Кирилл Шарапов - Чужой мир. Пустыня смерти

– Как думаешь, долго это будет продолжаться? – подсаживаясь к нему и расчесывая густые угольно-черные волосы, спросила Карина.

Всеволоду не надо было объяснять, о чем она говорит. Он подтащил к окну несколько стульев, на одном из них сидел сам, на другой закинул ноги, у третьего отломал подлокотники и поставил между ними. Получился не очень удобный лежак, но это было лучше, чем лежать просто на ковролине. За окном уже много часов бушевала буря, из-за черных облаков, которые надежно скрыли солнце, было неясно, день сейчас или ночь. Хотя электронные часы на автономном питании, стоявшие на столе, показывали, что сейчас половина третьего ночи.

– Почем мне знать? – пожал плечами Всеволод. – Может, закончится к утру, может, через сутки. Если все будет совсем плохо, то на неделю здесь застрянем. Мы пока в безопасности, строили местные хорошо. Четвертый этаж хоть и проливает, но на нас не льется, понадобится – спустимся на второй. Ветер ураганный, но окна держат. Так что ждем.

Карина кивнула, соглашаясь. Всеволод был прав, оставалось только ждать. На улицу выйти было нереально, ветер моментально сбил бы с ног, опрокинув человека в воду, которой уже немало скопилось на площади. К сожалению, здание, в котором они укрылись, оказалось в низине, и вода едва не заливала холл. Значит, ее уровень был примерно около метра от поверхности. Скорее всего, в магазине одежды, где они укрывались сначала, вода уже стояла выше пояса.

– Выяснил что-нибудь? – кивая на газеты, лежащие на столе, спросила она.

Бур задумчиво кивнул.

– Но не много, – после небольшой паузы ответил он. – Последняя газета датирована двадцать шестым мая, по местному календарю – это пять дней назад, если считать, что сегодня первое июня. Значит, либо двадцать шестого, либо в ночь на двадцать седьмое что-то произошло. Мы обсудили прочитанное со Спасским и пришли к выводу, что здесь началась Третья мировая. Последний год между Московской Империей и западным блоком были очень натянутые отношения. Вернее будет сказать – «ожидание войны». В прессе вскользь упоминаются наноракеты как оружие сдерживания. Скорее всего, по какой-то причине оно было пущено в ход, но нам не удалось понять принцип действия. И непонятно, погиб только этот город или вообще все и что за боевые действия здесь велись? Короче, есть о чем подумать.

– Что произошло с женщиной, которую ты пошел спасать? – задала вопрос Карина, но Всеволод сразу понял, что вопрос пришел от всех сразу, и сейчас все присутствующие, кроме Алины, которая тихо спала на диване, поджав под себя ноги, внимательно вслушиваются в их разговор. – Всем интересно, что случилось.

Бур привстал и повернулся, он оказался прав: Николай и Игорь сидели на вертящихся креслах шагах в трех, профессор стоял возле двери, подпирая стену, а Аркадий, вытянув ногу, обмотанную бинтом, развалился в кресле, но прекрасно все слышал.

– Я так понимаю, это вопрос от всех? – спросил Всеволод, глядя в окно.

– Да, – раздался за спиной голос астрофизика. – Это не от недоверия к тебе, мы просто должны знать.

– Я не знаю, правильно ли поступил, – наконец сказал Всеволод, – но спасти ее я не смог.

– Рассказывай, Сева, – фамильярно попросил Аркадий.

Говорить об этом Бур не хотел, но… так было необходимо для сохранения коллектива. Он быстро пересказал, как добрался до женщины, и нехотя поведал о том, что произошло в квартире.

– Хм, – раздался за спиной голос Александра Николаевича. – Сколько, ты говоришь, ей было?

– Я бы сказал, около сорока.

– А парню двадцать?

– Ну, может, плюс пара лет, но в мамки она ему точно годилась.

– В принципе, картина ясна, – подвел итог Игорь. – Баба в возрасте, молодой муж, последняя возможность на счастье, вот и тронулась умом, когда тот помер. Такого я, конечно, не видал, но был случай, когда муж сначала жену топором грохнул, а потом оборонял ее от всех в течение трех часов. Его врачи забирали. Знаешь, здесь нет твоей вины, так что – проехали.

Остальные явно согласились с мнением сержанта. Всеволод незаметно перевел дух, обвинение легло бы на его плечи тяжким грузом. Он считал, что поступил правильно, но в глубине души оставалось мерзкое чувство… Он же бросил ее погибать. И если бы люди, с которыми он вынужден находиться вместе, осудили его, стало бы намного тяжелее. Карина какое-то время сидела рядом, молча смотря в окно.

– Тебе бы побриться не мешало, – поднимаясь, сказала она, – щетина у тебя выглядит просто отвратно.

– А чего ты хочешь от пьяницы? – ехидно заметил Николай.

Всеволод повернулся и наградил его презрительным взглядом.

– Люди спиваются по разным причинам. Рядом со мной не было человека, который помог бы пережить то, что терзало меня два года.

– Колян, завари свою пасть, – попросил Игорь, – пока я этого не сделал.

Коля примирительно поднял руки и заткнулся, последовав совету сержанта. Бур благодарно посмотрел на Игоря и снова уставился в окно. Снаружи по-прежнему грохотал гром и сверкали молнии. Но Всеволоду казалось, что разряды стали тише, а молнии были уже не такие яркие. Если это не галлюцинация, то гроза медленно уходила. Игорь подсел на освободившееся после Карины место.

– Слушай, Всеволод, откуда я тебя знаю, ведь еще в парке понял, что где-то видел тебя?

Бур пожал плечами:

– Может, на улице, я часто бутылки собирал, да и ваши меня пару раз запихивали в «обезьянник»?

– Не, – мотнул головой сержант. – Ты ведь воевал?

Всеволод кивнул.

– Третья чеченская?

Снова кивок:

– Морпех, тихоокеанец.

– Точно, – хлопнув себя по лбу, воскликнул сержант. – Ты – Бур! Тот самый старший лейтенант, что стрелял в генерала Донского.

Всеволод промолчал.

– Дай руку пожму, – попросил Игорь. – Мы с ребятами за тебя не одну рюмку подняли.

Бур удивленно посмотрел на сержанта.

– Не удивляйся, ты в армии легенда. Многие хотели бы быть на твоем месте. И кто-то на нем даже оказался. Ведь Донского в итоге хлопнули прямо на ступенях Министерства обороны.

– Какой смысл хранить эту тайну? – ухмыльнулся Всеволод. – Мы в такой жопе, что теперь скрывать нет никакого смысла. Я его грохнул. У одного пьянчуги купил охотничий СКС – и нет ублюдка.

– Ну ты даешь! – в восхищении воскликнул сержант. – Знаешь, я проникся уважением к тебе, когда ты на помощь женщине побежал, а теперь не знаю даже, кто ты для меня… наверное, просто герой.

– Странно, ты не похож на восторженного юнца. Сколько тебе? Двадцать пять? Мы ведь ровесники.

– Двадцать четыре недавно исполнилось, – поправил Гоша. – И дело не в восторге. Понимаешь, не знаю, как объяснить… эта мразь отправила на смерть пять тысяч парней, просто на убой, как скотину. Ему было плевать, сколько нас погибнет во время этого штурма – тысяча, пять, десять: только одна фраза – выполнить и доложить. Главное, чтобы сделано это было к определенному часу.