Глен Кук - Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж

От отряда Майкла давно бы уже осталось мокрое место, если бы не особенности местности. Люди Ди были хорошими бойцами, но не солдатами — в том смысле, в каком ими были легионеры. Они не привыкли к командной работе и сложностям больших и длительных операций. Они были людьми, но испорченными сангарийской философией налета и отхода.

— Люди Майкла неплохо воюют.

— Их загнали в угол. Ладно, мне пора браться за дело: Я просто хотел извиниться за грубость.

— Все в порядке.

Батальоны Кассия теснили Ди все глубже и глубже в Уайтлэндсунд. Обращенные к Эджворду оборонительные линии были неглубокими и не подготовленными к столь тяжелому удару.

Тянулись часы. Маус не вставал из кресла, пока у него не заболел зад. Поллианна все это время оставалась рядом с ним, отчасти потому, что интересовалась событиями, отчасти потому что чувствовала — он нуждается в связующем звене между нынешним и прежним Маусом.

А Ди сопротивлялся все яростнее.

— Он все понял, — сказал Маус. — И сейчас перебрасывает людей.

Кассий все наседал. С другой стороны прохода легионеры, возвратившиеся с Теневой Линии, начали пробиваться через оборонительные рубежи, ослабленные снятием людей, брошенных против Кассия.

Поллианна легонько тронула его за руку.

— Ты думаешь, у нас получится?

— А? Что получится?

— Победить.

— Не знаю. Пока не знаю. Шансы еще не определились.

Он вслушался в обрывки разговора по тактической сети.

Кассий перебрасывал на передовую батальон Цейслака.

Шли часы. В конце концов Поллианна шепнула:

— Тебе надо отдохнуть, пока ты не свалился.

— Но…

— Здесь ты или нет, от этого ничего не изменится. Если ты понадобишься, тебе сообщат.

— Ты права. Будет совсем ни к чему, если я свалюсь от усталости. Похромаю к себе.

Поллианна ушла с ним.

Когда он вернулся, на плече у него сидел вороноящер. У операторов расширились глаза. Казалось, между ними прошла искра молчаливого понимания. Маус подошел к дисплеям, а волкодавы принялись рыскать по комнате в тщетных поисках врагов.

Маус почувствовал перемену в своих людях. Они приняли передачу власти. Он больше не был младшим сыном Хозяина, мишенью добродушных насмешек. Он был Хозяином.

Дисплеи выглядели неутешительно. Ситуация стала статичной.

— Сэр, — обратился к нему один из операторов, — полковник Вальтере просит разговора с вами, когда вам будет удобно.

— Да, конечно. Соедините нас.

Через несколько минут Кассий появился на закодированном канале.

— У нас тут возникли проблемы, Маус. Мы взяли их в клещи и давили до тех пор, пока не заперли в большом кратере. Они окопались по его краям и теперь могут сверху обстреливать проход. Сомкнулись в такое узкое кольцо, что могут перебрасывать людей с места на место быстрее, чем я — наносить внезапные удары. Я собирался отрезать и брать в плен небольшие группы. Но из-за того, что я тебе описал, — не выходит. Получается только осада в старинном стиле.

— На Теневой Линии осталось тридцать тысяч человек, которые долго не протянут, Кассий. Им скоро будет нечем дышать.

— Да, я слышал сводки.

Ситуация с воздухом для дыхания становилась угрожающей. Воды и продовольствия хватит на несколько недель, если Урезать выдачу, но урезать порцию воздуха для бойца — невозможно. Аппараты восстановления воздуха никогда не были вполне эффективны, а теперь еще износ оборудования стал критичным.

Маус объявил:

— Наша медслужба вчера начала загружать раненых в рефрижераторы. Мы сможем воскресить их, когда освободим проход. Они предлагают поступить так же с людьми Мичема.

— У них есть для этого рефрижераторы?

— Слишком мало.

— Я мог бы использовать кого-то из людей Хоксблада. Если удастся переправить их на эту сторону.

— Зачем?

— Порой тонкие способы ведения войны не дают эффекта. Тогда остается только молот. Бить с размаху, всеми силами, а потери — что ж, стисни зубы.

— Боюсь, что твоего боезапаса мало будет для такой тактики.

— Это волнует меня меньше, чем воздух. Думаю, у Майкла боезапас кончится раньше. Судя по его схеме стрельбы, он старается экономить снаряды.

— Это плюс.

— Не знаю. Чего я боюсь — это что для снижения потерь придется предложить ему условия сдачи. Именно это он сейчас и делает: старается продержаться, пока мы не будем готовы к торгу.

Маус взглянул на изображение теневой станции Блейка. Зрелище было удручающее — станцию облепили аварийные купола, набитые людьми, ждущими эвакуации или отправки в бой. Лагерь все разрастался, принимая людей Хоксблада и шахтеров из Сумеречного Города. Ди мог проиграть войну, но их победа будет пирровой.

Он перевел взгляд на сводку количества машин и их состояния.

— Кассий, нам так и так не миновать беды. Здесь недостаточно краулеров, чтобы вывезти всех.

— А потому не будь слишком гордым и попроси соседей. Пусть Блейк позвонит в Город Ночи и на Темную Равнину и просит помощи, если это нужно.

— Мы уже пытались это сделать. Они сказали, что не станут рисковать своей техникой, пока идут бои.

— Не оставляй попыток, мальчик. А я поднажму здесь, и тогда станет ясно, что Ди собирается выторговать для себя.

— Не заключай договора. Только если выбора не будет.

— Конечно. Я помню ловушку, в которую попал твой отец.

Маус подозвал одного из операторов.

— Постарайтесь разыскать мистера Блейка. Попросите его прийти сюда.

Через полчаса появился Блейк. С ним была Поллианна.

— Мистер Блейк, вы могли бы еще раз связаться с Городом Ночи и Темной Равниной? Можете им сказать, что бой закончится прежде, чем они введут в тот район технику.

— Как, неужели вы их все-таки добили?

В этой развалине на колесах тут же проснулся интерес к жизни.

— Не совсем так. Мы хотим атаковать еще раз, а в случае неудачи начать переговоры.

Блейк запротестовал. От вспыхнувшего гнева вновь воскрес тот, кто правил Корпорацией, пока война на Теневой Линии не превратила его в инвалида.

— Эмоционально я с вами согласен, — ответил Маус. — Я тоже хочу, чтобы ни один из них не ушел живым. Но у нас может не оказаться выбора. Либо начать переговоры, либо бросить людей у Теневой Линии на гибель.

— Проклятие! Вся эта бойня — впустую?

— Почти так. Остается утешаться мыслью, что мой дядя тоже своего не добился. И в некотором смысле, даже если он выговорит себе право уйти из Уайтлэндсунда, он понесет больший урон, чем мы. Ему придется скрываться до конца жизни. Он пустил в ход ядерное оружие. Он пособничал сангарийцам. Такого флот не прощает. Все его имущество конфискуют…

И тут Поллианна, до сих пор мягко массировавшая его плечи, судорожно в него вцепилась неожиданно сильной хваткой.