Вадим Панов - Зандр

– Оружие у меня есть: две сотни разных стволов, двадцать гранатомётов, четыре миномёта и две зенитные пушки. Отдам со скидкой, учитывая обстоятельства.

– Хорошо.

– Что же касается нашего участия… – Кролик так качественно сыграл глубочайшие внутренние сомнения, которые его якобы терзали, что Кочерга почти поверил в их искренность. – Нужно будет заплатить золотом.

– Много?

– У тебя чьи монеты?

– И русские, и зигенские.

– По пять монет на нос.

Это было необычайно дешёвое предложение, по меркам Зандра, ремы готовы были воевать практически даром, а значит, Банкир действительно очень хочет оказаться в оборонительных порядках заовражцев.

– Много, – протянул Степан, поскольку не мог не начать торговаться – Кролик заподозрил бы неладное.

– Риск велик, – мгновенно среагировал баши.

– Вы путешествуете по Зандру, а это всегда риск.

– Вот именно. И обычно мы не влезаем в чужие разборки и не нанимаемся сражаться… – Он выдержал короткую паузу и деловым тоном, словно они уже договорились, поинтересовался: – Куда ты хочешь поставить меги?

– На восток. Там самая слабая линия, и твоя броня её здорово укрепит.

– Допустим…

– Но ты понимаешь, что, прежде чем ставить тебя внутрь, я должен осмотреть меги? – Ключевой вопрос переговоров Захаров ухитрился задать лёгким, практически небрежным тоном. Он уже понял, что Цунюк ведет двойную игру и, к своему собственному удивлению, это обстоятельство придало ему уверенности. Теперь никаких сомнений – бой будет.

– Меги перед тобой – смотри.

– Я должен осмотреть их изнутри, – уточнил Кочерга.

– Зачем?

– Затем, что должен быть уверен, что внутри только твои люди и товар.

– А что там ещё может быть?

– Это Зандр, там может быть всё что угодно, включая ядерную боеголовку.

– Зачем она мне?

– Вот именно: мне она тоже не нужна. – Степан внимательно посмотрел на баши и твёрдо повторил: – Я хочу осмотреть их сейчас. До того, как меги подойдут к городу…

– Разве они наши враги?

– Ещё неизвестно.

– А когда станет известно?

– Когда Кочерга скажет, он как раз к баши поехал.

– Если пройдет слух, что мы ремов завалили, к нам больше ни один караван не придёт, – прошептал Кузьма, плечистый владелец трёх городских грибных ферм. – С кем торговать будем?

– Лучше без ярмарок полгода посидим, чем эти ремы нас положат, – ответил Ёшка.

– Да почему они должны нас положить?

– Не должны. Но надо подстраховаться.

– От чего?

– От того, что они окажутся врагами.

– Ремы?

– Это Зандр, – напомнил Ёшка. – Здесь каждый может оказаться врагом.

– Ремы?

– И они тоже.

Кузьма оглядел ближайших бойцов, надеясь услышать слова поддержки, но собранные в отряд мужики отнеслись к заявлению подростка со всей серьёзностью, а вот на фермера бросали косые взгляды, давая понять, что время для препирательства он выбрал не самое подходящее. Кузьма всё понял, но сдаваться сразу счёл оскорбительным и бросил в бой последний, как ему казалось – «непрошибаемый», аргумент.

– А не мал ты ещё командовать, сынок?

– Агроному пожалуешься, когда вернётся, – очень жёстко, по-командирски, ответил Ёшка. – А сейчас будешь исполнять мои приказы, понятно?

– Твои приказы…

Но договорить Кузьма не успел: юноша резко повернулся и вперился в фермера неожиданно диким, не злым, а бешеным, не сулящим ничего хорошего взглядом.

– Ты БУДЕШЬ исполнять мои приказы.

И здоровенный, плечистый мужик вдруг понял, почему кто-то становится фермером, а кто-то – воином. И тишину, которая последовала за фразой, Кузьма понял правильно: от него требовался ответ.

– Буду, – тихо сказал он.

– И ты БУДЕШЬ стрелять в ремов, если я прикажу.

– Буду.

– Хорошо. – Ёшка отвернулся и вновь уставился на «Мону Лизу».

На самом деле паренёк и сам до сих пор не верил назначению. Не осознал до конца, но при этом не возгордился, не тыкал никому в нос своим положением, понимая, что получил от командиров ополчения грандиозный аванс – приказ возглавить отдельную боевую группу и провести важную для обороны города операцию.

В действительности всё объяснялось просто: лучших ополченцев Жмых взял с собой туда, где ожидался самый тяжёлый бой. А на окружение застрявших в публичном доме ремов выделил милицию: фермеров и работяг, отряд которых втрое превышал численность противника. Задача была простая: блокировать, подождать развития событий, и если выяснится, что ремы действительно враги – предложить им сдаться. В случае отказа можно сжечь вместе с публичным домом. И именно на это несложное дело Жмых рискнул отрядить Ёшку, рассудив, что работягой парню не стать, а вот вырасти в толкового ополченца он вполне способен. А раз так, то нужно его проверить в настоящем деле…

– Я хочу осмотреть меги сейчас. До того, как машины подойдут к городу.

– Почему? – повторно «удивился» Кролик.

– Потому что это – мой город. – Степан коротко кивнул на Остополь. – А это – мое условие.

– Ты не в том положении, чтобы ставить условия, – ляпнул Цунюк.

– Что?

– Э-э… – Баши снял очки и принялся их протирать, попутно нацепив на физиономию самую простецкую из своих улыбочек. – Ты сам говорил, что городу грозит опасность и тебе нужна моя помощь.

– А может быть, ты знаешь больше, чем говоришь? – Захаров сделал маленький шаг вперёд. А учитывая их с Кроликом разницу в комплекции, это движение можно было рассматривать как угрозу.

– Не подходи, – предупредил Цунюк, отступая от головы.

– Почему ты не поставил ярмарку?

– Не успел.

– А в Пешкино успел?

Нет ответа.

– За сколько ты продался циркачам, Банкир?

– С чего ты взял? – Однако Кролик не «удержал» лицо – вздрогнул и тут же понял, что прокололся.

А Степан в этот момент окончательно, на сто процентов, убедился, что в караване враги.

– Сколько их в меге? Сотня?

– Они взяли нас в Субе, – через силу произнёс Цунюк. – Окружили, пригрозили убить, а потом сделали предложение, от которого нельзя было отказаться: ударить тебе в спину. – Пауза. – Ты на моём месте поступил бы так же.

– Наверное, – не стал спорить Захаров. Он знал правила Зандра. – Но это не значит, что я тебя не повешу.

Вместо ответа Кролик бросился к мегу.

Гулко громыхнул первый выстрел…

Но сигналом стал не он, а короткое «Начали!» от Кочерги, на связи с которым находились командиры всех подразделений. Только услышав заранее оговорённое слово, Ёшка скомандовал:

– К бою! – И поднес к губам микрофон громкоговорителя: – Ремы, внимание! Ремы, находящиеся в «Моне Лизе!» Вы окружены!

Несколько секунд в публичном доме размышляли над неожиданным и достаточно наглым заявлением, после чего приоткрылось одно из окон первого этажа, и невидимый с улицы мужчина ехидно осведомился: