и не веришь, но ваша неприязнь не должна мешать оценке происходящего.

– У Кролика небольшой караван, но он всё равно не должен был открывать ярмарку в таком невзрачном поселке, как Пешкино, – объяснил Карлос. – Он должен был сразу ехать в Остополь.

– Он жадный, – напомнил Захаров.

– Или же он просто не хотел открывать ярмарку в твоем городе, Кочерга, – привёл свой аргумент Флегетон. – Не хотел распаковывать товар, поскольку знал, что будет нападение. Но жадность не позволила ему пройти Заовражье совсем без торговли, и он расположился в Пешкино.

– Это твои подозрения.

– Их несложно проверить.

– А перед этим нужно отдать тебе ЗСК, – улыбнулся Степан. И, помедлив, взял со стола пистолет.

Разговор подходил к концу.

– Нужно, – спокойно ответил Флегетон, глядя Захарову в глаза. – Я думаю, Кочерга, что Остополю грозит серьёзная беда. И у тебя есть два варианта: или поверить и отдать ЗСК, или пристрелить меня прямо сейчас…

– Засуетились, ублюдки, забегали.

В дотах, что торчат по всему периметру Остополя, оживление: одни укрепляют мешками с песком или сваливают булыжники, в других, которые были законсервированы, открывают амбразуры и устанавливают пулемёты; заметно движение в бетонированных окопах; позади домов разворачиваются орудия и миномёты – Остополь готовился к обороне.

– Плохо, – протянул Штыпя. – Местные что-то почуяли.

– Обычное дело: на территории война, вот они и встрепенулись, – проворчал Хаяк. – Сейчас в дотах подметут, чехлы со стволов снимут и разбегутся по своим делам.

– Уверен?

– Пока они не видят противника, они в него не верят.

Хаяк – плотный, длиннорукий и коротконогий, в родословной которого главную позицию занимал протокол «Орангутан», – чувствовал себя в компании ремов заправским стратегом. Естественно, Кролик и его люди крепко понюхали пороху Зандра, но вынужденно – отбиваясь от нападений, а для Хаяка война была профессией, он умел и нападать, и защищаться, знал, кто чего стоит в Зандре, и оценивал происходящее гораздо лучше собеседников.